Олег Кожевников - Император [litres]

О потерях, которые понёс мой праздничный кортеж, я узнал от подошедшего Максима. Они с Силиным разделились – поручик направился к спецгруппе, а Максим занялся печальной бухгалтерией. Наибольшее количество убитых и раненых понесли лейб-гусары. До боли было жалко этих красавцев-кавалеристов. Но злодейка судьба не смотрит на представительный вид и умение сопровождать важных персон, в бою она на стороне опытных и сообразительных. И за примером далеко ходить не нужно. Это, конечно, джигиты-ингуши. Среди них был всего один раненый. Правда, под пули террористов попало довольно много лошадей. Но сами горцы умудрялись каким-то образом не пострадать, когда лошадь падала. Вот что значит фронтовой опыт и умение правильно себя вести, когда находишься под огнём противника. В силу своего привилегированного положения лейб-гусары не были обстреляны и, когда попали под пулемётный огонь, долго соображали, как себя вести. Ведь команды спешиться и прятаться от пуль за лошадей не было. Вот девятнадцать лейб-гусаров поплатились за это своими жизнями, и ещё неизвестно, смогут ли вернуться к нормальной жизни двадцать один раненый гвардеец. Одним словом, больше половины лейб-гусаров были выведены из строя. В отличие от конных ординарцев, которые в силу обстоятельств оказались ближе всех к пулемётным позициям террористов, и, несмотря на это, большинство из них смогло остаться в строю и вести огонь по противнику. Из двенадцати конных ординарцев в живых осталось девять человек. Пускай трое из них ранены, но остаться в живых под кинжальным пулемётным огнём – это нечто. И говорит об умении мгновенно соображать и правильно действовать в экстремальных условиях, когда права на ошибку нет. Ребята, несомненно, проявили лучшие качества воина, и те из них, которые не особо пострадали, вполне достойны быть зачислены в спецгруппу.

Вот что я подумал, когда выслушал Максима о потерях среди сопровождавших нас кавалеристов. Хотя информация была весьма печальная, но меня охватила внутренняя радость. А радовался я тому маразму, который меня охватил перед остановкой автомобиля. Если бы не состояние одиночества после всплеска эйфории от того, что Михаил стал всеми признанным императором, то тогда я не решил бы пересадить Каца к себе. И тогда порядок движения кортежа сохранился бы, и целью кинжального огня пулемётов стали бы «Роллс-ройс» и «Паккард». Тогда, вполне вероятно, лейб-гусары остались бы живы, а вот мы с Кацем – вряд ли. Если бы не убило первой очередью, то добили бы следующими. К тому же, чтобы устранить нового императора наверняка, организаторы покушения предусмотрели смертника бомбиста. Ведь сначала он сидел на лавочке рядом с тем местом, где и должны были быть обстреляны царские представительские автомобили. И вполне вероятно, бомбист был не один. Мне сразу же пришла мысль, что расследование нападения нужно начинать с этой идеи. Во-первых, нужно задержать всех людей, находящихся вблизи дома, откуда стреляли пулемёты. Никто из зевак пока не покинул территорию. От дома, где были пулемётные позиции террористов и по которому вёлся ответный огонь с нашей стороны, народ, конечно, разбежался, но они все были остановлены ингушами. Ибо до них ещё в Луцке был доведён приказ – если во время сопровождения какого-нибудь должностного лица на него будет совершено нападение, то, невзирая на звания, должности, пол и возраст, задерживать всех свидетелей этого преступления до опроса их следователями. Уже тогда я предполагал, что такие нападения возможны, и понимал, что раскрутить их возможно только по свежим следам. Вот сейчас и представлялся шанс найти бомбиста и попытаться выжать из него, кто направил его на это преступление. Конечно, возможно, что бомбист был один, или второй был убит огнём с нашей стороны, но проверить это обязательно нужно. Наверняка зеваки запомнили вполне прилично одетых господ с бумажными пакетами в руке. Если такой был один, то что же – значит, эта ниточка к заказчику нападения на Михаила оборвалась. Будем работать по другим вариантам. Например, по хозяину помещения, где были установлены пулемёты. Наверняка он не в теме, но всё равно может знать, кто направил к нему таких арендаторов.

