Петр Иванов - Солдат… не спрашивай!

Отставить каре!!! Бегом в пойму к реке! – отменил приказ Денисова уже оценивший сложившуюся обстановку полковник, и махнул вынутой их ножен саблей, указывая подчиненным новое направление движения.

– К реке, бегом! Быстро!!! – продублировал машинально распоряжение Александр толчками подгоняя замешкавшихся сослуживцев, смысл этого действия в тот момент был для него еще неясен. Но иначе в таких ситуациях поступать нельзя, это в него крепко вбили там на первой его войне, в Афганистане. Темно-зеленая змея колонны 13-го егерского полка, уклоняясь от смертельного удара стального ножа надвигающейся латной конницы, судорожно метнулась вправо к голубой ленте Пассарги. Совсем недавно им удалось выиграть один такой забег у смерти при штурме люнета, вражеские артиллеристы опоздали с открытием огня на несколько минут, и картечь срезала только последнюю штурмовую лестницу вместе с людьми. Тогда погибли лишь четверо из десяти, остальные бойцы свалились в ров и отделались синяками и легким испугом…

Александр уходил одним из последних, не то что бы он был в плохой форме, нет тут приходится думать не только о себе. Как там в песенке, что одно время крутили по телевидению в "Утренней почте" лет этак…ацать назад?

Капрал командует вперед, а сам конечно отстает, и на войне и без войны…

Так вот оказывается, капрал, он же сержант, он же унтер-офицер отнюдь не надеется подставить вместо себя под пули кого-то другого когда "отстает". Напротив он должен проконтролировать, чтоб его бойцы бежали, ползли или летели в нужную сторону, работа у него такая – он отвечает и за себя и за "того парня" одновременно. Александр всегда был хорошим солдатом, а позднее и неплохим сержантом. О индивидумах, которым лычка-другая заменяет извилину мозга речь не идет, но к сожалению, таких хватает в любом столетии.

– Живее, живее! Б. ть, ружье подбери! Ты чего встал7!

Закон подлости, все поняли, все двигаются в нужном направлении, но всегда на сотню найдется один, что вдруг да встанет столбом, а глядя на него невольно притормаживают, замедляют движение и остальные.

Рукоприкладство – не самый лучший выход в такой ситуации, но когда за спиной уже грохочут своими жестянками вражеские латники иного выбора нет. Кто не успеет убежать, тот погибнет под копытами конницы, что накатывается сзади как лавина. Сашка с ходу влепил увесистую затрещину "тормозу", кажется этот из недавно прибывшего в полк пополнения, он даже имени его не знает. Мать… что он наделал, он же сбил этого парня с ног – неудачно получилось видимо унтер-офицер в спешке не рассчитал силу удара, теперь упавшему солдату точно придет конец, затопчут французы, до них уже метров сто осталось. Но нет бросить "своего" Александр не в силах… и теряя драгоценные секунды он пытается поднять на ноги упавшего.

– Вставай сука, вставай родимый! Раз-два встал!!! – рывок за шиворот, трещит пропитанное потом сукно мундира под сильными пальцами и рвется, где же его знаменитое везение, где???

Но тут происходит чудо, нижний чин вдруг сам вскакивает с земли, как ужаленный, и кидается прочь, но в противоположную сторону, как раз навстречу стремительно приближающимся французским латникам.

– Стой баран! Куда амть твою? Давай за мной! Автомат не потерял? Молодец! – Александр хватает обезумевшего солдата за руку, разворачивает и тащит за собой, отпустит он его только когда убедится, что "подопечный" послушно бежит вслед за ним. Закипающий в крови адреналин просто рвет артерии, нервы раскалились как спираль в лампе накаливание, еще немного и сердце в груди лопнет от такой непосильной нагрузки, но они в этот раз успеют, они должны успеть!

