Комбат Найтов - Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез [сборник litres]

Отряд отправился на север к Генуе. Высадились в двух километрах западнее крепости в устье Польцеверы на левом берегу. Крепость построена из известняка, и особой фортификационной стойкостью не обладает. Берег реки – пустынный, какие-либо постройки в стороне. Вышли на западный берег бухты. Кругом развалины, остро пахнет разлагающимися трупами – людей почти не хоронили, просто присыпали землей. Все это осталось с закончившейся в прошлом году пятилетней блокады Генуи. Минометчики разворачивают батареи за развалинами. Бронеотряд тронулся дальше, а башенные САУ готовят к бою. Над одной из башен появилось облако дыма, и в воду бухты упало ядро, САУ и минометы начали пристрелку. Несколько взрывов над крепостью, дымы разрывов мин внутри нее. Над другой башней появляется несколько флагов, призывающих к переговорам. Танки и САУ подошли вплотную к крепости. В нескольких местах ров закопан и не восстановлен. Удобненько! Из ворот показалась кавалькада кавалеристов в латах. Саша Мальцев вылез из БТР, и они втроем пошли на переговоры. Третьим был знаменосец, вторым Гонсалес. Переговоры закончились быстро. К общему знаменателю не пришли. Граф де Диуа предпочел драку.

Их запустили в крепость и начали артподготовку, которую поддержали шрапнелью корабли отряда. Через три минуты ее прекратили, чего снаряды жечь! Пробили едва держащиеся ворота и вошли в крепость. Разрушений немного, снаряды использовали осколочные. Войск в крепости было тоже немного. Граф де Диуа просто позировал. Он жив. Даже не ранен. Укрылся в подвале, послав остальных на смерть. В тот же день Дмитрий провозгласил себя правителем Генуи и Милана, которые он присоединяет к Канарскому королевству. Де Диуа приказали собрать свою армию и мотать отсюда через Альпы. Тяжелое оружие и лошадей не брать.

Совершив марш в 126 километров, в тот же день взяли Милан, пробив Порто Тичинезе. Огня там не открывали. Передали приказ графа следовать на родину. Так как с момента взятия крепости прошло всего четыре месяца, подкрепления не пришли, коменданту крепости де Тревилю ничего не оставалось, как начать собирать манатки.

Первым, кто заявился, был герцог миланский Лодовико Скворцо, по прозвищу Моро. Я, дескать, собрал великое войско, которое вытряхнет вас из дворца, как пыль.

– Хорошо, вытряхивай!

Несколько полков швейцарских наемников подошло с севера к городу. Послали БТР, который их разогнал, даже стрелять не стали. Они притащили Лодовико и сдали его в обмен на беспрепятственный отход в родные края.

– Годится! Давайте его сюда! И можете идти.

«Безродный» Скворцо в свое время поддержал французов в борьбе против Неаполя и Венеции. Во многом благодаря ему французы соорудили вполне приличную дорогу из Южной Франции сюда и в течение десятилетия вели бесконечные войны. К Дмитрию привели связанного герцога. Довольно толстый человек, с большим двойным подбородком, брат королевы Священной Римской империи, Бьянки. Его отец, выходец из Флоренции, был гонфалоньером Амброзийской республики, существовавшей некоторое время назад в Милане, но он узурпировал власть и был провозглашен герцогом. Этот – второй герцог с этой фамилией.

– Корону вы потеряли, так как сотрудничали с оккупантами начиная с 1495 года. Пропускали их войска беспрепятственно через территорию герцогства. Снабжали их продовольствием и боеприпасами. То, что в конце концов они вас вышвырнули за ворота, вполне закономерно, поэтому оставьте ваши претензии и подумайте, куда вы можете обратиться, чтобы вас выкупили, – сказал ему Дмитрий. – В данный момент вся территория освобождена от французских войск мною и находится под моей защитой. Дороги, ведущие из Франции и Швейцарии, будут взяты под контроль моими войсками. Ну, а пока посидите в крепости. Так как вас лишили титула до меня, то вся власть в Милане и прилегающих территориях принадлежит мне, королю канарскому. Если вас не выкупят, вас повесят. Ничего личного, просто бизнес! Причем мне кажется, что вас никто не выкупит. Придется объявлять конкурс на палача. Думаю, что нам удастся дорого продать это место в Милане. Желающих просто в избытке!

Насчет Скворцо Дмитрий ошибался. Бьянка выкупила его, к большому неудовольствию толпы и Максимилиана, который хотел наказать его за то, что переметнулся к французам. Скворцо уехал в Вену, правда, местом его жительства она не стала. Король не допустил его в свиту и сослал на север Германии.

Соседняя Венеция притихла на некоторое время, затем начала протаптывать тропинку к папе. В итоге собрались в Венеции Максимилиан, папа Адриан и Большой совет Венеции и создали Священную лигу. Король Неаполя и Дмитрий собрание проигнорировали. Лига провозгласила главной своей задачей борьбу с Османской империей. Месяц спустя Баязид захотел встретиться с Матвеевым в Румели, переименованном в форт Первомайский. Султан мельком осмотрел изменения в крепости, пока его несли в зал переговоров. Зал остался нетронутым, выполненным в восточном стиле, как было при султане.

– Ты почти не изменил это здание, чего не скажешь о крепости, Димитрий, – сразу после приветствий сказал Баязид.

– Меня устраивает убранство этих покоев.

– Мне хотят объявить войну, и я знаю, что ты отказался участвовать в ней. Я предлагаю тебе союз, ведь твои земли совсем рядом от их гнезда. Я дам тебе сто тысяч воинов, и ты ударишь им в тыл!

– Я наслышан о твоих успехах в Греции, Баязид, и не мешаю тебе, ведь у нас мир. Ты не трогаешь меня, я не трогаю тебя. У меня нет желания вмешиваться в эти события.

– Хоп! Разумно. Мне бы такого сына!

– У тебя их много!

– Не так много, как хотелось бы. Умер Абдулла, оспа. Я смотрю, что у тебя во владениях этой заразы нет, – он ткнул самого себя в лицо, указывая на оспины.

– Нет.

– Когда построишь дворец в Кырыме, хочу приехать на новоселье.

– Я не строю дворцов, я строю крепости, это надежнее. Летом приезжай в Кафу.

Этот хотя бы сразу понял, что уговаривать бессмысленно. Максимилиан и остальные три месяца пытались склонить Дмитрия на участие в войне против Баязида. Пообедали с султаном, он подарил Дмитрию старинный дамасский клинок, восемь наложниц, сам получил итцкое золотое украшение. Нейтралитет был установлен, и через несколько недель султан дал бой венецианскому флоту у Тесалоник и разбил его. Началась сорокалетняя война, очень сильно подорвавшая как Венецию, так и Турцию. Каждая из сторон несколько раз была близка к успеху, но каждый раз что-то мешало одержать полную и безоговорочную победу. В первый год за поражение на море одержали сухопутную победу под Сплитом, но нападение Людовика XII на земли Римской империи перечеркнуло успех, ограничив его одним городом.