Сергей Протасов - Апперкот [litres]

Стремясь избежать новых повреждений и быстрее миновать задымленную тральной партией зону, эскадренные броненосцы начали увеличивать ход и маневрировать, сбивая пристрелку как японцам, так и себе. Тяжелый дым от усердно пыхтящих «запряженных» миноносок и пароходов-прорывателей сносило ветром в промежуток между берегом и бьющими по нему кораблями. Правда, по мере того как броненосцы поднимались на север, его все же рассеивало, чуть приподнимая над водой и открывая уже совсем близкий берег. Наш огонь становился точнее. К тому же сейчас в деле были и пушки кораблей отряда Иессена, шедшего навстречу и уже пересекшего курс «Орла». Их было хорошо видно всего в восьми кабельтовых на носовых румбах правого борта.

К моменту очередного разворота вправо, начатого Рожественским в полутора милях юго-западнее острова Макура и ознаменовавшего окончание третьего боевого галса, «Сенявин», «Апраксин» и «Ушаков» уже начали расходиться с ним правыми бортами на юго-восточном курсе, плавно доворачивая к зюйду.

В итоге, после завершения маневра больших броненосцев, Иессен снова возглавил их колонну, оказавшись впереди и приняв в кильватер флагмана. Теперь вся броненосная эскадра шла в одном строю почти строго на юг и дружно била по мысу Кого всего с пятнадцати кабельтовых, начав уделять внимание и уже изрядно потрепаной обороне бухты Омодака. Ход снова снизили до минимального, чтобы успеть как можно больше.

Все цели были накрыты еще до того, как броненосцы снова вползли за дым трального каравана, и мыс Кого опять скрыло от наблюдателей. Отгородившись этим дымом от японцев, по сигналу с «Орла» еще больше «скинули» обороты машин и приняли «все вдруг» вправо на два румба, уходя с прежнего, уже нащупанного японцами курса, правя теперь за банку Араидаси, чьи пенные буруны, белевшие впереди, начали смещаться влево от курса.

В результате, уже ставшие не такими частыми всплески японских залпов взбивали воду, все больше не дотягиваясь до броненосных отрядов, медленно ползущих в строе растянутого пеленга. Это уже не представляло реальной угрозы. Держа юг-юго-западный курс и не испытывая более потребности в маневре, все пять русских броненосцев вообще почти застопорили машины, скользя по инерции и лишь чуть подрабатывая винтами, чтобы удержать позицию, и обрушили на едва державшиеся японские форты град снарядов, окончательно подавив их ответный огонь довольно быстро.

Но взрывов на позициях на этот раз отмечено не было. Район Омодака также удалось привести в относительно безопасное состояние почти одновременно с Кого. Его пушки еще изредка стреляли, но уже не прицельно. Снаряды падали далеко в стороне.

Вскоре после десяти часов утра обстрел миноносок тральной партии полностью прекратился, что позволило им спокойно закончить развертывание в новой рабочей зоне и начать прокладывать фарватер в направлении мыса Ёрифуне. Но тут с дальнего берега пролива открыли огонь три малокалиберных орудия.

Сначала решили, что это пристрелочные пушки с какого-то затаившегося форта, и ждали залпа, считай в упор, из лесочка на склоне. Оттуда действительно начали стрелять, только калибры были снова небольшими. Но били часто, почти из десятка стволов, вероятно противодесантные батареи.

Им сразу ответили с миноносок из сопоставимых по калибру 47-миллиметровок, а все три прорывателя, словно обрадовавшись возможности отвести душу, густо лупили из своих аналогичных и чуть больших или меньших стволов. Не стал отмалчиваться и пристегнутый к ним для охраны и разведки миноносец № 211, выбежавший вперед уже почти на полмили. Он азартно начал полосовать близкий берег слева и справа даже из пулеметов, но заставить молчать японские пушки не удавалось.

Сразу начались и мины. В такой нервной обстановке это оказалось весьма неприятно. Зацепившие «улов» почти одновременно две пары миноносок, одна за другой, покинули позицию в ордере, оттаскивая их влево с фарватера. Замена замешкалась под огнем и заняла свои места с задержкой, что вызвало общую заминку и нарушение строя. В итоге, протраленная полоса также вильнула влево, образовав горб в самом своем начале.

Но малокалиберные снаряды, густо сыпавшиеся с носовых углов, как выяснилось, были не самой большой неприятностью на пути к Сасебо. С тральщиков сейчас хорошо видели к северу от себя, как туго приходится так и не добравшемуся до берега десанту. Под быстро набиравшим силу перекидным огнем, вероятно с полевых батарей, уже успевших развернуться где-то на закрытых позициях, катера и баркасы откатывались назад, буквально продираясь через всплески и облачка разрывов гранат и шрапнелей.

Двум шлюпкам и всем, кто в них был, не повезло. Их корпуса, разбитые прямыми попаданиями, скособоченно мотались на волнах в окружении многочисленных плавающих обломков и барахтавшихся еще живых людей.

Десант подал ракетный сигнал, запрашивая артиллерийскую поддержку. Но ни с броненосцев, ни с тральщиков не видели, откуда так сильно бьют японцы. Со стороны моря действующих японских пушек к этому времени уже точно не было.

Отойдя и перегруппировавшись в две колонны, разошедшиеся на полмили друг от друга, десант снова двинулся к берегу и опять был вынужден отступить под шрапнельным дождем. Тщательное перемалывание в щебенку разбитых фортов на мысе Кого артиллерией всей эскадры никак не отражалось на эффективности заградительного огня, не подпускавшего штурмовые группы к пляжу. Корабельные калибры были бессильны против полевых орудий, легких гаубиц и чего-то еще, гораздо более увесистого, хотя и «короткорукого», стоявшего где-то недалеко вне видимости с воды.

Повезло, что чисто случайно тральщики приблизились к проходу одновременно со вторым подходом десантной волны к пляжам. Пытаясь не допустить высадку, полевые пушки не смогли уделить им должного внимания. В итоге, все же сумев подавить легкие скорострелки, миноноскам удалось преодолеть линию обнаруженного минного заграждения, прикрывавшего вход в Сасебский залив, отметив проход вехами и плавающими сигнальными огнями.

Как только дали сигнал, что путь свободен, «Донскому» и малым броненосцам Иессена немедленно приказали идти в залив, чтобы подавить недоступные японские пушки, действуя изнутри. Так как со стороны пролива Терасима японских мин не было, что уже успешно проверили своими корпусами «Аврора» с «Жемчугом», маячивший у северной оконечности Осимы «Донской» уверенно двинулся по их пути и первым достиг входного канала. Быстро обогнав уже втягивавшиеся в пролив прорыватели и миноноски, в половине одиннадцатого он вошел во внутреннюю акваторию, «стерилизовав» своими пушками указанные мелюзгой «колючие» полянки в лесу справа по борту.