Сергей Протасов - Апперкот [litres]

Вторая в ордере «Корея», еще толком не видя ничего из-за дыма, круто положила право руля, чтобы не налететь на головного, грузно качнувшись на левый борт, наверняка сразу выкатившись с протраленной полосы, здесь уже не имевшей никакой обвеховки. Но этот рискованный маневр позволил большому судну избежать столкновения. Совершенно случайно он увел пароход и с пути двух или трех мин, которых в момент перекладки руля еще даже не видели. Их обнаружили уже под самым бортом. Но следом набегали другие торпеды. Они чертили свои дорожки к обоим головным пароходам и броненосцу.

«Сенявин», угодив под атаку на узком протраленном фарватере, вообще не маневрировал. Сначала казалось, что угроза для него миновала, однако уходившая за корму мина вдруг начала доворачивать прямо в борт, явно метя в мидель. У всех на виду, так и не дойдя саженей пять, она резко ушла вниз, показав винты, и пропала в глубине.

Все остальные прошли мимо. Лишь одна все же ткнулась в правую скулу «Кореи». Но ударив под острым углом, не взорвалась, а отскочила, надломившись и выбросив большой воздушный пузырь, потом всплыла и сдрейфовала под корму, неумолимо выкатывавшуюся ей навстречу. Но, крутясь и кувыркаясь в бурунах, отваливаемых форштевнем и скулами в стороны, она так и не дотянулась до обшивки.

Сотни пар глаз следили за ней с борта транспорта и ждали взрыва, а когда все же пронесло, боялись, что, счастливо избежав подрыва торпедой, теперь обязательно нарвутся на мину или вылезут на камни под самым фортом в проходе, но опять обошлось. Положив руль влево до упора, судно прекратило скатываться в сторону берега, а потом нехотя качнулось обратно на фарватер, привалившись уже на правый борт.

Лишь проскрежетав днищем по отмели, большой высокобортный пароход медленно развернулся носом на север. Но теперь впереди всего в двух кабельтовых оказалась обширная отмель Чидори, а места для завершения маневра, чтобы занять позицию в покинутой колонне позади «Сенявина» или хотя бы просто остановиться, не хватало.

Чуть правее между угрожающими пенными бурунами перекатывавшихся через камни волн и восточным берегом бухты был узкий пролив, в котором не просматривалось видимых навигационных опасностей. На трофейных и наших картах он вообще сиял белым пятном. Ни пометок глубин, ни прочих знаков. Там стояли на якорях многочисленные рыбацкие и каботажные шхуны, десятки джонок и даже два колесных парохода, что позволяло надеяться, что пролив все же судоходный. Хотя осадка всех этих деревянных скорлупок была несопоставима с углублением «Кореи», выбора не оставалось. Командир транспорта капитан Баканов скомандовал ворочать вправо, а в машину «полный назад».

Менее четверти мили, отделявшие слишком медленно терявшее инерцию судно от входа в этот проливчик, было, конечно, недостаточно для остановки, даже с работающим назад винтом, но скорость, уже и без того сбитую резкими маневрами, все же удалось скинуть изрядно. Вильнув вправо, руль поставили прямо, правя на самую середину просматривавшегося прохода. Это дало еще почти кабельтов пробега.

Попавшуюся на пути крупную двухмачтовую шхуну, уже оставленную экипажем, обойти даже не пытались, с хрустом и грохотом раздавив корпусом. Еще две похожие, но гораздо меньшие посудины просто раздвинули бортами в стороны, лишь раскачав и пооборвав рангоут.

Как и предполагалось, глубины не хватило. Но на мель сели сравнительно мягко. Со скрежетом (все же дно оказалось неровным и каменистым), но почти без толчка. Хотя пароход заметно накренился влево и задрал нос почти на фут, из низов вскоре сообщили, что сильной течи нигде нет.

Вышедший из завесы последним «Тобол» даже не успел пострелять, так быстро все закончилось. «Калхас», несмотря на подрыв, сохранил ход и, пропустив его вперед, продолжил движение, оказавшись теперь замыкающим в сократившейся колонне. Кормовой трюм быстро заливало. Его носовую и кормовую переборки надежно подкрепили, локализовав затопления. Сильных течей нигде больше не было, машина работала ровно, пар в котлах держался.

Англичане строили суда качественно, так что тонуть прямо сейчас «Калхас» явно не собирался. Поскольку пехота и ее снаряжение находились уже на верхней палубе, потерь в людях удалось избежать (хотя несколько человек и побилось о железо и палубный настил, падая, когда корму тряхнуло взрывом, все остались в строю).

После этой атаки, которую хорошо видели с мостиков обоих броненосцев, уже освоившихся в бухте, Иессен приказал отозвать из порта все номерные миноносцы, какие удастся, и отправить их обеспечивать охрану конвоя.

Два ближайших корабля из отряда Виноградского, получив распоряжение младшего флагмана эскадры, сразу заняли позицию впереди и позади пароходов, медленно углублявшихся в заставленную судами бухту. Оставшаяся пара миноносцев, чуть позже вынырнувшая откуда-то из рядов чужих транспортов, получила уже другой приказ. Лихо ошвартовавшись к бортам «Ушакова» и «Сенявина», они приняли на свои палубы оставшихся морских пехотинцев и десантные роты с броненосцев. Их сразу доставили на берег в помощь высаженным с эсминцев. После чего, не мешкая ни минуты, прошмыгнули назад между уже оставленными командами пароходов на чистую воду, чтобы оглядеться. Не получив новых распоряжений, они, как и планировалось изначально, приступили к захвату призов.

Как сразу выяснилось, с этим уже нужно было спешить. Осмотр первого же приглянувшегося судна показал, что, уходя, экипаж открыл кингстоны и все водонепроницаемые двери. То же самое было и на втором, а потом еще на нескольких других. При этом пар из котлов японцы так же стравливали, что не позволяло использовать водоотливные средства и дать ход, поэтому некоторых было уже не спасти. На тех, где еще успели все закрыть и задраить, оставляли группы по пять-восемь человек для откачки воды и ревизии механизмов и грузов.

Пока миноносцы додавливали морскую оборону, а потом шмыгали по гавани туда-сюда, успели определить, что среди примерно двух десятков морских судов в порту было два английских, четыре норвежских, один немецкий и один испанский пароходы. Из всех них в итоге удалось удержать на плаву только четыре, осмотренные в первую очередь. Затянувшаяся возня с их спасением и острая нехватка людей не позволили захватить в самом Сасебо что-то еще в пригодном для перегона состоянии.

Тем временем часть десанта занялась портовой мелочевкой. Более полутора десятков вполне пригодных ботов, лихтеров, фуне и катеров удалось прибрать к рукам в течение первого получаса, что быстро улучшило ситуацию с перевозками войск и грузов в акватории порта в интересах высаживающихся частей. При этом десант продолжал «обрастать хозяйством».