Петр Иванов - Солдат… не спрашивай!

– Глянь как оне побегли! – потешается иной раз такой шутник, глядя на улепетывающих, спотыкающихся в длинных юбках девок. Иная девка или бабенка посообразительнее поднимет свое одеяние почти на уровень пояса и бегом, только белые телеса сверкают – своего рода бесплатный пограничный стриптиз. Все одно развлечение для мающихся от провинциальной скуки нижних, ведь ни телевизора ни газет-журналов им не положено, да и нет их еще в российской действительности.

Аборигены хоть и, мягко говоря, не любили российских "жолнеров", но как представителей власти боялись и уважали, с ними проблем никогда не было – редко кто сопротивлялся при задержании. Головную боль создавали только две деревни населенные старообрядцами, така называемыми "филипонами", выходцами из России. С этими "своими" постоянно приходилось бороться и иногда с применением оружия, в полку под конец стали даже строить планы настоящей карательной операции: окружить непокорное село и обыскать, зачинщиков и заводил отлупить, контрабанду отнять – примерно так, чтоб неповадно было. К счастью до таких решительных действий не дошло, но крови "православные" 13-му егерскому попортили немало…

Обычно "преступников" в расположение полка приводили, реже привозили – это особо жадных, пытающихся провезти запрещенный товар телегами, но в этот раз Сашка удивил всех. Очередного контрабандиста он принес подмышкой, благо габариты позволяли. Не слова ни говоря, он прошел мимо удивленных сослуживцев на плацу и отправился прямо в полковую канцелярию.

– Почто ты нам дитя приволок? – не смог сдержать изумления штабс-капитан Денисов, увидев кого на этот раз словил унтер.

– Ваше благородие, смотрите – эта зараза мне руку прокусила до кости! Пусть родителей вызовут и накажут, что ли… – Сашка и сам не знал, зачем связался с малолетней "контрабандиркой", видимо сильно разозлился, надо было разобраться прямо на месте с помощью портупейного ремня.

Денисов в то утро вместе с фельдфебелем Матвеем был занят весьма важным делом – принимал в казну "трофейный" спирт, изъятый в ходе облав у контрабандистов. Не такое простое занятие как кажется, надо было учесть и градус и объем и качество, весьма сомнительное, кстати, несмотря на иноземное кроисхождение. Так вдвоем они и колдовали, манипулируя пробирками, спиртомером и воронками, если бы неожиданно не появился Сашка с малолетней "пленницей". Александр поставил свою "добычу" на пол посреди комнаты на всеобщее обозрение, и только теперь сам разглядел ее повнимательнее. С виду девочка как девочка и даже в меру конопатая, мордашка миловидная, уши только немного оттопырены, но учитывая моду местных девок носить платки тбрбаном – не такой уж и страшный дефект, вырастет и станет если не красавицей, то весьма привлекательной девушкой.

– Сколько ж годов девке? – осведомился фельдфебель, на вид больше 8–9 дать было нельзя, – От горшка два вершка и туды же лезет! Супротив закону!

Но не тут то было, отряхнув синенький сарафанчик девица поспешила наябедничать, правильно рассудив, что нападение – лучшая защита.

– Ваш милость дяденька енерал, меня ваш ундер по женской части обидел! Во!

– Это как??? У штабс-капитана аж челюсть отвисла от такого оборота, а фельдфебель крякнул от изумления, и случайно глотнул спирта из мерки.

– А так! Снасильничал вот! Истинный крест! – гордо заявила улыбающаяся "жертва насилия" и голубыми глазками уставилась на Сашку, наслаждаясь произведенным впечатлением.

– Ну да конечно, запихнул в сапог как кошку и отодрал… – проворчал сквозь зубы унтер-офицер уже неоднократно пожалев, что не разделался с этой "несушкой" прямо там где поймал – на лесной тропинке. Следовало отобрать у нее баклажку со спиртом и дать хорошую затрещину, а он дурак решил все сделать "по закону".

– Ну коли так, то давай поди сюда! – скомандовал штабс-капитан, машинально вертя в руках большую воронку, которой недавно еще сцеживал из бочонков спирт, – Я тут за лекаря, буду тебя свидетельствовать, по закону эдак положено.

– Ой, дяденьки не нать поди? Воронку то энто куды??? – у девчонки от испуга глаза стали даже не по медному пятаку, а скорее в размер серебряного рубля.

– Куды-куды… Куды снасильничал, туды и вставим! – неудачно пошутил, передразнивая девочку Денисов – стращать ее у него в мыслях не было, и началось-понеслось…

– О-о-й пожалейте!!! Не нать!!! Не виноватая я!!! Бабы подучили!

– Ты мне почто красавица солдата оговариваешь?

– Не виноватая я!!! Бабы нашенские, кажи де, его накажут… – сплошные сопли и слезы лились из девки неудержимой Ниагарой. В довершение всего девчонка неожиданно бухнулась на коленки и вцепилась в ногу Александра, с трудом потом отодрали ее от форменной полотняной штанины, промочила солеными слезами казенную ткань насквозь.

– Да успокойся дурочка! – какое там, минут десять ревет, затем следует фальцетом выкрик: "Не виноватая я!" и снова слезы и так по кругу. Про спирт уже давно забыли, почти весь оставшийся день до вечера втроем утешали, отпаивали чаем и всячески обихаживали рыдающую "невиноватую". Шуму было столько, что в канцелярию заглянул даже полковник, но убедившись, что никого здесь не режут и не убивают, вмешиваться не стал и удалился по своим делам.

Успокоили наконец и познакомились, это чудо природы Варькой звать. Говорит, что из "православных" – значит все из тех же, уже достаточно досадивших егерям русских староверов. На днях эти "свои" чуть не убили одного из полковых офицеров, неосмотрительно в одиночку заехавшего в ним к деревню, чем не душманы… Штабс-капитан попытался воспитывать заблудшую, но его попытки оказались тщетными. Варя охотно соглашается, что нехорошо нарушать царевы законы и так далее, а затем следует…

– Ить тама дешево, а туточки оно дорого! – вот и вся местная экономика и мораль пополам с политикой в одной фразе.

– Да увольте ея, ваш благородие! Энто как в лесу и без дров жить, али на реке и без рыбы! – умудренный житейским опытом фельдфебель вставляет свое веское слово.

Действительно, в начале 19-го века простой народ очень смутно представляет, где он живет – обычно за пределами уезда уже наступает настоящая "терра инкогнита". Такие понятия как "царь", "государство", "законы" – для местных все очень и очень отвлеченные. Александру доводилось встречать нередко и таких аборигенов, кто напрочь отказывался верить, что существуют другие страны…

– Так у вас же барским управляющим немец! – объясняешь "неверующему Фоме", – Откуда он по-твоему взялся?

– Так ен из Питеру пиехавши, тама оне, немцы и живут! – обычно следует ответ, далее солдата "просвещают", что воюет он оказывается не против французов Наполеона, а с некими "бунтовщиками супротив нашенского царя". Простой народ не глуп но невероятно темен и с этим ничего поделать нельзя, чего же Денисов от ребенка хочет, да еще и из семьи местных "диссидентов", бежавших в прошлом веке сюда из России, спасаясь от преследований на почве религии.