Эти мысли возникли у меня в ответ на доклад Максима о потерях, которые понёс конвой императорского кортежа. В первый день царствования Михаила Второго, и уже такое серьёзное нападение. Кто бы ни стоял за этой акцией, по престижу императора в глазах его подданных был нанесён удар. А как же? Все газеты империи писали о том, как все подданные любят и уважают Михаила, а тут через несколько часов после принятия им скипетра происходит нападение на кортеж нового императора. И это не просто выходка какого-нибудь маньяка, а тщательно спланированная воинская операция с многочисленными жертвами. Нужно любым путём купировать такие угрозы императору. И дело даже не в собственной безопасности, что, конечно, немаловажно, но и в том, что подобного рода широкомасштабные нападения подрывают веру в устойчивости власти Михаила Второго. И не только у подданных, но и у союзников. И, несомненно, череда покушений на Михаила Второго даёт надежду элите противостоящих нам стран вывести из войны Россию. Мысль о том, что нужно как можно быстрее раскручивать это нападение, а я даже не знаю, как за это взяться, привела меня в совсем дурное расположение духа. И чтобы хоть за что-то зацепиться, я не нашёл ничего лучшего, как приказать Максиму:

– Ладно, капитан, с нашими потерями всё ясно. Теперь твоя задача – организовать эвакуацию раненых в госпитали и оперативно, до прибытия сюда жандармов, опросить свидетелей нападения. Подробно опросить их до прибытия специалистов из охранного отделения времени, естественно, не хватит. Тем более с оформлением протоколов. Пусть этим занимаются жандармы. Твоя задача другая – нужно выяснить, не видел ли кто из свидетелей человека с бумажным пакетом в руках. И ещё, распорядись, чтобы джигиты внимательно осмотрели округу в поисках такого пакета. Если найдут, то ни в коем случае его не трогали – там бомба.

– Так бомбист же подорвался, когда бросился к «Роллс-ройсу»!

– А кто тебе сказал, что бомбист был один? По всему видно, что террористы подошли к делу основательно. И наверняка, когда планировали нападение на императорский кортеж, знали, что в нём два представительских автомобиля и в любом из них может передвигаться император. И чтобы цель нападения была выполнена наверняка, бомбы нужно было бросить в каждый из этих автомобилей. Пулемёты были использованы, чтобы остановить кортеж и внести сумятицу в ряды сопровождающей автомобили охраны. Во время неизбежной паники среди зевак, растерянности охраны и всеобщего бардака одиночке террористу легче подобраться к своей цели и бросить бомбу. Так что второй пакет с бомбой где-то лежит. Когда началась стрельба, а императорские автомобили остановились, не доехав до запланированной точки, план террористов был нарушен. Один из бомбистов, у которого нервы были крепче, бросился выполнять свою задачу. А второй, испугавшись, избавился от бомбы, выбросив пакет. Конечно, может быть, бомбист и не испугался, а банально был убит или ранен огнём с нашей стороны. Ведь в первые минуты после нападения с нашей стороны открылась бешеная бессистемная пальба. Я сам видел, как Первухин, не целясь, стрелял из своего маузера в направлении, откуда слышались пулемётные очереди. Он три раза перезаряжал свой маузер и за время стрельбы ни разу не прицелился. Так что давай, Макс, займись поиском этого бумажного пакета. Если рядом с ним нет убитого бомбиста, то тогда постарайся через опрос зевак его найти. Он наверняка смешался с ними, но народ сейчас наблюдательный, и кто-нибудь запомнил, что человек сейчас без пакета, который раньше был при нём.