Александр Михайловский - Война за проливы. Операция прикрытия

– И вы, Берти, так спокойно об это говорите? – удивился адмирал Фишер.

– Дело в том, Джон, – сказал король, – что это еще не вся правда, далеко не вся… Если бы дело ограничивалось только счетами за убитого русского царя, то несчастного Георга никто бы и не тронул. Не такой человек мой племянник, чтобы отправлять на смерть невиновных…

– А возможно, Берти, это была инициатива самих фениев? – предположил адмирал Фишер.

– Возможно, – согласился король, – но я думаю немного иначе. Тори писала мне, что там, в другом мире, когда в России произошла революция, мой сын Георг, уже будучи королем, отказался принять на британской земле свергнутого русского царя, его семью и самого Михаила, заявив, что английский народ не потерпит присутствия свергнутого тирана. И это при том, что «свергнутый тиран» приходился ему двоюродным братом и союзником по антигерманской коалиции. Впоследствии их, я имею в виду Романовых, почти всех убили. Как это бывает, Джон, ты можешь узнать, перечитав историю Великой Французской Революции, только в двадцатом веке вместо гильотин дело решали револьверы. Я когда узнал о той истории, то ругался как последний грузчик из доков. Я и не знал, что мой сын вырос таким кретином. Окажись я на месте Майкла – быть может, поступил бы точно так же. Было бы невыносимо сидеть и ждать, когда на трон взойдет человек, который при первой же возможности сдаст тебя на смерть политическим флибустьерам вместе со всей семьей. Если бы Георг взошел на трон, он уничтожил бы все, что мы сейчас с тобою делаем. Вернувшись к политике моей матери, возможно, в союзе с Североамериканскими Соединенными Штатами, он бы снова начал дурацкую войну кита со слоном. Помнишь, как я говорил тебе, что боюсь умирать? Так вот, причина была как раз в моем сыне. В прошлый раз у него прекрасно получилось при всеобщем одобрении втравить нашу Британию в мировую войну. Я и сам начинал задумываться над тем, как бы вынудить его отказаться наследовать престол, отрекшись в пользу одного из своих сыновей, но, как видишь, пуля ирландца оказалась быстрее. Как отец я скорблю всей душой, а как король вздыхаю с облегчением. Хотел этот ирландец того или нет, но этот выстрел решил большую государственную проблему…

Немного помолчав, король продолжил:

– Значит так, Джон. Это дело надо замять как можно надежней. Крути этому Эдварду Генри руки-ноги, но следствие должно выдать чисто ирландскую версию. Тем более что это солдат нашей армии и коренной житель Лондона, хотя и ирландец. Русские в любом случае должны оставаться в стороне, независимо от того, замешаны они в этом покушении или нет. По крайне мере, в газетах (а ведь после метеорита у нас снова будут газеты) ничего подобного быть не должно. А теперь, Джон, пойдем утешать безутешную вдову, которой уже никогда не быть королевой, разве что королевой-матерью…

– Так вы что, Берти, – с интересом спросил Фишер, – намереваетесь завещать британский престол своему внуку?

– Не только намереваюсь, – ответил король, – но и сделаю это. А сейчас, поскольку женщинам и подросткам не нужно держать марку так строго, как нам, взрослым мужчинам, вы возьмете семью моего сына под свою опеку и вывезете в безопасное место на миноносце. Понимаете? Удастся русским отразить метеорит или нет, но моих внуков, особенно старших, а также их мать, принцессу Текскую, к этому моменту из зоны поражения необходимо убрать.

– Знаете что, Берти, – сказал адмирал Фишер, пожимая плечами, – я вам совершенно не завидую, и в то же время искренне вами восхищаюсь. И я согласен с тем, что мальчикам и их матери совершенно не нужно подвергать себя неоправданному риску. Неизвестно, как еще дело обернется с этим астероидом, но Великобритании на замену королю требуется иметь наготове неоспоримо законного наследника престола…

– У этого наследника престола должен быть подходящий воспитатель, – вздохнул король, – а иначе мы вернемся к тому, от чего ушли. Поверь, у нас в Британии найдется очень большое количество людей, желающих внушить юному и недееспособному королю СВОИ идеи. А это неправильно. Нет уж, потчевать наследника престола следует исключительно ПРАВИЛЬНЫМИ идеями. Понимаете, Джон, я уже не молод и вряд ли дотяну до совершеннолетия хотя бы старшего из внуков. А вот у вас – у вас шанс есть. В противном случае их пришлось бы отдать под опеку Тори, а фактически ее мужу. С одной стороны, это лучшее воспитание и образование, какое можно получить под этими небесами, а с другой стороны, британского короля воспитывать лучше все-таки в Британии.

– Да ладно вам, Берти, – пожал плечами адмирал Фишер, – вы еще, наверное, меня переживете. А вот с вашим зятем идея дельная, но только мальчиков надо отправить в Россию не на воспитание, а с краткосрочным визитом. В конце концов, юный болгарский царь не только ваш дальний родственник, но и ровесник обоих старших принцев. Я бы не хотел, чтобы они находились в Британии в то время, пока мы будем наводить тут окончательный порядок, – последовал быстрый кивок в ту сторону, где вокруг трупа злосчастного убийцы столпились агенты Скотланд-Ярда. – А то вдруг кто-нибудь захочет повторить выходку этого обормота…

– Вы совершенно правы, – хмыкнул король, – но только все это будет иметь хоть какое-то значение только в том случае, если нам обоим удастся пережить завтрашний день. А сейчас все-таки давайте наконец пойдем и утешим несчастную вдову. Ведь она с моим сыном жила такой идиллической семейной жизнь, что мне даже было немного завидно.

– Да нет уж, Берти, – хмыкнул Фишер, – пойдем мы туда вместе, а утешать будете вы лично. Это все-таки ваш сын и ваша невестка. А я, делая скорбный вид, постою в сторонке, олицетворяя опечаленные таким безобразием широкие народные массы нашей Британии.

В ответ король только молча кивнул, и они направились туда, где над телом мужа рыдала вдова-принцесса, а дети скорбно стояли в сторонке. При этом у адмирала Фишера мелькнула мысль, что четыре года назад почти такой же труп (Николай Второй и принц Георг были похожи как братья-близнецы) неутешная вдова даже не смогла оплакать, потому что трупа как такового, собственно, и не было. Все разорвало на части. И кто его знает – возможно, уже завтра гигантский метеорит сравняет Лондон с землей, и тело принца Георга исчезнет так же, как исчезло тело его двоюродного брата…

– Крепись, Мария, – сказал король своей невестке, остановившись напротив и тяжело опираясь на трость, – все мы ходим под Богом, а члены королевской семьи в особенности. Твой муж пал от руки безумца, одержимого ложными идеями, но у тебя остались дети, и твой долг – жить ради них. Ты должна быть стойкой и мужественно перенести эту утрату.