Комбат Найтов - Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез [сборник litres]

А Дмитрий на машине уехал в Юрьев, где начиналась закладка казарм для нового полка, который будет размещаться там. При строительстве приходилось учитывать и фортификацию, и осадное вооружение противника. Поэтому казармы напоминали небольшую крепость, несмотря на то что сами располагались внутри старинной крепости, ближе к восточным воротам. Четыре башни, вооруженные 45-мм корабельными зенитками, позволяли вести круговой обстрел. Калибр не велик, но высокая скорострельность и относительно мощная бризантность снарядов, вкупе с достаточно большой дальностью, существенно повышали обороноспособность крепости. Здесь продолжались работы по строительству сплошного рва вокруг крепости и шлюза, соединяющего ров с рекой Эльбах. В небольшом овраге строили большой склад боепитания, полностью подземный. Осмотрев работы, Дмитрий поблагодарил старшего лейтенанта Меньшова за проявленный фортификационный талант. Крепость получалась очень красивая. Меньшов за зиму накопил большое количество кирпича, утроив мощность небольшого заводика, сделанного немцами. Кирпича хватало на все работы. И, как только завезли цемент, начал активно возводить все сооружения. А после посевной привлек крестьян на вспомогательные работы. Он же показал поля и огороды для гарнизона, вспаханные одним из привезенных тракторов. Предложил и военное использование трактора: с помощью навесной брони и установки на него тяжелого пулемета, трактор превращался в довольно мощный танк и мог удачно применяться как против пехоты, так и против конницы. Догнать лошадей он, конечно, не мог, но распугать и обработать из пулемета мог свободно. А противотанковая артиллерия еще не появилась!

За поездками и заботами прошел месяц, после этого появилось три посольства: русское, польское и литовское. Москвичей возглавлял уже знакомый князь Федор Телепень-Оболенский, а в остальных посольствах главными были король польский Ян и великий князь литовский Александр. Между братьями кошка пробежала, причем черная. Один другого видеть не хотели. Поэтому лагеря разбили вдалеке друг от друга. Разговор с Оболенским Дмитрий начал с претензий за Крайстспилс.

– Бес попутал, Дмитрий Васильевич. Литовцы кинулись в атаку, а мы поддержали, не разобрав. А когда разобрались, так все и кончилось к тому. Павла Медведя я в Курск сослал, он командовал.

– Неустойка с вас, князь Федор, договор нарушили!

– Не вели казнить, велий княже, отслужу!

– Пятнадцать тысяч мужичков пришлешь, мне границу укрепить надо на юге. Оружие не нужно, а мужиков дашь!

– Да у нас крымчаки поперли, все войска на юге. И Иван Васильевич там, а меня вот тут держат, княже. Дружбу с тобой и Александром крепить приказали.

– Вот и закрепи пятнадцатью тысячами мужиков, и с Александра потребую столько же. Где он? Вы же с ним договор подписали, а у нас с ним почти война после Крайстспилса! Извинений и послов не было! Мне что, в Вильну сходить, чтобы это услышать?

– Сейчас позову, Дмитрий Васильевич, не серчайте! – князь на ухо кому-то что-то сказал, и послышался стук копыт отъехавшего конника. Дмитрий продолжал держать князя на ногах, выясняя обстоятельства и события последних месяцев к югу от Ливонии.

– Великий князь Великого княжества Литовского Александр прибыл! – церемонно объявил ординарец.

– Зови! – упреждать князя с требованием извинений не пришлось, видимо, не только о требовании приехать успел сказать Федор. Князь сразу начал с извинений и попросил оброк наложить за атаку. Дмитрий повторил требование прислать мужиков для укрепления южной границы. Получив заверения в дружбе и уважении, сели за стол. Князь с аппетитом навалился на еду, но не забывал между делом хаять брата и папу римского, которые подорвали веру в крае: отец перекрестил православных литовцев в католиков, а сыну пришлось вновь перекрещивать их обратно. А у брата так не получилось, шляхта уперлась, лишь бы не так, как у москалей.