Гудит глухим, утробным басом земля под копытами коней-великанов, блестят на солнце вскинутые обнаженные палаши, кирасирский полк Великой Армии стремительно идет в атаку, развернувшись во фронт по-эскадронно. Еще немного времени пройдет и безжалостный бронированный кулак настигнет убегающих в панике русских егерей, их изрубят длинными тяжелыми клинками, сомнут и растопчут копытами могучих скакунов. Уже сейчас можно занести на счет кирасир очередную славную победу – ведь враг трусливо удирает и даже не помышляет о сопротивлении. Так должно быть, так было всегда при лихих кавалерийских атаках, и так будет! Одним штыком не остановить летящую массу коня вместе со всадником, не всегда спасают положение даже десять и более в плотных, сомкнутых рядах каре. А уж убегающего в панике противника порубить для настоящего кавалериста истинное развлечение, а отнюдь не тяжкий ратный труд. Совсем недавно, в январе 1807 года, у местечка Ландсберг под ударом "железных всадников" из кирасирской дивизиии генерала д"Опу был уничтожен Костромской мушкетерский полк сильного, трехбатальонного состава. Погиб он конечно героически, как всегда было с российской пехотой, но глупо и совершенно без пользы для общего дела. Их не застали врасплох на марше, мушкетеры были заблаговременно свернуты в каре, вели интенсивный ружейный огонь залпами. Наконец, их поддерживала приданная для усиления полка артиллерийская рота, легкой же пехоте почти никогда артиллерию не давали, не "по чину" им. Вот только не помогли ни пушки не штыки, после того как строй каре был сломан: "Костромцы обратились в бегство, а кирасиры рубили их и топтали конями, отбивая трофеи и захватывая десятки пленных. Полк был в буквальном смысле раздавлен, потеряв три знамени и несколько орудий." По другим источникам выходило, что: "Костромской мушкетерский полк противостал атаке кавалерии, но утомленный трудами целого дня, недолго сохранил надлежащую твердость. По крайней мере, половина людей изрублена. Взяты знамена и состоящие при полках пушки." В любом случае хоть так, хоть эдак – полный разгром, хорошо еще, если хоть роту потом собрали из уцелевших.

Сегодня егеря попали в смертельную ловушку, дикий ужас охватывает человека, когда он чувствует за спиной горячее дыхание летящего во весь опор коня, неужели от него можно убежать и спастись? Наверное, похожие ощущения испытывала пехота в веке двадцатом, когда неожиданно встречалась с танками в чистом поле, а никакого эффективного оружия ПТО под рукой нет… одни лишь ручные гранаты, да и те осколочные, в 41-м так случалось сплошь и рядом. А кирасиры – те же танки, только живые – из мяса и костей… Дед рассказывал… было так в начале войны… Почему полковник решил, что в пойме их спасение? Или надо с ходу в реку лезть?

Все эти мысли хаотично вертелись в голове Александра, как шарики во вращающемся барабане Спортлото, когда он вместе со всеми стремглав летел не чуя под собой земли к спасительной реке. Неожиданно унтер-офицер понял, нет, скорее просто услышал, что никто его больше не преследует, неудержимо нараставший топот сотен копыт за спиной смолк, как обрезало… и он тут же провалился в топкую почву прибрежного болотца почти по колено. Теперь все, уже не никуда убежишь, неужели попался, все – конец? Александр быстро обернулся – в пятидесяти шагах позади него по брюхо ушел в болотину кирасир, бедная лошадь под ним глаза выкатила и бьется, но не может сдвинуться ни на шаг – ни вперед ни назад. Не сам наездник конечно провалился, а конь вместе с ним ушел глубоко в топь, что сейчас почти одно и тоже – и француз "приехал". Вот в чем дело, выходит не только он один "влип" в болотную грязь, но и кирасиры заодно, а значит теперь можно и не торопиться… Человек еще способен двигаться по такой почве, но лошадь с ее копытами уже нет. Здесь мелкие казачьи степные лошадки может быть хоть и с трудом бы прошли местами, а могучие кирасирские сразу увязли в топкой земле по самые стремена и выше, еще бы такая масса, каждая не меньше тонны весит. Унтер-офицер быстро снял с плеча оружие и прицелился, француз вытащил в свою очередь из седельной кобуры длинный кавалерийский пистолет и два выстрела слились в один. Но если из гладкоствольного пистолета, да еще с судорожно дергающейся лошади попасть с такой дистанции можно только в слона, то Александр из своей винтовки не промахнулся бы даже стреляя в медный пятачок, проделывал он уже такой трюк на спор неоднократно. Проверять на прочность французскую кирасу он не стал и всадил ее обладателю пулю промеж глаз, в точности как тому духу-пулеметчику в скоротечном бою на горной дороге, тогда… давно… было ли это вообще или пригрезилось в снах… Эх СВД бы сейчас или мосинку, хоть самую плохонькую и завалящуюся, он бы им тогда показал, по полной программе бы выдал представление, хрен бы кто ушел целым из этого болота. Однако, успешно обошлись в этот раз раз и без помощи знаменитого изделия образца 1891/30-го года.