Кирилл Лятс - Гитлерград

– лейтенант Петров слушает

– герр Петров, зайдите ко мне

– слушаюсь

В связи с тем, что пропал и охранник, а начальник охраны был убит еще раньше, Вольдемару временно командировали четверых сотрудников МГБ во главе с лейтенантом Петровым, который, как он сообщил, войдя в посольство с тремя своими коллегами, не спал всю ночь, обеспечивая преемственность кадров, и даже рассмеялся.

Что означала эта фраза, он не пояснил.

– герр Петров, – сказал Вольдемар вошедшему офицеру, – я хотел бы, чтобы Вы занялись исчезновением фрау фон Бюлов

– есть. Мне нужны ее фото и какие-то ориентировки.

У Вольдемара была ее маленькая фотография в портмоне. Он вынул ее и передал лейтенанту.

– мы потерялись вчера в театре

– понимаю, не мудрено

– да, она ушла в дамскую комнату до начала представления и потом так и не пришла.

– ладно. Я пошлю кого-нибудь из ребят в МГБ, чтобы они опросили всех наших, кто был в театре, не видели ли они ее.

Петров вышел, а Штольц собрал всех дееспособных сотрудников посольства.

– ну что, господа, после обеда возобновляются переговоры о заключении мирного соглашения. Вы все участвуете. За себя, и за тех, кого с нами нет. Запросите инструкции у своих ведомств и компаний и через два часа едем в Кремль.

Ровно в два часа дня делегация германского посольства подкатила к Сенатскому дворцу. Возобновление переговоров Жуков планировал провести в своей резиденции.

Вся советская делегация была уже в сборе. Жуков стоял у двери в зал переговоров и пожимал руки всем входящим.

Когда все расселись, Георгий Константинович начал речь:

– дамы и господа, что-то германскому посольству кардинально не везет. Второй раз на него покушаются враги немецкого и советского народов. Да-да, это и наши враги, потому что, во-первых, мы против того, чтобы послов убивали, а, во-вторых, как выяснили наши компетентные органы, покушение готовилось на меня. На месте посла должен был сидеть ваш покорный слуга, но, как вы знаете, я должен был уехать по делам, и в мою ложу посадили вашего посла, Клауса Хасса.

Так что у меня двойное чувство вины. Хотя, если честно, я рад, что меня не убили.

(Все заулыбались)

Мы начинаем прерванные переговоры, которые, как мне кажется, должны завершиться быстро и продуктивно. Наши страны живут уже 17 лет после войны без мирного договора и это неправильно. Мы за мир, сотрудничество, партнерство. Пора переворачивать страницу.

– господин маршал, – Вольдемар Штольц взял слово, – большое спасибо за ваши добрые слова. Мы действительно поражены, что наши послы подвергаются нападению на этой земле. И нам совсем бы не хотелось, чтобы нападению подверглись вы. Все это происходит потому, что кто-то хочет, чтобы переговоры сорвались, и мы не заключили мирного договора, не стали добрыми соседями.

Но, хочу довести до вашего сведения позицию нашего канцлера, Мартина Бормана (тут сидевший рядом с Громыко адъютант Жукова Николай Петрович Курганский явно поморщился), что Германия и Рейхсканцелярия готовы заключить мирное соглашение, предоставив СССР режим наибольшего благоприятствования. Мы готовы открыть границы для ваших граждан, в том числе для работы, отменить таможенные барьеры и таможенный контроль в принципе.

– Ого! – вырвалось у Жукова

Громыко что-то написал у себя в блокноте.

– все это замечательно, и не может не вызывать нашего интереса, но для нас чрезвычайно важен один вопрос, без которого, как мы понимаем, – он посмотрел на маршала, который в знак поддержки и одобрения кивнул, – мы не сможем подписать мирного договора.

– какой вопрос? – спросил Вольдемар, которому ответ был заранее известен.

– мы считаем важным, помимо других гуманитарных и экономических вопросов, возвращение нам Ленинграда

– позвольте, господин министр, господин посол, можно? – военный атташе германского посольства развернул карту, – как вы знаете, линия перемирия проходила по линии фронта. Ленинград был на Германской стороне на момент заключения перемирия. Поэтому не может быть и речи о возвращении Гитлерграда.

– позвольте я скажу, – Жуков выдернул карту у германского атташе, – да, я понимаю, Пушкин, Павловск, Гатчина, – да, там стояли ваши войска и была ваша комендатура. Но в Ленинграде ее не было. Вас не было в городе

– да какая разница? Он был в осаде, и там скоро бы все умерли, либо убежали, и мы просто вошли бы в город. Это был лишь вопрос времени. – кипятился атташе

– и все же, если вы не решите этот вопрос так, как мы его ставим, вряд ли переговоры пойдут успешно, – заметил Громыко.

В это время Жукову принесли записочку. Он ее развернул, пробежал глазами и сделал знак Вольдемару:

– господин посол, пройдемте ко мне на пару минут

Штольц вышел вслед за маршалом в его кабинет.

Прикрыв дверь Георгий Константинович протянул ему записку:

– читай

– «Грета фон Бюлов задержана в доме Карла Мессера в связи с подозрением в организации покушения на жизнь маршала Жукова. Полковник Владимир Шурупов»

Жуков и Штольц вернулись за стол переговоров и продолжили обсуждение.

– господин Громыко, – начал Штольц с того места, на котором все закончили, ожидая завершения кулуарной беседы маршала и посла, – давайте исходить из status quo. А он такой: есть демаркационная линия, – он показал на карте, которую он снова забрал у атташе, – по которой мы провели разделение. Да, она не утверждена соглашением, но мы на ней стоим с запада и северо-запада, вы с Востока и юго-востока. 17 лет каждая из сторон развивала эти территории по своему. Вкладывала средства, размещала людские ресурсы. Тот же Гитлерград – мы вложили в него за это время 21 миллиард рейхсмарок. Это серьезная величина для города.

– Российская империя и Советский Союз вложили в Ленинград гораздо больше, – заметил Жуков

– не спорю, господин маршал, но это было давно.

– не так уж давно. 17 лет назад мы все здравствовали и кое-кто даже руководил фронтами, – нахмурился маршал.

– и если бы не перемирие, у Германии не только Гитлерграда не было бы, но и Берлина, – вставил Николай Петрович.

– господа, давайте не будем обсуждать тему в сослагательном настроении. Еще раз предлагаю отталкиваться от статуса кво – попытался вернуться на исходные позиции Вольдемар.

– давайте вот что сделаем, – Жуков встал, – наши позиции вам ясны. Обсудите их с рейхсканцелярией и завтра продолжим.

Маршал стремительно вышел из переговорной ни с кем не попрощавшись.

Курганский подошел к Штольцу, взял его под локоть и вышел с ним на балкон.

– принесите нам две чашечки кофе, – сказал он на ходу какому-то официанту. – Слушай, ну я же тебя предупреждал, что так будет.