Олег Волынец - СССР-1961, портал Победы [СИ]

— Разберемся. И к вам просьба в наши дела поменьше лезть.

— Разумеется. Только не надо друг друга обманывать. Мы с радостью купим у вас созданные в семидесятые и восьмидесятые годы оборудование, которое у вас сохранилось. А заодно и документацию на разные изделия, — ответил Петр Миронович.

— Самое главное я понял и передам Лукашенко, с ним и обсуждайте подробности. А сейчас обратно проводите, — заявил Калач. Когда ж перевезли его ближе к дороге в родной РБ, то позвонил:

— Здравствуйте, Юрьевич. Все хорошо. Помните, мы обсуждали, эти борзые деловые ребята из наших крутых или за ними стоят заморские серьезные люди? Так вот, подтвердился первый вариант. Они нам предложили открыть фирму типа "купи-продай" с огромным товарооборотом, специализированную под их нужды. Условия уточнят с Алексеем Георгиевичем, ну вы поняли про кого я. Точные суммы не назывались, но втирают, что нашей доли при перепродаже хватит на строительство энергоисточника, ну, котельной в поселке Заостровечье на привозном топливе. Разговор еще был, что на этот объект придется брать кредит.

— Ты это серьезно? — переспросил Председатель КГБ РБ, перед этим поперхнувшись.

— Да, серьезно. Все свое производство хотят модернизировать, закупая оборудование и документацию от нашего имени.

В динамике мобильника стало тихо на полминуты. Потом из него раздался хорошо знакомый хриплый голос:

— Быстро езжай в Минск и все расскажешь в подробностях, а думать потом будем.

Тут Машеров взял трубку и сказал:

— Здравствуйте. Это Петр Миронович. Меня Сергеевич просил побыстрее сообщить ваш ответ на наше предложение. Можно в течение ближайших суток, но лучше сейчас. И еще мне хотелось бы у вас в гостях побывать в ближайшее время.

В ответ послышался кашель, явно Лукашенко поперхнулся, а потом бульканье глотаемой воды. Скоро, однако, Александр Григорьевич ответил:

— Ничего конкретного я не отвечу, не зная ваших предложений. Но на хороших для нас условиях согласимся. В гости давайте завтра приезжайте.

— Хорошо, до свиданья.

На совещании сразу пришли к мнению, что надо соглашаться сотрудничать с СССР, и что придется договариваться с Российской Федерацией с открытыми картами. Но тут генерал-лейтенант Жадобин, министр обороны, поднял вопрос о партнерах:

— Ну ладно, с русскими придется без утаек договариваться о перепродаже очень многих технологий. С Германией, Венгрией и другими странами втемную будем для СССР скупать технологии и оборудование если не от своего имени, то проводить через РФ. Что выйдет, то и купим. Но, во-первых, надо разработать меры по соблюдению секретности, во-вторых, действия в случае крупной утечки информации. Кроме того, что делать будем с Украиной?

— А нельзя ли и их обойти?

— Очень тяжело. Основная масса высокотехнологичных заводов СССР это РСФСР, Украина и БССР. На Украине важнее всего Южмаш в Днепропетровске. Машины КрАЗ им нужны позарез.

— Попробуем втемную выкупить все, что можно. Остальное отложим на то время, когда всплывет факт нашей торговли. Сдается мне, что поляки из Ивенца настучат польским властям об этих делах. И, кстати, вы не пробовали выяснить, кто с нашей стороны им помогает? Список составили явно при помощи кого-то из наших.

— Будем разбираться. И что делать с тем, кого найдем?

— Допросите. Сажать в общем-то не за что. Придумывать, на каких основаниях посадить не надо, как Неклява или Санникова. Просто проясните под запись и наблюдайте.

Я об этих делах толком и не знал, решал свои вопросы.

На следующий день, в среду я занимался делами по дому и снял свою машину с учета. Просили меня ее продать в 1961 год за очень хорошие деньги.

