Петр Иванов - Солдат… не спрашивай!

После боя Григорий подробно рассказал, что с ним случилось: возвращаясь назад, он решил срезать путь и заблудился – город ведь совершенно незнакомый, они только третий день, как пришли сюда. Получилось, так, что солдат случайно вышел в район старого кладбища, занятого французами и там стал очевидцем жестокой стычки немецких добровольцев из так называемого кавалерийского "Полка Товарищей" и французских гренадеров, возможно даже из числа гвардии. Немцы сначала побеждали, но потом на помощь своей пехоте прибыли уланы с гусарами и положение сразу изменилось. Наблюдательный Григорий заметил, что рядом с ним у ограды кладбища бой идет как-то странно, противники в основном заняты тем, что отнимают друг у друга простую длинную палку! Вот лихие "черные гусары" зарубили гренадера и "эстафетная палочка" у них, но не на долго – мгновение и уланы бешеным натиском сминают немцев, "палка" снова переходит в другие руки. Драка была столь ожесточенной, что в какой-то момент участники потеряли вожделенный предмет из-за которого рубились и Гриша сумел его подобрать, протиснувшись сквозь дыру в кладбищенской ограде к месту стычки. Французы, заметив утраченный было артефакт в руках вражеского солдата, кинулись за ним в погоню. Удивительно, как Григорию удалось от них убежать, возможно, конным преследователям помешали многочисленные могильные памятники, встретившиеся на пути…

– А ведь ты нам знамя французское похоже принес? – пришел к удивительному выводу Александр, осмотред трофейный "дрын", сперва ему никто из нижних чинов не поверил.

– Да быть не могет? Палка палкой! – удивлению солдат не было предела и в самом деле, вроде обычное древко без малейших признаков флага, никто бы и не подумал раньше такую вещь подбирать, тем более более, что позолота с навершия давно истерлась.

– У нее наверху украшение в виде одноглавого орла! Смотрите! – Сашка продемонстрировал своим сослуживцам блестящую, но уже местами потемневшую фигурку птички, – Тот самых "орел" о котором Иван Федорович и говорил нам недавно. Только я номера части не вижу… а нет есть снизу, только затерт очень сильно, не все цифры можно прочесть!

Александр вскоре отправил Гришу обратно в роту к штабс-капитану Денисову, ценный трофей тот нес за пазухой сняв с древка, чтоб не отняли свои же, но из другого полка, такое случалось на войне сплошь и рядом. Перехватывали или отбирали друг у друга пленных, орудия и знамена, иногда и до драки доходило. Не важно кто взял, важно кто первый представил до начальства – такой был общий принцип, собственно как и с пушками и прочими "крупными" трофеями. Больше на вражеские знамена 13-му егерскому в эту войну не везло, хотя другие части иногда брали их десятками, если официальная история конечно не преувеличивает, что с ней временами случается: "…а чего супостата жалеть?".

Спустя несколько лет один из солдат после лишней чарки как-то признался унтер-офицеру, что ему тоже попался тогда в Восточной Пруссии в руки почти такой "орел", но по невежеству нижний чин, выкинул "безделушку", сочтя такое приобретение малоценным, ведь золота нет, сплошная медь, скупщики-маркитанты за такую "игрушку" ничего не дадут.

Давыдов Дени́с Васи́льевич, поручик Белорусского гусарского полка, в гусары он со скандалом "вылетел" в свое время из гвардии, возвращался с штаба армии "домой", поручение генерала Багратиона он выполнил и можно было не спешить и ехать шагом. "Дом" – на войне понятие очень относительное, сегодня они в одном месте расположились, завтра в другом, а обер-офицера в любой момент могут попросить "очистить занимаемую квартиру". Мало ли, вдруг к "большому человеку" из числа генералов и высокопоставленных чиновников любовница пожаловала и негде даму поселить, или еще какой казус случится. В 20-21-х веках такая практика, использование офицера в качестве курьера для доставки различных донесений и распоряжений, пусть даже и сверхважных, может показатся странной, но в то время – обычное дело. Более того даже век спустя часто к такому виду "связи" прибегали, и нередко считали его основным, а разные там телеграф, телефон, да и радиосвязь – вспомогательными. Сама "бумага" часто не содержала никакой ценной и полезной информации и в случае захвата враг ничего бы и не понял, поскольку основную суть сообщения должен был передать сам посланник на словах, он же обычно и доставлял таким же способом ответ, и самое главное – курьер мог описать, как "большой начальник" отреагировал. Позднее такая наивная хитрость ни за что бы не удалась, так или иначе из пленного нужные сведения бы наверняка "выбили". Но в патриархальном 1807 году пытать захваченных вражеских офицеров, да и нижних чинов как-то пока не принято. Особенно любил к этой уловке прибегать Наполеон Бонапарт, посылая одновременно нескольких адъютантов или курьеров с заведомо ложными приказами и распоряжениями. Удивительный факт, но часто срабатывало как задумано, особенно если маршрут был выбран соответствующим образом, и посланец обязательно попадал в руки врага.

На проселочной дороге большого движения не наблюдалось, лишь изредка попадались одиночные повозки и проезжали верховые, поэтому особого внимания от поручика не требовалось, лошадь – не машина, постоянного управления не требует. Он в какой-то момент предался любимому увлечению, что частенько с поэтом-гусаром случалось и ранее. "Вертелась" у него в голове почти готовая хлесткая эпиграмма на главнокомандующего генерала Беннигсена, да вот буквально одного слова "в рифму" не хватало. Если уж совсем точно, то словечко то он нашел, но нецензурное и надлежало заменить его чем-то поприличнее.

Неожиданно рука поручика как бы сама натянула повод, останавливая неспешный бег вороного коня, попавшийся на встречу офицер в белом колете кавалергарда и высокой каске с плюмажем показался удивительно знакомым, встречались ранее в Санкт-Петербурге и не раз. Ба, да это же Лунин Михаи́л Серге́евич собственной персоной, они вместе год в кавалергардах служили, пока Давыдова не выперли из гвардии в армию – в гусары, за чрезмерное увлечение сатирическими стихами и эпиграммами по адресу начальников и прочих "высокопоставленных особ". Не узнать первого столичного "красавчика" было нельзя – личность заметная, немало девиц по нему в Петербурге сохло и сплетни различные ходили. Да вот только слыл он в ту пору еще и первым хулиганом среди гвардейских офицером, и удивительное дело – все, зачастую полукриминальные "шалости" сходили Лунину с рук. Не иначе, царю импонировала поразительная способность молодого портупей-юнкера ставить различных высокопоставленных хамов "на место". Очень уж удачно у Лунина такие проделки выходили…