– Сейчас Папская волость моя вотчина, – сказал Дмитрий. – И лень с нее имею, и дань беру. Когда уходили сюда, было известие, что новым папой выбран мой вассал Адриан. Он стал Папой римским Адрианом IV.

Это известие заставило надолго замолчать князя, который обдумывал, что с этого можно поиметь.

Ужин заканчивали глубоко за полночь. Проводив гостей, Дмитрий связался с Коломийцевым и с Заостровцевым. Получив из Лас-Пальмаса и Матвеев-форта сводки новостей, уснул, так как очередной день должен был наступить скоро и обещал быть сложным. Поездка царя Ивана на юг могла привести к тому, что царь заключит мир с крымчаками и использует их для давления на Польшу и Молдавию. Несмотря на то что крымчаки активно ходили на Русь, хороший дипломат Иван мог руками одних своих врагов потрепать нервы и кошельки других своих врагов. Во всяком случае, у князя Федора несколько раз проскакивали такие мысли вслух. Поляков на Руси не любили.

Утром доложили, что Ян просит аудиенции в четырнадцать часов. Мирный договор с Литвой не подписан, слишком сложный клубок интересов. За три часа до приема прискакал князь Александр с новостью, что он женится на дочери царя Ивана Елене, что утром привезли от Ивана такое предложение. И сделал предложение заключить мирный договор с Ливонией, тем обезопасить свои границы и напасть на Польшу.

– Ты, князь, еще не выполнил своего оброка! Выполнишь – будет разговор.

– Княже! Я передал свои приказы об этом. Крест могу поцеловать! А то, если Ян о моей свадьбе узнает, он своих псов-рыцарей на меня натравит.

– За это не волнуйся. Магистр ордена в пятнадцати верстах отсюда ждет моего разрешения оформить вассальскую присягу мне. И на Яна он сильно обижен.

Ян с интересом выслушал предложение Дмитрия перекрестить Польшу и тем окончательно подорвать позиции папы римского на востоке Европы, но подумав, отказался, сказав, что Сейм не допустит этого. Это обстоятельство вынудило не имевшего с Польшей общей границы Дмитрия оставить все, как есть, в отношениях двух стран, вызвать еще раз великого магистра и принять его вассалитет. На этом его поездка в Европу закончилась. Через месяц Польшу атаковали войска хана Гирея с юга, затем ударили войска Ивана III, а с севера он был атакован своим братом Александром. Магистр Тевтонского ордена разорвал мирный договор 1466 года, войск не дал, но под шумок вернул себе Мариенбург. Глубокой осенью в Бреслау был заключен мир по настоянию Максимилиана I. Столицей Польши стал Краков, остальная территория была поделена между Москвой, Вильной и Кенигсбергом. Хан Гирей, получив полмиллиона талеров, ушел в Крым. Ян I был отравлен, сразу как заявил о готовности принять православие, королем Польши стал Александр и полностью поглотил ее. В декабре Польшу перекрестили, она стала одной из областей Литовского Княжества. А царь Иван прислал на Канары богатые дары и письмо, в котором благодарил Дмитрия за помощь, кредит и хорошие доспехи. Женив Александра на своей дочери, царь рассчитывал со временем прибрать Литву к рукам. Без боев и кровопролитий. Елена была умной, преданной и изворотливой женщиной. Пышная свадьба состоялась в Вильне. А церкви перестраивали купола, звонили по-другому, и в них велись службы на старославянском языке, гораздо более знакомом всем, чем латынь. Потери среди польской шляхты были так велики, что образовалось большое количество свободных земель, особенно на юге, в районе современной Винницы и Тернополя. Там, правда, король Молдавский немного пошевелился, но Стефан не конкурент в этих вопросах никому.