Кирилл Лятс - Гитлерград

– ясно, Ильич

– давайте, надеюсь на вас

Матвей и Николай Петрович ушли, а Дорофеев опять подошел к карте:

– стало быть орудия втащим на другую горку, вдарим по их батарее, а в этом время Матвей с товарищем захватят блиндаж.

– точно, – заметил Обломов

– но ведь на высоте, куда мы хотим затащить наши пушки, все время сидят наблюдатели немецкие. Они нас заметят, как только мы начнем движение

– ну, во первых. Сейчас рано темнеет и мы закроем все орудия маскировкой, во-вторых, мы предварительно бабахнем по этой высоте, и наблюдатели на полчасика спрячутся. И мы для прикрытия оставим два орудия на месте, и они потом еще пару раз вдарят по этой высоте, чтобы не высовывались. Кроме того, я предполагаю, что мы отвлечем немцев с правого фланга.

– кем, ну нас же нет людских ресурсов

– попросим дивизию. Петров, соедини еще раз с комдивом. Василий Иванович, помощь нужна ваша… да-да, за ЗиСы спасибо. Мне нужно прикрытие с правого фланга. Там 65-я стоит, не попросите их пошуметь где-то в час ночи? Нет, в атаку идти не надо, можно просто пострелять из окопов. С командармом? Хорошо.

– Морозов приказал явиться к командарму. Он сам туда поедет. Дорофеев, берите карту и поехали.

Они быстро собрались, по дороге Обломов приказал ординарцу покормить раздетого пленного, потом они с начштаба запрыгнули на мотоцикл и поехали.

Ехать было недолго, штаб армии располагался в 10 километрах. Так что по сухой дороге доехали за 20 минут.

– товарищ командарм, разрешите обратиться, командующий 608 м артиллерийским полком 165 стрелковой дивизии старший лейтенант Обломов.

– валяй, сынок

– Дорофеев, карту.

– товарищ командарм, есть предложение занять сегодня ночью стратегическую высоту номер 8 и разгромить артиллерийский полк неприятеля. Для реализации этой задачи предлагаю произвести диверсию в расположении противника, одновременно под покровом темноты и прикрытием двух оставшихся орудий перевести батарею на новую высоту и в упор расстрелять батарею противника, которая находится в пригорке.

– неплохая идея. Кто будет совершать диверсию?

– проверенные ребята мои. Они за полчаса языка приволокли оттуда. Пролезут через игольное ушко.

– что от меня хотел?

– нам нужно дополнительное прикрытие, Всеволод Федорович, вот тут, – Евгений Ильич показал на карту, – стоит 65 стрелковая дивизия, с правого фланга. Мне надо, чтобы она в час тридцать ночи открыла огонь по артиллеристскому полку фашистов. Мы в это время будем ползти со своими М-10 и нам очень нужно, чтобы на нас не смотрели.

– ну что ж, скажу Николаевскому, чтобы он распорядился открыть огонь в час тридцать ночи.

– благодарю! – вытянулся Евгений Ильич и почти щелкнул каблуками

– Хм, командарм посмотрел на Обломова, скажите, а Илья Кириллович Обломов кем Вам приходится?

– отцом, товарищ командующий армией.

– надо же, когда то в первую мировую мы служили с ним в одном полку. Передавайте привет, если увидите.

– честно говоря, нас судьба сильно развела, но если вдруг увижу, обязательно передам.

В это время в штаб ворвался Морозов.

– О, Василий Иванович, дорогой, мы уже все обсудили, с Обломовым, – сказал начдиву командующий армии. Приказ по 65 дивизии я сейчас организую. Молодец он у тебя. Инициативный. Посмотрим, как пройдет операция.

Кстати, Обломов, может мы разовьем ваш успех атакой на позиции немцев после того, как вы займете высоту? Что скажете.

– Идея неплохая. Давайте, как у нас закончится атака мы пустим зеленую ракету.

– Ну отлично, тогда Николаевскому будет чем заняться до утра.

– Могу идти?

– Идите, Евгений Ильич, успехов.

Обломов козырнул своим командирам и развернулся. В этот момент адъютант Яковлева подошел к командарму:

– товарищ командующий армией, разрешите обратиться к командующему дивизией?

– разрешаю

– товарищ командующий дивизией, вам звонит начштаба 165 дивизии прошу к аппарату.

Морозов взял телефонную трубку и через минуту заорал:

– Как обокрали конюшню и всех лошадей увели?! Всех расстреляю!

На этих словах вскочившие на мотоцикл Обломов и Дорофеев вдарили по газам и помчались в полк.

Через час они были уже у себя в полковом штабе. На столе стояла горячая картошечка и крынка молока.

– о, Андревна, ты как всегда о нас не забываешь, – воскликнул Евгений Ильич, налил себе и Дорофееву по кружке молока и откусил горячую картофелину… Ну что, Серега, докладывай.

– Значит наши цыгане уперли в 751 полку 10 лошадей и 562 полку 7 лошадей. Вместе с нашими это 27 лошадей. Плюс у нас четыре грузовика. На грузовиках как раз дотащим четыре М-10, и, если мы две пушки оставляем для прикрытия, у нас остается 5 76-миллиметровых, это двадцать пять лошадей. Двух даже в замену можно.

– Прекрасно. Артисты выехали?

– Матвей и Николай Петрович? Кажется да. Они взяли Ваш мотоцикл, еще одного бойца переодели с собой и укатили.

– Ну хорошо. Маскируйте орудия, пристегивайте лошадей, цепляйте к машинам. В час ударим общим залпом. Потом через полчаса двинемся.

Ровно в час ночи Матвей, Николай Петрович и Степа, которого они взяли прямо из блиндажа, просто прикинув мысленно на него ефрейторский сюртучок, подъехали к тому месту, где давеча взяли языка. Завели мотоцикл в кусты и крадучись пошли к немецким позициям.

Вот и окоп у белой березы, о котором говорил фриц. Они спрыгнули в него и пошли в сторону блиндажа, который и показался в ночной дымке метров через двести. Блиндаж действительно охранял один караульный.

– Руки вверх, – зачем-то по русски закричал ему Степа. От неожиданности караульный выстрелил. Степа упал замертво. Терять уже было нечего, Петрович открыл по караульному огонь из шмайссера, а Матвей, перепрыгнув через его падающее тело швырнул внутрь блиндажа связку из трех противотанковых гранат.

Раздался оглушительный взрыв, отбросивший Матвея далеко от окопа. Петрович ворвался внутрь и на всякий случай прочертил очередью контрольный круг.

Тем временем, вся артиллерия Обломова, за исключением двух отвлекающих пушек, медленно двигалась к высоте номер 8. Где-то вдали, на правом фланге раздались многочисленные выстрелы – это 65-я дивизия начала отвлекающий маневр.

До высоты оставалось 300 метров, но там Обломова не только не ждали, но наоборот, все силы немецких артиллеристских расчётов были брошены на Матвея с Петровичем, которые заняли круговую оборону у блиндажа.

Петрович разложил возле каждой бойницы по шмайссеру, что он собрал у местных покойничков, в Матвей, с оставшимися гранатами притаился снаружи, чтобы оборонять вход в блиндаж.

Немцы активно обстреливали свою бывшую цитадель, полностью забыв о тылах. Петрович стрелял не глядя из двух шмайсеров в две бойницы, а Матвей забросил одну за другой все три гранаты в те места, откуда фашисты вели огонь.