Петр Иванов - Солдат… не спрашивай!

Дивизионный генерал, столь неосмотрительно вылезший вместе со всем своими адъютантами и штабом вперед, еще не подозревает, что жить ему осталось всего лишь пять минут и сорок семь секунд, отсчет времени уже запущен. С точки зрения военачальника начала 19-го века в таком поведении нет ничего необычного, тогда было принято на войне "презирать опасность" в любых ее проявлениях. Так, во время осады Сарагосы маршал Ланн постоянно находился под ураганным огнем неприятеля, неоднократно лично руководил отчаянными атаками. 31 января 1809 года он со своим штабом отправился осмотреть осадные работы. Окончив свой визит, Ланн намеренно вернулся обратно не по безопасной траншее, а по открытой местности на расстоянии половины ружейного выстрела от врага. Но маршал не ограничился этим: он поднялся на небольшое возвышение поблизости от испанских позиций, чтобы еще лучше разглядеть неприятельские укрепления. Тотчас же вражеские стрелки принялись осыпать маршала и его свиту градом пуль, но не нашлось у горячих испанских мачо своего хладнокровного "умельца" с хорошей винтовкой. В течение нескольких минут один из его офицеров был ранен, у некоторых пули пробили шляпы или зацепили униформу. Большая часть свиты Ланна предпочла спуститься в окоп, сам же маршал продолжал диктовать распоряжения оставшемуся с ним офицеру, так же спокойно, как если бы он находился в тиши своего рабочего кабинета. Лишь закончив это занятие, он, не торопясь, спустился к штабу в траншею. В ХХ веке такое поведение однозначно проходило бы по разделу "идиотизм", и храброго маршала немедленно бы "снял" снайпер, но пока это – общепринятая норма, а не исключение.

Вот он – француз средних лет в краповом, богато расшитом золотыми позументами мундире неуставного образца. Он еще не маршал, но тоже старается изо всех сил поднятся наверх, подавая хороший пример подчиненным. Так как примерно выглядел послужной список генерала, его жизненный и карьерный путь:

1. Пулевое ранение в деле под Хагенау 17 декабря 1793 году.

2. Пять сабельных ранений и пулевая рана в ночной операции под Некерау 18 октября 1795 году.

3. Пулевое ранение в лопатку в деле под Швицем 14 августа 1799 года.

4. Пулевое ранение в бедро в бою под Голлабрунном 16 ноября 1805 года.

Действительно, есть что-то несправедливое и возмутительное в том, что столь выдающийся воин погибнет в этот раз от пули никому не известного простого российского унтер-офицера Сашки, ровным счетом не успев ничего сделать для организации боя. Но отпущенное судьбой генералу время истекло и пятой позиции в этом перечне не будет, а его дорогую наградную саблю ручной работы, полученную недавно из рук самого императора Наполеона, и многочисленные ордена пропьют завтра в ближайшем шинке местные прусские крестьяне-мародеры.

…………………………………………………

Теперь Александру можно без опаски отбросить маскировку и встать – дело сделано на совесть, винтовка отработала на все 100 процентов. Лежа перезаряжать дульнозарядное оружие можно, только уж очень неудобно и мешкотно. Вражеского дивизионного генерала сгубило пристрастие к эффектным ярким тряпкам и украшениям, одевался бы скромнее – так имел бы неплохой шанс остаться незамеченным на фоне чинов своего штаба, и тогда пулю поймал бы какой-нибудь щеголь из числа адъютантов. Мало того француз сверкал золотым шитьем неуставного мундира и кушака за версту, так он еще и единственный вероятно в подражание "самому" Бонапарту был в треуголке.

В лесу тем временем идет жестокий бой, развернутые в "стрелки" егеря теснят отрезанную от основных сил часть французской колонны, пытаясь загнать врага в болото и полностью уничтожить, или на худой конец принудить к сдаче. Этим занят весь 13-егерский полк, два других батальона 9-го полка успешно сдерживают остального противника на рубеже кромки леса, пытаясь создать видимость, что в операции задействованы "крупные силы". Пока маниакальная приверженность врага классической линейной тактике играет исключительно в пользу российской стороны. Среди беспорядочных нагромождения деревьев и кустов "по уставному" французам построится невозможно и бой фактически идет между двумя нестройными толпами солдат. Одна группа в зеленых, друга в синих и красных мундирах, обе действуют под весьма слабым руководством или скорее предводительством офицеров. Вдобавок французы еще и дополнительно были деморализованы потерей генерала в самом начале сражения, весьма важный фактор, если верить тогдашним печатным источникам. Утрата популярного в солдатской среде "отца-командира" способна вызывать панику даже у самых стойких бойцов, не говоря уж об остальных.

Присоединившийся к своей роте, Сашка едва успел поразить еще парочку приоритетных целей в стане противника, как стычка неожиданно закончилась, можно собирать трофеи и выносить раненых в тыл. Организованное сопротивление полностью прекратилось, едва французы уперлись спиной в болото и лишь отдельные мелкие группы все еще пытаются вырваться из ловушки, пройдя по краю топи, но практически никому не удалось – всех перехватили, перестреляли или перекололи штыками. Произошло то же самое, что и в самом первом бою Александра, противник снова продемонстрировал поразительную неспособность эффективно и слажено действовать на пересеченной местности в условиях внезапного нападения. Позднее это неоднократно повторится в Испании во время подавления народного восстания, а так же в 1812, когда Великая Армия войдет в пределы России. Чем больше битва походила на беспорядочную пьяную драку на базаре, тем более шансов на победу было у российской стороны, и напротив: "Один мамелюк равен трем французам, но сто французов в правильном сражении всегда побьют триста мамелюков". Примерно так оценивал возможности своих солдат Наполеон и был прав – все дело в организации, остальное проходит по разряду несущественных мелочей…

Опыт "неудачной войны 1807 года" не пропадет впустую, как нередко случалось раньше. Генерал Барклай-де-Толли, будущий главнокомандующий в Великой Отечественной 1812 года уже сделал для себя нужные выводы. В Тильзите он дважды встретится с императором Александром Первым. В ходе этих бесед Барклай изложит императору своё видение будущей успешной войны с Наполеоном, впервые упомянув о возможности широкого применения тактики "выжженной земли" и действия малыми отрядами на растянутых коммуникациях противника. Генеральных сражений в стиле а ля Фридланд, по мнению умного военначальника, следовало категорически избегать, истощая врага и исподволь подрывая его силы.

Все – финал, бой закончен, российская императорская армия на этот раз одержала полную победу, пусть и "мелкую", но реальную, а не "бумажную".