Татьяна Лисицына - Наследница тела

– Но декабристы должны стоять возле памятника Петра Первого, насколько я помню.

– Когда император прикажет стрелять, последней попыткой будет взять Петропавловку. Для этого надо перейти по льду через Неву. Ядра от пушек разобьют лёд.

Стас остановился, не в силах продолжать.

– Нет! Ты не пойдёшь туда! – Алиса порывисто пересела и оказалась в его объятиях. Он целовал её щёки, шею, чувствуя, как перемешиваются их слёзы. – Пожалуйста, пообещай мне. Не бросай меня, – она говорила и говорила, и в ней уже не осталось ничего от Репниной, она опять стала Алисой, которая может позволить себе плакать. И было уже наплевать, если войдёт кто-то из слуг. – Ну же, – Алиса отстранилась, чтобы взглянуть ему в глаза. – Пообещай, что останешься со мной. Я сделаю всё, что ты захочешь. Когда дети поправятся, я уйду из этого дома в твою комнату. Я откажусь от княгини Репниной. Мы как-нибудь выкрутимся. Мы даже можем уехать из Петербурга. Жить в деревне. Ну что ты молчишь? Ты не хочешь, чтобы я ушла к тебе? Ты не любишь меня?

– Я люблю тебя, моя хорошая. Моя ласковая и добрая, – Стас провёл пальцем по щеке Алисы, стирая слезу. – Я люблю тебя, как никого не любил. Но я попался.

– Ты вступил в Союз спасения?

– Нет.

– Тогда в чём дело? Теперь, когда ты всё знаешь, и мы поняли, что, как бы ни хотели, не можем ничего изменить. Кроме как, держаться подальше от этого. Ты ведь можешь не выходить вместе со всеми из казармы. Ну или воспользоваться паникой и сбежать.

– Сбежать?! – Стас расправил плечи, лицо стало насмешливым. Слёзы моментально высохли. – Ты правильно сказала: сбежать. А как ты считаешь Николаша, русский офицер, задира и дуэлянт, сможет сбежать? Нет, Николаша сбежать не может. Он поведёт всех за собой и убьёт каждого, кто струсит. Да он, если решил, даже один пойдёт грудью на ядра. Его можно убить, но не испугать.

Стас ещё выпрямился, сверкнули золотом эполеты, подбородок выдвинулся вперёд, а глаза потемнели. Алиса почувствовала себя героиней из сказки, когда её любимый на глазах превращается в чудовище, таким суровым стало его лицо.

– Но ты же Стас! Мы же с тобой из другого века. У тебя своя фирма по продаже ретро автомобилей. Здесь у тебя только тело Николаши. А мозги то у тебя Стаса, – не сдавалась Алиса. – Зачем идти туда, где тебя убьют?

– Я стал Николашей здесь. Русским офицером. И я должен быть, говоря нашим языком, с мужиками, даже зная, что погибну. Здесь действуют другие законы, тут правит кодекс офицера. Кодекс чести. Я помогу Панину подготовить солдат, и мы пойдём на Зимний дворец. И если мы захватим царя и его семью, он не сможет отдать приказ стрелять по Неве. Таков мой план. И я приведу его в исполнение даже ценой жизни.

В коридоре послышались быстрые шаги. Появился дворецкий. Сказал, что приехал господин Вадковский. Доктор.

Дворецкий, не мигая, смотрел на Алису, ожидая приказаний.

– Я сейчас выйду, – сказала Алиса, усилием воли, заставляя себя вернуться в свою роль княгини Репниной. Встала. Николаша тоже поднялся.

– Князь Ковалёв, сведения, которые вы сообщили, очень важны для меня. Прошу прощения, но я вынуждена идти. Мой сын болен, – Алиса протянула Стасу руку, почувствовав прикосновение его губ, отозвавшееся во всём теле.

– Благодарю, что нашли время, – Стас слегка прищёлкнул каблуками сапог и склонил голову.

Алиса вышла из гостиной в открытую дворецким дверь, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не броситься Стасу на шею. Княгиня Репнина не позволила Алисе этой слабости, даже осознавая, что это, может быть, последняя встреча.

Всю ночь Алиса просидела у кроватки, то давая микстуру от кашля, которую прописал доктор, то поправляя одеяльце, которое разгорячённый Петя пытался скинуть. К утру жар спал, мальчик задышал ровнее, и Алиса, чтобы размять ноги, подошла к окну. Солнце закрыли свинцовые облака, быстро перемещающиеся по небу, обещавшие ещё один серый день. Последний день перед восстанием, подумала Алиса. Последний день, когда она может, что-то придумать, чтобы изменить готовящуюся трагедию. Ночью, на гране сна и бодрствования, в голову лезли самые шальные мысли, даже такие, как самой убить будущего императора или переодеться в мужской костюм и пойти вместе с Николашей к Зимнему дворцу. Если повезёт: их обоих убьют и тогда их души смогут вернуться в прежние жизни.

Это если повезёт, а если нет: их ждут допросы и Петропавловская крепость, где станет известно, что она женщина. Единственная женщина декабристка. Ну что за бред, ругнула себя Алиса и подошла к кроватке. Петя спокойно спал. Она снова села в кресло, закуталась в плед, закрыла глаза. Усталость взяла своё, Алиса не заметила, как провалилась в сон, обернувшийся кошмаром, что она лежит на краю льда и изо всех сил пытается вытянуть Стаса, который провалился под лёд. Сил не хватает, лёд трескается, но Алиса продолжает его тащить.

Неизвестно, чем закончился бы сон, если бы Петя не попросил пить. Алиса открыла глаза, дрожа от страха, не понимая, где находится.

– Мама, пить.

Протёрла глаза.

Пока поила мальчика с ложечки, в детскую вошла няня.

– Мария Алексеевна, вы так и не ложились. Что же вы меня не разбудили, я бы посидела?

– Ничего, я тут поспала, – ответила няне Алиса и склонилась над Петей.

– Как ты, хороший мой? Напугал нас. Завтракать будешь?

Петя улыбнулся и смешно закивал в ответ. Алиса почувствовала себя лучше. Опасность миновала.

Оставив мальчика на попечении няни, она прошла к Кити. Девочка спала, подложив крохотный кулачок под щёчку. Алиса коснулась лба: холодный. Малышка сдержала слово и не заболела.

Алиса вернулась в свои комнаты. Подошла к зеркалу. Сегодня досталось даже идеальной внешности Мари. Под глазами тёмные круги и еле заметные морщинки. Причёска растрепалась, платье помялось, а сил осталось только, чтобы дойти до кровати и лечь на неё одетой, вытащив шпильки из пучка.

Проснулась Алиса, несмотря на то, что спала чуть меньше двух часов, бодрой и даже запомнила сон. Она стояла у зеркала в длинном чёрном платье с отложным воротником, а под воротником повязан красный галстук, наподобие тех, носили пионеры. Лица своего не видела, даже не знала, была ли она Мари или Алисой, да и это было не важно. Дело было в этом, совершенно не подходящем к платью, красном галстуке.

Алиса позвала Дуняшу и с её помощью привела себя в порядок. Строгий низкий пучок, чёрное платье с узкими рукавами.

– Дуняша, мне нужен красный платочек.

Девушка, хоть и удивилась, но ушла. Алиса отправилась в детскую. Петруша расставлял солдатиков в кроватке. Увидев её, обрадовался.

– Мама, мне можно вставать?

– Нет, милый, сегодня нужно полежать.

– А ты поиграешь со мной в войну?