В среду же я пошел увольняться. Захожу к директору, он стал упираться подписывать заявление без месяца отработки. Но во-первых, еще полмесяца отпуска у меня, во-вторых, я пообещал сплошные прогулы до конца месяца отработки. Дальше были обещания пряников. Первое, обещал через полтора года, когда уйдет нынешний, меня поставить на должность главного механика завода. Ага, в начале прошлого года поставил мужика предпенсионного возраста на должность, меня сочли недостойным, и тут вдруг передумал. Я-то не просился, но и претензий к моей работе особо не было. Хотя замечания все же бывали. Последний раз сняли премию за то, что мой лучший наладчик на работе был выпивший после обеда. Не увольнять же человека, который если б не пил, то его фотография была бы на заводской и городской досках почета. Короче, не договорился я с директором, и тот сразу меня отпустил.

Дела я сдавать должен был энергетику цеха. Такое негласное правило есть, что когда в цеху есть и механик, и энергетик (в больших цехах всегда так), то при отсутствии одного из них второй совмещает обе должности и наоборот. Энергетик цеха был парень год назад принятый на работу по распределению. Звали его Кравцов Алексей. Он от армии успешно откосил, но с завода на лучшее место свалить не получилось. Хотя неплохой инженер для молодого специалиста. Сейчас меня спросил Леха:

— Петя, а куда ты уходишь?

— Секрет. Работа сложная и зарплата хорошая.

— С собой возьми. Мне уже надоел долбаный завод с совковыми станками. И вообще в гробу я видел работу на производстве.

— Алёша, вот как раз за такие хотелки и не возьму. Там, куда я иду, придется вкалывать по черному как раз так, как ты не любишь, но за достойную зарплату. Да и твое отношение не нравится.

— Петя, я бы пошел работать на такое производство, как в цикле фильмов "Мегазаводы" на National Geographic. Но не на такой убогий гигант как МАЗ или МТЗ. У нас же в основном паршивое оборудование советских времен, а нового мало. Чем делать барахло, лучше покупать импортную технику. Не можем что-то нормальное производить, потому что руки из жопы растут, мозгов не хватает. Вот ты можешь назвать хотя бы один высокотехнологичный агрегат, который в США или в Евросоюзе не могут сделать, а наши умеют? В СССР ведь так и не научились делать персональные компьютеры, даже микрокалькуляторы не научились делать. И ты можешь назвать хотя бы одного первоклассного руководителя советской промышленности уровня Генри Форда?

— Отвечаю по пунктам. Эти фильмы, которые показывают, они рекламные. Раз старое оборудование еще работает, значит, в свое время было хорошее. Чтобы что-то покупать, надо что-то продавать. И запомни раз и навсегда: если бы у наших людей были руки из жопы и мозгов мало, то у нас никогда бы не было дофига техники собственного производства и разработки. Насчет агрегата. Есть ракетный двигатель с двумя камерами сгорания РД-180 середины девяностых, это модификация двигателя РД-170 на четыре камеры, разработанного в восьмидесятые годы. И американцы у РФ покупают его, потому что сами не могут делать такие же. Дальше, в первой половине девяностых годов учились программированию и компьютерной грамоте на советских персональных компьютерах. Может, и не везде, но я с ними познакомился. И с "Корветами", и с ИС-1801. Калькулятор был у меня дома советский, по возможностям как нынешние бухгалтерские. С корпусом из жести, покрытый перламутровой серебристой краской. Экран, правда, газоразрядный, а не ЖКИ. И с ладонь размером, как мой инженерный, — Леха на меня смотрел недоверчиво, а я продолжал. — Из советских руководителей я особенно уважаю Устинова Дмитрия Федоровича. Он с мая 1941 года и до 1984 года руководил всей оборонной промышленностью СССР. Был бы он нашим директором, было бы у нас все: хорошее оборудование, хорошая зарплата, порядок, высокое качество, а заодно нагоняев в два раза больше и жопа в мыле.