Татьяна Лисицына - Наследница тела

В тот день Александр не читал стихов, а я ехала домой под впечатлением от его личности, и всю дорогу домой, говорила только о нём. Андрей пошутил, уж не влюбилась ли я, и предупредил, что Пушкин любит волочиться за красивыми женщинами, и что я не должна близко сходиться с ним». Я обиделась на мужа и стала смотреть в окно. Больше мы не разговаривали. Мне стало обидно, что муж неправильно понял меня. Неужели он считает, что я не умею держать себя?”

Алиса прижала дневник к груди. Мари встречалась с самим Пушкиным. О! Неужели и она когда-нибудь сможет увидеть его? От знакомых она знала, что поэт в Михайловском, в ссылке. Похоже, от Мари ей достался ревнивый муж. И, вообще, тут совершенно другие правила. Эх, знали бы они, какую после себя оставил память Пушкин. Быть связанной с ним в нашем веке почли за честь, хихикнула Алиса. А вдруг, когда они встретятся, поэт посвятит ей какое-нибудь «чудное мгновение»? Конечно, если бы она была Алисой, она бы не надеялась, но в образе Мари возможны самые смелые мечты.

Алиса подняла голову и вспомнила, что сегодня приём у Вадковских. Мари о них в дневнике не писала, и Алиса в веренице новых знакомых их совершенно не помнила. Но на посещении приёма настаивал муж, упомянув, что должен с кем-то там встретиться. Наверно, там назначено собрание декабристов. До сих пор, кроме четы Трубецких Мари никого не видела. Сергей, тот самый участник восстания, который отправится на каторгу, ей не понравился. Показался надменным и необщительным. А вот Катрин, наоборот. Живая, весёлая, добрая. Мари немного помнила её биографию, поэтому смотрела на неё во все глаза. Неужели она сейчас видит перед собой ту женщину, которая выросла в роскоши и променяла свою жизнь, чтобы отправиться на каторгу за мужем? Впрочем, у Сергея Трубецкого лицо светилось, когда он смотрел на свою молодую жену. Иногда, во время общего разговора, они обменивались взглядами, которые говорили о том, что между ними существует глубокое чувство.

В кабинет заглянула Дуняша.

– Мария Алексеевна, какое платье приготовить?

Мари посмотрела на Дуняшу. Да разве запомнить все платья из гардероба Мари?

– Голубое, – сказала она наугад.

– Голубое с жемчужной вышивкой или то открытое, в котором вы были в театре?

– Голубое с жемчужной вышивкой.

Из окна кареты, уютно закутанная в шубу, Мари рассматривала Петербург. Было холодно и серо. Впрочем, солнце выглянуло всего лишь пару раз за то время, что Мари была здесь. Смеркалось, уютно зажглись дугообразные фонари на набережной и уже почти привычно выстукивали ритм копыта двух гнедых коней.

Андрей показался Мари особенно напряжённым и серьёзным. Обменявшись несколькими фразами, они умолкли, каждый у своего окна, чему Алиса была рада. Ей необходимо время, чтобы собраться с мыслями. Сейчас опять незнакомые и уже знакомые лица и постоянное напряжение из-за боязни сделать или сказать что-то не так. Алиса уже привыкла подчиняться телу Мари. Ей иногда казалось, что его хозяйка, глядя откуда-то с потолка, умело направляет её. Больше всего Алисе нравилось, когда начинался какой-нибудь домашний концерт с участием приглашённых гостей. Особенно в почёте была итальянская музыка. Алиса занимала место и потихоньку разглядывала присутствующих дам с высокими причёсками в чудесных платьях, военную форму и строгие лица мужчин, рассевшихся в мягких уютных креслах.

Алисе показалось, что в этот раз ей стало легче. Она уже почти не думала о том, что сделать и сказать, пощебетав со знакомыми дамами, вместе со всеми перешла в музыкальную гостиную. Первой попросили сыграть Катрин Трубецкую. С природным изяществом она заняла своё место на стуле. Сегодня на ней было кремовое платье с открытыми плечами. Катрин села и, как обычно, поискала глазами мужа. Алиса уже знала этот её взгляд, каждую вещь она играла, как будто только для него. На щеках Катрин играл румянец. Не найдя мужа среди присутствующих, княгиня Трубецкая еле заметно прикусила нижнюю губу и опустила пальцы на клавиши.

С первых аккордов Алиса узнала семнадцатую сонату Бетховена. Как она обожала это произведение, за которым закрепилось название «Буря». Написанное в самое тяжёлое время Бетховена, когда судьба превращала его в изгоя, наградив глухотой. Музыка одинаково проникнута смирением со своей участью и волей, требующей исполнить своё предназначение, несмотря ни на что. Катрин играла с чувством, даже с некоторым исступлением, словно уже знала об ожидавшей её судьбе. Когда закончила, раздались бурные аплодисменты.

– Браво! – выкрикнул мужской голос сзади. Послышались аплодисменты. Алиса повернулась и увидела четверо мужчин в мундирах с эполетами и орденами, которые только вошли. Среди них был и Андрей. Они все были разные, один с бородкой, другой с усами, но было что-то общее, так явно выраженное на их мужественных лицах, что Алисе они показались похожими на мушкетёров. Девушка поспешно отвернулась и посмотрела на раскрасневшуюся от удовольствия Катрин. Она смотрела через головы сидящих на одного из них, и лицо её светилось от любви. Алиса не могла снова не повернуться. Так и есть, среди мужчин стоял князь Трубецкой. Его некрасивое лицо выражало восхищение женой и притаившуюся в уголках глаз вину. Внезапно Алиса поняла, что этих мужчин объединяла одна цель: сделать Россию лучше, людей свободнее. Позже их назовут декабристами. Чувство вины, которое, как показалось, Алисе она заметила у Трубецкого, было связано с риском, которому он знал, что повергает свою милую жену.

Неожиданно Алиса услышала, как хозяйка дома произнесла её имя. Алиса уже научилась не вздрагивать, а чуть-чуть улыбаться.

– Мари, порадуете нас чем-нибудь новеньким? Если только хорошо себя чувствуете.

Алиса прошла к пианино. В голове стучало, сердце билось так сильно, что было трудно дышать, но она знала, что должна сыграть. После семнадцатой сонаты Бетховена, можно было только сыграть прелюдию Рахманинова. Как только коснулась клавиш, волнение ушло, Алиса погрузилась в музыку, забыв обо всём. Когда закончила и всё ещё сидела, не решаясь посмотреть на публику, её оглушила тишина. Неужели они не поняли Рахманинова? – промелькнула мысль, тут уже утонувшая в шквале аплодисментов. Раздались крики «браво». Алиса встала и поклонилась, словно была в училище. Все лица слились, а от нахлынувшего волнения, Алисе показалось, что под ней качается пол. Наверно она была бледна, потому что увидела, как быстрыми шагами к ней подошёл Андрей.

– Тебе не следовало выступать, ты ещё очень слаба.

– Всё в порядке, – Алиса поправила выбившийся локон.

– Я никогда не слышал, чтобы ты это играла. Что это? – спросил он.

Ответить Мари не успела, её окружили дамы. В их числе хозяйка графиня дома Наталья Вадковская.