Андрей Лео - Сделай что сможешь 2

Красавица, усмехнувшись, махнула рукой.

- Ему на пользу пошло.

- Да уж! Изменился человек до неузнаваемости. Теперь при встрече всегда первым раскланивается.

Мы немного помолчали. Софа, вероятно, ожидала продолжения, а я никак не мог собраться с мыслями.

- А ещё мне иногда кажется, Мишка так и не исчез из моей жизни. Какая-то его частичка осталась во мне на подсознательном уровне, и это накладывает определённый отпечаток на мои мысли и действия. Я стал мягче в общении с людьми.

Мда... что в отношении неё и Машки тёплые чувства прям зашкаливают, я уж и не говорю.

- Ты хочешь избавиться от его присутствия?

- Нет. Зла он мне уж точно не желает. Скорее, даже помогает. По-своему. Так что пусть уж всё идёт как идёт.

На следующий день первым делом я отправился к Ивану Федоровичу Парфентьеву. Он со службой в городской канцелярии совмещает адвокатскую деятельность - помогает богатым господам разобраться в довольно запутанных законах Российской империи. Между прочим, очень умный мужик. Приятель купца Кузнецова и ведёт его дела. При этом щёголь, каких поискать, один из самых модных мужчин Красноярска. Одевается не только у моего соседа портного, но и из столицы одежду выписывает, и даже из-за границы. Мы с ним сдружились, часто встречаемся. Я, кстати, подумываю после возвращения из Питера отдать в его ведение все свои юридические дела в Сибири.

Тем не менее сегодня меня интересует несколько иное: что же это такое современное усыновление, и какие права вкупе с обязанностями оно накладывает на усыновляемого. Да, я хочу согласиться на предложение графа и Софьи Марковны. Но... жизнь научила подкладывать соломку в опасных местах. Не дай бог, случится что-нибудь с Софой, и мы с Машулей останемся под опекой одного Ростовцева. Хотелось бы знать, на что следует ориентироваться в столь щекотливой ситуации. Не... человек он, по всей видимости, неплохой, однако лучше разобраться со всеми нюансами сейчас, чем потом локти кусать.

Иван Фёдорович огорошил: он вообще сомневается в возможности усыновления меня графом. Во-первых, по закону потомственный дворянин может усыновлять только ближайших родственников, а я довольно дальний. Во-вторых, позволено усыновлять лишь последнему в роду, для продолжения этого самого рода и сохранения фамилии, а у Михаила Яковлевича родной брат есть, у которого, в свою очередь, имеются дети мужского пола. Пресечение рода ему не грозит. Следовательно, исходя из закона, никаках шансов на исполнение задумки графа нет изначально. Это странно. Ростовцев - человек неглупый, в законах разбирается. Он мне рассказывал, что, уйдя в отставку, какое-то время заседал в суде почётным мировым судьёй, а это вам не хухры-мухры. Тогда почему предлагает заведомо невыполнимое?

Видя мое недоумение, Иван Фёдорович решил прояснить ситуацию.

- Вполне вероятно, у графа наличествуют высокопоставленные покровители.

- А что в данной ситуации могут предпринять покровители?

- Видите ли, Александр, в России изменения в судьбах потомственных дворян свершаются только с высочайшего соизволения. Как пожелает император, так и будет. И закон тут дело третье. Второе дело - это желание покровителя. Если он захочет донести до его величества вашу просьбу и сможет всё сделать подобающим образом, то просьба ваша будет удовлетворена, несмотря на закон, этому препятствующий.

- Понятно.

И здесь всё решает волосатая лапа. Мда... а ведь покровителем у графа, как я догадываюсь, выступает великий князь Константин Николаевич, брат царя. С таким тузом в рукаве Ростовцев усыновит кого угодно.

Из дальнейших пояснений Ивана Фёдоровича я понял, что у Машули с усыновлением сложностей не возникнет. Кстати, термин "удочерение" в современном законодательстве отсутствует. Женщины нынче как бы люди второго сорта, их права по сравнению с мужскими в некоторых вопросах порядком урезаны. Например, они не являются носителями рода. То есть сестрёнка, будучи усыновлённой, не станет графиней, да и фамилию Ростовцева вряд ли получит и, соответственно, не сможет передать её своим детям.

Правда, я тоже вряд ли стану графом Ростовцевым. Причём даже если меня усыновят. Титул и фамилию я смогу получить лишь после совершеннолетия, когда мне стукнет двадцать один год, да и то если у Михаила Яковлевича с Софой не родится до этого свой собственный сын. Ну... если честно, не сильно-то мне и хотелось... графствовать.

Ха... а забавно получится: на одну семью у нас будет три разные фамилии, и при этом мы станем говорить друг другу папа, мама, брат, сестра. Впрочем, главное, что я сегодня узнал, - усыновление не принесёт в будущем ни мне, ни Машуле неразрешимых проблем. Его можно прекратить в любое время по взаимному согласию сторон или отменить постановлением судьи по просьбе усыновлённого, если он представит к тому серьёзные основания. А ещё немаловажно, что имуществом моим приёмные родители распоряжаться не имеют права. Так что...

- Александр, Мария, вы приняли решение?

- Да. Мы согласны.

- Позволь тогда, сын, обнять тебя.

Э-э... папуля, не надо так сильно меня сжимать, а то вместе со скупой сыновней слезой ты выдавишь что-нибудь неожиданное.

С отъездом Ростовцева заботы на меня навалились со страшной силой. Я подумал: чего это мне на новом месте дело с нуля начинать, когда под рукой имеется всё необходимое. Станки? Да вот они, пожалуйста, лучшие в России. Опытные рабочие? Есть такие, причём согласные отправиться в дальнюю дорогу, плюс к ним десяток бизонов до кучи. Обученные косметологи и девчонки-"химики"? Ну, этих веселушек-хохотушек у нас, похоже, уже слишком много!

В общем, посчитал я затраты на дорогу, на подъёмные работникам и понял, что костяк будущих заводских коллективов лучше взять с собой, а в Питере этот костяк постепенно расширять, набирая и обучая новых рабочих. В результате в столицу приходится собирать целый караван. Пусть по накатанной санной дороге отправляется в путь. Мы-то до Питера на почтовых всего за тридцать-сорок дней доберёмся, а каравану ползти три-четыре месяца.

Деятельность свою я намерен развернуть сразу в нескольких направлениях. Естественно, поначалу станем делать всё то, что уже умеем, а затем возьмёмся за прокат проволоки и труб. Раз я в этой жизни связался с металлобработкой, то её и буду продвигать в первую очередь. Когда-то давным-давно один преподаватель в институте сказал мне: "Проволока - это целый мир". И он был, безусловно, прав. Куда ни кинешь взгляд, везде она нужна: любые провода - это проволока, пружины - это проволока. Из неё штампуют гвозди и металлические сетки, скручивают канцелярские скрепки и колючую проволоку. И чем дальше мир идёт по пути прогресса, тем больше ему нужно проволоки. И как тут не заняться её изготовлением?