Кирилл Лятс - Гитлерград

– он сказал, что в Рюрик-град

– и когда он вернулся? – продолжал допрос Лаврентий

– наверное, часов в 10 вечера, – ответил Шваббе

– отлично, а парочка Мессер и Шварцберг когда тут появились?

– часа в четыре пополудни, – сказал Гюнтер

– на чем приехали?

– на таксомоторе.

– понятно, это подтверждает… – задумался Лаврентий

– Краузе с ними пересекался?

– не думаю, – ответил Шваббе, – они поужинали в 8 вечера, и в 9:30 пошли в свои номера

– Краузе ужинал?

– нет, он попросил принести ему в номер кофе и бутерброды, что мы и сделали сразу после его прихода.

– кто ему приносил еду в номер?

– я, – сказал официант

– Ваше имя?

– Стефан

– Стефан, скажите пожалуйста, что делал Краузе, когда вы пришли

– мне показалось, что он мыл ботинки

– мыл. Не чистил?

– нет, именно мыл. Один ботинок стоял на раковине в ванной, я видел через приоткрытую дверь. Другой был в его руках.

– и что дальше?

– он попросил поставить кофейник с бутербродами на стол и забрать чаевые. Там уже лежало 5 рейхсмарок

– какие-то огромные чаевые

– да я тоже отметил, но он сказал, ничего-ничего, бери, пока дают. Засмеялся даже

– Засмеялся? Как Вам показалось, в каком он был состоянии?

– Дружелюбном, я думаю

– Больше Вы с ним не общались?

– нет, больше я его не видел. Как я понимаю, он рано уехал

– хорошо, давайте вернемся к тому моменту, как я застал Вас прошедшей ночью у номера Ирмы Мессер. Вы тоже принесли ей кофе. Как Вы узнали о ее просьбе.

– о, тут все просто, я принял от нее заказ по внутреннему телефону, – заметил Шваббе, – и тут же передал Стефану, чтобы он подогрел кофе и принес фрау Ирме.

– да, все так, – подтвердил Стефан. Я подогрел кофе и поднялся в ее номер.

– дальше

– дальше фрау Мессер открыла мне дверь, я прошел, поставил кофе на столик и ушел

– чаевые не стали брать?

– там лежало 50 пфенингов

– а фрау Мессер как выглядела?

– да я и не видел ее особо, она открыла мне дверь, и скрылась в ванной. Видел только, что она была в белом халате. А вообще было очень темно. Шторы были задернуты. Так что, кроме халата и не видел ничего.

– хорошо, кто-то еще общался с фрау Мессер?

Никто не ответил.

– ладно, перейдем к Отто Шварцбергу. Приехал он вместе с фрау Мессер, правильно?

– да, герр Пронин – ответил Гюнтер

– хорошо, и сразу пошел в номер?

– да, – Гюнтер задумался, – нет, не совсем. Я сначала проводил в номер фрау Мессер, а потом через полчаса герра Шварцберга. Он оставался все это время в баре.

– где бармен? – сурово спросил капитан

– здесь. – сказал немолодой уже человек, подняв руку

– ну, что Шварцберг делал в баре?

– он попросил шнапса и телефон

– куда он звонил?

– судя по распечатке звонков, – снова вмешался управляющий, – в Гитлерград

– да, – сказал бармен, – он с кем-то обсуждал, что не уверен, что успеет приехать к представлению, но, видимо, на том конце его попросили успеть, потому что он закончил разговор словами «ладно, постараюсь». Потом пошел к себе.

– дайте мне распечатку звонков, – сказал Лаврентий. Из номеров можно звонить по межгороду?

– напрямую нет, только если заказать звонок у меня или Гюнтера, – ответил управляющий.

– и кто-то заказывал из нашей троицы?

– да, еще Краузе заказывал, получается сразу после кофе.

– куда?

– похоже, тот же самый номер в Берлине, что и у Шварцберга.

