Татьяна Лисицына - Наследница тела

Пауза.

Алиса с той жизни помнила важное правило: кто первым молчание нарушил – тот и проиграл.

Николай смотрел на неё, не мигая. Наверно, думал: она на самом деле очаровательная глупышка или её разыгрывает.

– Когда вы узнали, что ваш муж был одним из членов тайного общества? – спросил будущий император.

Алиса вспоминала, какое число стояло в дневнике Мари. Когда поняла, что не вспомнит, решила сыграть ещё одну комедию.

– Ваше высочество, у мужа моего появилась другая женщина. Я так переживала, не спала ночами, – Алиса сдвинула брови и даже всхлипнула. – Знаете, ваше высочество, я думаю, если он даже был там, это несерьёзно. Андрей мог использовать это общество как прикрытие.

Будущий император, между тем, повёлся.

– Прикрытие чего?

– Чтобы встречаться с этой женщиной, ваше высочество.

– То есть вы хотите сказать, что князь Репнин не ходил на собрания?

– Только если для отвода глаз. Муж не воспринимал бунтовщиков серьёзно. Знаете, однажды я ведь их видела вместе. Ей не больше восемнадцати. По одежде видно: стеснена в средствах. Может, она с ним и из-за денег… А у нас ведь детки.

– Не понимаю, как можно от такой красивой женщины, как вы… – император начал перебирать листки на столе.

– Знаете, ваше высочество, красота с годами надоедает. Андрей последнее время охладел ко мне. Особенно после болезни, – Алиса вынула платочек и стала всхлипывать, а чтобы убедительнее получалось: представляла, как её ведут в тюрьму, надевают наручники. Наконец, подняла лицо. – Извините, ваше высочество. Не смогла сдержаться.

– Выпейте воды и успокойтесь, – великий князь придвинул стакан, и Алиса сделала глоток. Сложила руки на коленях.

– А, знаете что, Мари, поезжайте-ка вы домой и выспитесь. Информация, которую вы мне дали, будет проверена.

Алиса встала со стула.

– Да, вот ещё что. Когда вы были у Рылеева, там был кто-нибудь?

– Нет, ваше высочество. Кондратий спал. Сказал, что кашель всю ночь не давал уснуть.

Будущий император царственно взмахнул рукой, отпуская. Алиса присела в реверансе. Встала. Боялась вздохнуть. Взялась за ручку двери.

– Княгиня Репнина?!

Алиса обернулась. Передумал. В тюрьму посадит.

– Слушаю, ваше высочество.

– Передайте мне ваш рецепт от кашля с гвоздикой, – будущий император издал смешок и снова махнул рукой.

Стас, печатая шаг, словно он ещё был в строю, двигался по набережной Мойки. Форма, села удобно, словно невидимый портной подогнал её по фигуре. Треуголка не сползала на лоб, а удобно устроилась на голове и придавала значимости. День прошёл в учениях, а к вечеру в казарму пришёл Рылеев. Он хоть и был простужен, но лицо его завораживало целеустремлённостью. Офицеры сгрудились в кружок вокруг, а Кондратий рассказывал, что нужно говорить солдатам. Убедить, что их обманывают. Убедить отказаться присягать Николаю. Пора сбросить каторжное крепостничество в армии. Сократить срок службы с двадцати пяти лет до пятнадцати.

Офицеры слушали, кто с недоверием, покачивая головой, кто, сведя брови, сомневаясь, но в конце речи огонёк, освещающий восторженное лицо Кондратия, сделал своё дело, разгладив на молодых лицах следы сомнения.

Стас обратил внимание на стоящего рядом поручика Николая Панова. Он не сводил глаз с Рылеева и внимал каждому его слову. Лицо офицера с зачёсанными набок светлыми волосами было серьёзным. Стас подумал: скорее всего, член тайного общества, в таком благоговении тот находился от руководителя. Во время паузы, пока Кондратий справлялся с охватившим его приступом кашля, Панов повернулся к Стасу и тихо сказал:

– Как хорошо говорит, как правильно. Необходимо положить границы власти монархов. И это может сделать только конституция. Ведь лучше и не скажешь. – Стас еле сдержал улыбку: как такое, вообще, возможно? Вот ведь мечтатели. – Вот, если бы так говорить, как Рылеюшка, мы бы смогли убедить солдат пойти за нами в светлое будущее.

– Ничего, найдём слова, – сказал Стас, неожиданно для себя.

В голове созревал план. Надо подружиться с этим Пановым. Стас тогда ещё обратил на него внимание, когда тот отказался присягать Константину. И не побоялся ведь.

– Есть предложение сходить куда-нибудь поужинать, – предложил Стас.

– Поддерживаю, – тут же согласился Николай. – Тут есть трактир неподалёку, – он разгладил пышные усы.

В трактире заказали суп гороховый и гречневую кашу с грибами. Бутылку красного вина. Сели в самом уголке, чтобы их не слышали. Суп проглотили быстро, почти одновременно. Проголодались.

– Ну что, давай за наше дело! – поднял тост Панов. – Нам всенепременно нужно победить. Даже ценой собственной жизни.

Стас усмехнулся.

– Умирать нам ещё рановато. Так что давай за победу.

Чокнулись, выпили. Панов разговорился, щёки раскраснелись. В нём было столько жизни, столько энергии и сил, что Стас тоже увлёкся, начал высказывать свою точку зрения про организацию восстания.

– Слушай, а давай я с Рылеевым поговорю, и ты с нами будешь.

Стас засомневался. Хорошо, конечно, быть ближе к событиям, но и опасно тоже. Если они проиграют: светит каторга или виселица.

– А ты сам-то давно вступил? – спросил Стас.

– В ноябре. Жаль, что поздно. Мне так нравятся эти собрания. Там такие люди собираются. Лучшие люди нашего времени. А как говорят! Не могу по именам называть, – Панин улыбнулся, в лице появилось что-то мальчишеское. – Много споров последнее время происходит. Никак не придём к согласию.

– Ну а ты сам что думаешь? – спросил Стас.

– Я, как и большинство. Мирным путём решить. Просить у царя конституцию с оружием в руках, чтобы власть его ограничить. Ну и крепостное право отменить.

– Просить с оружием в руках, – Стас рассмеялся. – Я вот знаю, что Павел Пестель другое предлагал: уничтожить всех членов императорской семьи, чтобы некому было на троне сидеть.

– А ты откуда знаешь?

– Разговор один подслушал, – уклонился от ответа Стас.

– Пестель арестован, – шёпотом сказал Панов. – Предатель среди нас завёлся.

– И ни один предатель среди вас. И вы, словно мальчишки, всем о своих планах рассказываете. Вот я поэтому и не хочу в ваше общество вступать. Но помочь тебе солдат организовать, если до этого дело дойдёт, согласен. Но вам надо стать более решительными. Тут без крови не обойтись!

Стас вспомнил: сколько новоиспечённый император своих воинов под лёд отправил, приказав стрелять из пушки по Неве. Кровавое вступление на трон. А они тут деликатничают.

Панов через стол протянул Стасу руку. Они ещё выпили по бокалу.

– Может и не надо тебе туда. А вдруг решат всё же, – Панов понизил голос, – убить императора. Могут тебе поручить. О твоей смелости легенды ходят. Да и стрелок ты один из лучших.