Михаил Ланцов - Война за мир

Император же не стал сильно гримасничать. Он ограничился лабораторным способом получения металла достаточной чистоты. В конце концов ему для задумки требовалось всего несколько тонн, а не эшелоны. Поэтому, не останавливая исследования в области массового, промышленного производства этого металла, он организовал несколько десятков лабораторных точек. И, на выходе, уже к 1920 году полностью оснастил легкий корпус доспехами из титанового сплава.

Будучи в среднем вдвое легче стали при той же прочности, этот материал открывал возможность для качественного усиления персональной защиты. Не кардинальной. Но весьма существенной.

В основном все были вооружены близко к штатному армейскому варианту, за исключением пары нюансов. Во — первых, все, как рядовые, так и офицеры носили на поясе клинок традиционного японского вида. Точнее два. По давно принятому обычаю. А во — вторых, обычные lever — action карабины в этих частях были заменены на их штурмовые самозарядные аналоги, сделанные под тот же самый патрон и сменный магазин.

Казалось бы, патрон был излишне мощным для автоматической стрельбы с рук. Однако применение автоматики на основе короткого хода ствола и достаточно тяжелого затвора с мягкими пружинами, позволило сделать пусть и не очень быструю, но мягкую автоматику. В сочетании с режимом стрельбы «тройками», что допускалось ударно — спусковым механизмом, это давало очень приличную кучность боя.

Но это — обычно так бойцы корпуса были вооружены. Сейчас же первая линия была вооружена куда как интереснее.

Да — клинки. Они был неотъемлемой частью их снаряжения. Визитной карточкой. А вот основой вооружения в этот раз были самозарядные карабины с интегрированным глушителем под 11—мм тяжелый дозвуковой патрон. Задача этой волны — стать смертельным сюрпризом для османов, явно не ожидающих десантных операций, да еще в столь неудобном месте.

Тяжелое снаряжение.

Для обычных полевых войск.

Но они были необычные полевые войска.

Поэтому, сев на велосипеды, первая волна покатилась решать вопросы с береговыми батареями у пролива. Ночь ведь. Тишина.

Александр бы выделил им несколько грузовиков. Он его высказывал. Да, шумно. Зато быстро. Никто ничего не успеет понять. Однако в штабе такой шаг посчитали не правильным. Так что теперь первая волна десанта крутила педали, продвигаясь вдоль береговой линии Фракии на юг.

Бойцы выгрузились и ушли, оставив берег вновь пустынным.

В темноте это выглядело немного жутковато. Казалось, что тьма поглотила всех, кого изверг из себя флот. Вторая волна десанта появилась на берегу через полчаса. Снова освещение и суета.

Эти бойцы уже были вооружены штатно. Им ведь надлежало действовать при свете дня, поддержав огнем своих товарищей из первой волны. Поэтому с ними выгружали не только велосипеды, но и мотоциклы. Двухколесные. И легкие прицепные тележки для них, которые наверх выносили на руках. Ничего тяжелее тут выгрузить было нельзя. Даже предлагаемые Александром грузовики вынуждали менять точку десантирования. А это риск. Поэтому — то в штабе и отказались и от грузовиков, и от много чего другого. Внезапность показалась им важнее.

Самураи тихо подкатывали к батареям в ночи и молча, без лишних слов всех там вырезали. Местами стрельбой, а местами и клинки пуская в дело. В темноте то. Кое — где образовывались проблемные участки. Но включаемые задвижкой противогазы на полумасках и химические гранаты делали свое дело. Османы даже не успевали понять — кто это… что это…

Да и как понять?

Облик этих ошпаренных на всю голову самураев совершенно не походил ни на что, к чему они привычны. Команды отдавались на японском, которого никто из местных даже опознать не мог, не то, что понять. Поэтому даже там, где удавалось передать в центр радиограмму или еще как сообщить, рождались лишь какие — то панические заявления. То про демонов, то про еще кого сказочного. Лиц то не видно. Шлемы странные. Вид странный. Говорят странно. Все странное. Вообще все. Плюс еще традиционный черный японский лак, покрывающий доспехи глянцевой тьмой, добавлял жути…

Когда в столице Османской Империи сумели хоть как — то разобраться в происходящем и начать предпринимать какие — то шаги, крепость Румелия на фракийском берегу Босфора уже пала. И там началась выгрузка тяжелых десантных кораблей. То есть, всевозможной колесной техники, включая артиллерийские самоходки и бронетранспортеры.

И штурмовые роты да батальоны «Цветка сакуры» уходили, по мере выгрузки и развертывания, по намеченным им целям. Благо, что тяжелая колесная была очень подвижна, а каких — либо значимых полос обороны тут у османов не имелось. Одна колонна рванула на аэродром, прикрывающий столицу. Другая — на аэродром, прикрывающий Босфор. Третья — еще какую — то цель имела. Прикладную. Конкретную. Хорошо разведанную загодя. И так далее. И тому подобное.

Часть же войск выдвигалась к Константинополю, дабы спровоцировать там панику и беспорядки. То есть, всемерно затруднить руководство оборонительной операции.

Аналогичные события происходили и на другом берегу Босфора — в Вифинии. В общем османам понравилось.

К обеду же для поддержки этого наступления в пролив вошли кое — какие корабли 1—ого и 2—ого Черноморских флотов. Их артиллерия начала выступать в качестве важнейшего фактора дальнейшего развития успеха. То есть, накрывать по радиозапросу те цели и квадраты, которые им указывали бойцы штурмовых частей. Что кардинально ускоряло подавление и уничтожение османских узлов сопротивление.

Ведь уже утром они попытались занять оборону. И даже предпринимали контрнаступления, стремясь зажать и отбросить немногочисленный, но дерзкий десант. Однако раз за разом нарывались на удивительно плотный огонь из единых и крупнокалиберных пулеметов, станковых гранатометов, минометов, пушек основных полевых калибров и, в случае особой опасности — корабельной артиллерии. Последняя всегда ставила жирную точку в любой инициативе османов, кроме отступления. Нормальных узлов обороны у них вне береговой линии не имелось. А в поле или в эрзац — укреплениях много не навоюешь, когда тебя утюжит артиллерия калибром от 127—мм до 406—мм. Снаряды последней вообще были еще тем пугалом. Разрыв нескольких таких подарков мог сорвать наступление полка или даже целой дивизии. Морально. Психологически. Слишком уж чудовищными выглядели взрывы таких фугасов посреди поля.

Чуть позже в Босфор вошло две ЛАГ, заранее переброшенных из Балтики. Что позволило поддержать наступающие силы не только авторитетом линкоров, но и авиацией с тяжелых ударных авианосцев. У османов ведь почти все авиационные части воевали в Персии и на Кавказе. Да, кое — что прикрывало Стамбул. Но этих самолетов было немного. И большая часть из них уже была сбита системами ПВО десанта и кораблей. Так что, всего через три — четыре часа после начала наступления войска Империи добились локального господства в воздухе. Которое реализовывали по полной программе.