Дино Динаев - Пантанал и дети Ла-Манша [СИ]

Тот казался невесомым, и ветер мягко полоскал его по борту крейсера.

— Это что за хрень? — озадаченно спросил Бекк.

— Маячковая нить!

— Гребем отсюда!

— Не могу!

— Я тебя точно сегодня убью! — понял Бекк.

Вершинин перевел палец с борта на Темзу. Водную гладь рассекал бурун, неведомая тварь поболее их лодки размерами уверенно направлялась прямо на них.

Напарники поняли, что вся их конспирация летит к черту. Бекк с побелевшим лицом перекинул автомат из положения по — походному в положение по — боевому.

— Больше не имеет смысла! — договорил он непонятную фразу.

Вершинин торопливо дернул весло, оно не поддалось, он с усилием поднял — снизу потянулся тяжелый ком ячеистой тины.

— Вальжан! — отчаянно завопил он.

— Шайзе! — Бекк отбросил автомат на ремень и свои веслом отпихнул лодку от борта.

Веселые трещотки опускались со всех сторон, самих «музыкантов» не было видно, но они приближались — кровожадные и голодные.

Вершинину удалось освободить весло из мокрой паутины и вдвоем с майором они отпихнулись от борта, тотчас в это место с грохотом ударилась рыба.

И разверзся ад. Вокруг рыбины взметнулись серебряные нити и целые полотнища. Мокрый полог захлестнулся, точно застегнувшись на «молнию», а рыбина оказалась внутри.

Паутина вздернула ее кверху, и она повисла в метре от изумленных напарников. Метра четыре длиной. Покрыт грубыми роговыми пластинами словно кольчугой, на спине чешуйчатый «парус». Тварь расщебенила квадратные челюсти с двумя рядами острых клыков… и издала резкий душераздирающий вопль.

Пауки быстро втянули сети наверх, и тварь шлепнулась на верхнюю палубу. Судя по отвратительным чавкающим звукам, ее сразу пытались разделывать.

— Не хера себе рыба! — вырвалось у Бекка.

Он стоял с веслом, а когда оглянулся, то от неожиданного зрелища сел.

В лодке их было трое.

— Разрешите представиться майор… — начал было Бекк, когда они привезли Вайсагера на берег к профессору и укрылись в прибрежной многоэтажке.

— Как колено? — вежливо поинтересовался Вайсагер. — Дом на Персиковой 16 нуждается в ремонте. И с соседкой надо осторожнее, вахты соседа становятся непредсказуемыми и с вероятностью ноль целых 6 десятых…

— У тебя не спросили! — огрызнулся Бекк. — Скажи лучше, в сеть войти сможешь без компа?

— Я уже в сети! — спокойно заявил Вайс.

Со стороны крейсера раздался шум. Завыл сервопривод, тяжелое мясистое тело сверзилось на палубу. Носовая артустановка калибра 130 миллиметров пришла в движение и недобро уставилась прямиком в дом, в котором прятались люди.

— Убери дуру! — первым опомнился Бекк.

Вайс равнодушно пожал плечами, и пушка вернулась в исходное.

— Что там насчет нашей «красавицы»?

— На крейсере 16 противокорабельных крылатых ракет «Раскат» П 1000. Вес каждой 6 тонн, скорость в полете 2,5 маха [63] Мах — скорость звука 330 м/сек , дальность 1000 километров. Боевая часть 500 килограмм. Ракеты находятся в ненаводящихся контейнерах.

— Ну и какая из красавиц наша?

— Не знаю!

— Как? Ты сейчас тут про мою соседку распинался, а такую ерунду не знаешь?

— Про соседку есть в электронном досье, а все данные по ракетам засекречены и находятся в единственном экземпляре — в бумажном, в сейфе у капитана!

— Я на крейсер больше не полезу! — отрезал Вершинин. — Нас или рыба съест, или паук в сеть замотает, а потом укол — и лежишь, спокойно перевариваешься!

— Никуда лезть не надо! — успокоил Вайс. — «Раскат» система с искусственным интеллектом, полетные карты уже заряжены!

— Но как мы найдем нужную?

— Никак! Мы не будем ничего искать! — решил Бекк.

— Как же… — Вершинин оторопело уставился на замершие громады небоскребов и мостов, показавшиеся ему особенно беззащитными. — Так же нельзя!

— Можно! Мы будем запускать ракеты по одной, пока не стартует нужная!

Старший поста, кряжистый мужик в полной боевой экипировке, сидел, привалившись к колесу. Захар подошел и вынул у него из уха нож.

— Херово! — заметил Шаман. — Хотелось по — тихому до базы доехать.

— Здесь никогда не было поста! — озадаченно проговорил Захар.

Или притворился, что озадачено.

Еще один покойник находился с противоположной стороны, и Кулебакин еще помнил его взгляд в коротком интервале между тем, как он распахнул дверцу со своей стороны и выстрелом в упор в лицо.

Еще три мертвяка сидели у пулемета. Не хер на посту дремать.

Слишком много покойников, подумал Кулебакин, оглядев место короткого побоища. Весь мой жизненный путь устлан ими, как осенний лес листьями. Путь идеального солдата, которым я никогда не напрашивался стать. С другой стороны, если бы я не стал участником эксперимента, то неминуемо погиб бы в Баксвуд скул. Никогда бы не встретил Джоанну Фланнаган. Не было бы у меня детей. Джози родила троих — девочку и двух мальчиков. Как могли они берегли их, но все равно фермеры забрали их одного за другим…

— Суки! — Кулебакин зло пинает трупы, те валятся как снопы. — Надо было убить вас не так быстро!

Захар хмыкает, ничего не говоря.

— Кто мать Альки? — спрашивает Шаман.

— Она в обслуге на базе!

— Брешешь! У фермеров не бывает детей!

— Мне Базука разрешил.

— Это за что же такая великая честь? За то, что моих деток всех порешил? — завелся Кулебакин.

— Остынь, Шаман! Какие детки? Когда я ушел, тебе за 60 было, и Мама давно померла.

По сердце словно ножом резануло это «Мама». Так все в ватаге называли Джози. Добрая была женщина. Всю жизнь мучилась совестью, что была частью эксперимента. Как выяснилось сейчас, даже не человеческого. В смысле не садистского, а именно не человеческого, не земного, не имеющего ничего общего с человеческой моралью, преследующего свои цели. А какие эти цели можно было предположить и содрогнуться. Это «марсиане» оставили нам — неведение и страх.

— Кстати, насколько хорош Базука? — интересуется Кулебакин. — Ну с чисто практической цели как его убить!

— Лучше бы нам с ним сегодня не встречаться, — бормочет Захар. — Найдем биореактор, наведем прибор и свалим. А дальше с Базукой нехай атомная бомба разбирается!

— Это почему же так?

— Потому что победить Базуку невозможно. Неважно кому он продал душу — «марсианам» или самому дьяволу, но сейчас Базука — это сам черт во плоти!

— Фак! — вырвалось у Шамана.

Такого он увидеть никак не ожидал. В его памяти база представляла собой административные здания и несколько искусственных насыпных холмов, в подземельях которых укрывались лаборатории и арсенал. Причем холмы различались по размеру, под самым крупным скрывался блок Н.