Игорь Кулаков - Программист Сталина [СИ]

— О чём это ты, Никита Егорович? — не выдержал и вступил в разговор наш начальник.

— А тюрьма с устройствами для пыток в системе НКВД и сейчас функционирует. Чем это отличается от гестапо, которое сейчас пытает в каком-нибудь Моабите товарища Эрнста Тельмана и других? Как мне помнится, её только в 50-х прикрыли… Или вот те, кто лично тысячами в большинстве невиновных расстреливал, по-прежнему на своих местах… мне сейчас тяжело вспомнить все фамилии, но помню точно одного. Вполне себе до пенсии дотянул. Так, так, так… Блохин, кажется, его зовут! Лично то ли десять, то ли двадцать тысяч исполнил. Читал – даже одежда палаческая у него – краги там… фартук. Вы что думаете, нормальный человек на такое способен?!

— Так, товарищ потомок… — веско сказал товарищ капитан – на этом ты сейчас закругляешься. Специально ради тебя товарищу Берии задам вопрос насчёт того, кого ты упоминаешь, понял? Ответ получишь, если нарком сочтёт нужным!

В общем, разошлись тогда мы все и наши и потомок, на взводе капитальном.

А через день к нам пришёл товарищ нарком, собрал всех нас посмотрел так внимательно на потомка и говорит ему:

— Что же, Никита Егорович, не могу сказать, что ты соврал. Действительно, есть такой товарищ у нас в органах. Да, не самая приятная у него работа. И, были среди тех, кого он исполнил, невиновные. Пришлось ему стрелять много…

Рожков от таких слов наркома разве что не грудь колесом выпятил. Итак жердь такая, вообще нос задрал, сопляк вообще он, если честно. Наглый. Хоть и из будущего.

А товарищ Берия так тихо и нехорошо интересуется у Рожкова:

— А вот как, у вас там, в будущем… преступников расстреливают или манной кашкой с ложки кормят?

— У нас вообще никого не расстреливают. Уничтожить только при задержании при вооружённом сопротивлении могут. Или если кто-то заложников захватил и ими прикрывается.

Несколько мгновений, видимо, товарищ нарком осознавал, что потомок сказал и уточняет:

— И как вы, убийц, насильников и прочее отребье наказываете?

— Совсем конченных, сажают пожизненно. Сидят в «Черном Дельфине» в Соль-Илецке. Да в «Белом Лебеде» в Соликамске. Уж лет 20 никого не расстреливают. И вообще во всей Европе так. Гуманизация называется. Есть шанс, что если судебная ошибка – то позже справедливость будет восстановлена. А так… если кого-то казнить, то всё… зачем такому после смерти оправдание, если и будет?

Товарищ Берия молча всё это выслушал, развернулся и пошёл, бросив уже на ходу то ли Рожкову, то ли нам всем:

— Ещё неизвестно, что гуманнее.

Кстати, тот разговор, от которого мы отходили пару дней – тишина в отделе стояла оглушительная, имел продолжение.

Хотя да, страшно было. Вид у товарища Берии был такой… аж продрало меня да и всех.

Кроме, похоже потомка!

Ибо через неделю он снова за старое взялся, едва повод представился.

— Я очень надеюсь, что руководство страны учтёт те промахи, ошибки, которые были свершены в нашей истории… да и к населению страны будет отношение более гуманным… не столь свирепым за инакомыслие. Период большого террора…

Точно юродивый! По лезвию ходит.

К счастью, товарищ капитан (а, может и не товарищ капитан совсем насчёт подобного распорядился), похоже решил, что «горбатого могила исправит», махнул рукой, сказав ему:

— Да поняли мы уже все твои взгляды, товарищ Рожков. Хватит нам агитацию проводить. Если есть желание, пиши подробнее, хоть от руки, хоть на компьютере, всё, что о вашей исправительной системе, местах содержания заключённых и Уголовном Кодексе помнишь. Обязательно будет прочтено. Полезное взято на заметку. Даже о гуманности и воспитании правильных членов вашего капитализма сказочного пиши. Всё будет изучено и проанализировано.

Тут, видимо, даже потомку сказать было нечего.

Но с рук сошло. Ну да… те самые «соответствующие указания». От товарища Берии. Или даже самого товарища Сталина.

Сентябрь 1940. Рожков («попаданец вульгарис», 1 шт.), Иоффе («советский академик, не секретный физик», 1 шт.)

Встретились мы с Иоффе не на следующий, а только через два дня. Поташник вызвал меня утром после первого визита того и вручил телефонную трубку. Я услышал от академика извинения и извещение о потребности быть более готовым к новой встрече, необходимости навести кое-какие справки. После чего он будет готов продолжить очень полезное общение.

Хозяин – барин. Ему виднее.

К новому рандеву с Абрамом Фёдоровичем я обзавёлся первой стопкой материалов, кои, по моему глубокому убеждению (сильному желанию?), произвели бы тектонический сдвиг в голове того, кто будет руководить созданием элементной базы для первых советских ЭВМ. Создание программного обеспечения, точнее, общее руководство:-) по его реализации, оставлял за собой. Может, и самонадеянно, но… кто знает?

Будет ли итогом хотя бы «жалкое подобие» ZX Spectrum 48K (как я сильно-сильно надеялся), или неизбежен этап ламповых монстров, да даже хотя бы сперва придётся пройти «что-то» на полупроводниковой элементной базе, но не дотянувшей до того уровня, чтобы считаться интегральной схемой с теми пресловутыми несколькими тысячами элементов, необходимых для того, чтобы гордо именоваться «8-битный процессор» (в голове по-прежнему вертелся образ знаменитого Z80, ну… или, на худой конец, хотя бы «родной»(содранный с i8080, если честно), советский процессор из серии КР580).

По мере перебора сведений на компе, меня всё сильнее грызло подозрение, что мои убогие знания и такие же жалкие крохи информации не сильно помогут быстрейшему созданию «советского синклера». Всё было поверхностно, всё было обрывочно, всё было очень неточно.

Оставалось надеяться на «гениальных советских учёных». Которых нужно только правильно сориентировать. «Вперёд орлы, а я за вами» в научно-фантастическом технологическом антураже. Под мягкий и приятный свет ЖК-экранов компов из будущего.

Если честно, то ситуация неясная какая-то.

В материалах, выданных в предыдущий раз академику, помимо статьи из ТМ, наличествовал ещё и кусочек книги – пока начало, меньше ста страниц не помню как затесавшегося на винт учебника по информатике для ВУЗов общего профиля, какого-то ростовского издательства 2007 года.

Поступил так специально. Самое то, для «вхождения в курс» академика. Что мне особо понравилось в учебнике, так то, что в нём имелась хоть какая-то структурированная информация о том, «с чего начать».

Как в плане исторических сведений о развитии элементной базы и поколениях ЭВМ, так и о принципах хранения и обработки информации. Причём, я был уверен, комбинация – сухая выжимка из учебника – плюс мои последующие пояснения и задуманные примеры на практике на компьютере будут наиболее эффективны в плане понимания «что это».