– занятно, капитан, попросите своих проверить, что это за номер.

Капитан взял распечатку у Шваббе и пошел на стойку звонить в управление криминальной полиции.

– итак, – начал подводить промежуточные итоги Лаврентий, – по порядку: в шесть часов утра приезжает Ульрих Краузе и идет к себе в номер и спит до 9 утра, в 9:30 утра он уезжает в город, предположительно в Рюрик-град, в 16:00 приезжают Мессер и Шварцберг, Мессер идет в номер, Шварцберг с кем-то разговаривает по телефону, потом они в 8 ужинают и в 9:30 вечера идут спать, в 10 приезжает Краузе, моет ботинки, заказывает кофе и звонит в 10:30 по телефону. В час ночи Стефан приносит кофе фрау Мессер, но ее не видит, а видит кого-то в белом халате. В 3 часа ночи уезжает Краузе. В 8 утра уезжает Шварцберг. А в 9 утра мы находим Ирму мертвой. Ничего не забыл?

В этот момент вернулся капитан:

– герр Пронин, я выяснил, на чей номер звонили оба постояльца. Это Альберт Шульц, сын Максимилиана Шульца.

– О, господи! – воскликнул Лаврентий

– и еще, – добавил капитан, – звонили из гитлерградского Гестапо. Они задержали Отто Шварцберга, он недавно приехал в свою гитлерградскую квартиру.

Лаврентий отрешенно смотрел на капитана. Потом повернулся к управляющему.

– герр Шваббе, а не было ли кого-нибудь еще, кто приехал в гостиницу вчера и уехал сегодня?

– да, был еще один человек: некто Клаус Хасс

Распрощавшись с Лаврентием, фон Дорн и Шурупов сели в Шуруповский ЗиСок и отправились в Москву. Людвиг спал на заднем сиденье, а Шурупов сосредоточенно думал об Обломове.

Понятно, что за ним стоят какие-то сильные фигуры, иначе не смог бы он столько проторчать в своем подземном городе, совершая набеги.

Последний раз он видел Ильича, не считая сегодня, аккурат в день перемирия. (кстати, если Сталин этот день сделал государственным праздником, Днем Мира, то Жуков праздник отменил, сказав: «нихера это не праздник, просрали все идиоты»). Так в тот день, как он узнал потом от Морозова, Обломова вызвали в Кремль и там он вроде казал что-то неугодное Сталину. И еле избежал ареста по 58й статье. Морозов намекал, что он самолично спрятал своего комполка.

Так ведь и Морозова за это тоже не посадили. За укрывательство. А ведь многие знали, и наверняка многие настучали. Но нет. Никто никого не арестовал. Все как будто вычеркнули Обломова, но при этом, он выжил и окреп.

Интересно, насколько большой у него отряд? Как он там устроился? Даже если ему кто-то и покровительствует, надо бы это разузнать поподробнее – вдруг ветер переменится.

До Москвы они доехали всего за 12 часов. Шурупов предложил Людвигу разместиться у него на квартире, но фон Дорн предпочел поехать в немецкое Посольство – там, как он знал, были комнаты для гостей. Шурупов забросил фон Дорна на улицу Воровского, а сам поехал на Грановского, где Правительство дало ему квартиру.

После возвращения с фронта Шурупову предложили пойти в Московский уголовный розыск, где он плодотворно проработал вплоть до апреля 53 года. Пришедший к власти Жуков полностью решил перетряхнуть службу госбезопасности, а потому собрал по сусекам всех фронтовиков, имевших отношение к розыскным делам, но не запятнавших себя причастностью к НКВД. Поэтому милиция, сформированная на 90% из демобилизованных, почти в полном составе перешла в МГБ, и Шурупова назначили начальником немецкого управления, которое занималось контрразведкой, ориентированной на отлов немецких шпионов, а также вопросами переговоров по мирному договору.