Петр Иванов - Солдат… не спрашивай!

– Может сбег, али в лес отлучился, али в деревню до девок? – предположил было Григорий, задумчиво почесывая макушку.

– Нет этот никогда не сбежит! Скорее я от него убегу. – уверенно отвел эту версию штабс-капитан и поиски продолжились.

– Гриша до деревни почти верста, а в лес нашего Зайца можно загнать только под угрозой оружия. – добавил свое мнение Сашка, – Здесь он на почтовой станции где-то ныкается!

Что тут делать, пришлось начать розыски снова, пока они втроем носились по двору, за ними хвостиком следовала стайка детишек станционного смотрителя, их почти полдюжины, самой младшей девочке всего по виду годика два-три. Дети, скорее всего, воспринимали происшествие как забавную игру и жаждали в ней поучаствовать.

– Где это лодырь, куда он делся? В сортире утонуть не мог часом? – задался вопросом под конец штабс-капитан.

– Ваш благородие, ежели найдем ирода, вот те крест тама и утоплю! – свирепо прорычал в ответ Гришка.

Тут унтер-офицер наконец заметил, что кто-то упорно дергает его за штанину сзади, обернулся, а это младшая дочка смотрителя старается изо всех сил. Кроха что-то пыталась сказать, но разобрать было нельзя, слишком уж сильно ребенок коверкал слова, сплошное, "лям-ням-лям" у нее выходило. Штабс-капитан внимательно выслушал девочку, даже наклонился специально, что бы ни пропустить ни одного слова.

– Ничего не понимаю! А ну Григорий расспроси ее, кажется малышка что-то знает? Ты у нас с детьми возится мастер.

– Иди милая на ручки сюды. – Гриша подхватил и нежно поднял ребенка на уровень груди и прислушался к детскому лепету, – Так, почто говоришь, где дяденька? Сашка подержи дите я счас!

В момент солдат аккуратно и бережно передал свою ношу Александру, и выдернув из плетеного забора увесистую палку кинулся на чердак, по лестнице он не влез, а скорее взлетел. Оттуда вскоре раздались крики и вопли и вот уже кубарем скатывается вниз знакомая неуклюжая фигура, нашлась все-таки, к великому сожалению всех драгоценная пропажа.

– Как мы его не заметили? Смотрели ведь и там! – недоумевали одновременно Александр и Денисов. Гриша объяснил, что "энтот черт" улегся между разложенных кулей с овсом, и накрылся сверху мешковиной, со стороны выглядело в точности, как будто еще два мешка лежат. Девочке тут же на радостях выдали гривенник на леденцы – царская награда по местным меркам, надо бы ей лучше большой кусок сахара дать, но весь свой запас они давно извели дорогой. Денщику тоже досталось, Григорий щедро отвесил пару весьма чувствительных тычков под ребра, и правильно – сколько его кричали-звали, зачем столько спать, что ему ночи не хватает? Григорий просто рвал и метал, он часы считает до встречи с родными и близкими, восемь долгих лет в разлуке, а тут полдня потеряли на поиски Зайца…

Опять в они пути, опять дорога и опять сплошная полоса невезения, снова застряли едва проехав верст полтораста. Сашка недоумевал, как только местные вообще передвигаются, но ему объяснили, что более-менее состоятельные помещики имеют для таких случаев собственный "выезд" и услугами станций обычно не пользуются, разве что в качестве гостиницы. Для того что бы раз в году съездить в Москву иной барин зачастую специально содержит десять-двенадцать дорогих, сильных и выносливых лошадей, которые более никакой работой не заняты. Еще один замечательный пример "рачительного" управления в рабовладельческой стране, позднее Сашке рассказали и о других таких местных "достижениях" народного хозяйства. Колхозники-разгильдяи времен застоя СССР нервно курят в сторонке, им до настоящих российских помещиков им далеко, как до Луны.

С утра на станцию пожаловали деревенские бабы в надежде продать чего-нибудь из нехитрой снеди проезжающим и выручить копейку другую. Сашка и опомнится не успел, как его приятель уже трется возле одной пухленькой и весьма еще привлекательной женщины, незаметно пощупывая ее за задницу, просторный сарафан этому занятию нисколько не мешает. Поглядел унтер-офицер на подвиги подчиненного и ему тоже захотелось кое-чего. И все из-за этой Ривы, до нее как-то на баб особо не тянуло, а вот после началось какое-то сплошное безумие, нет точно испортила его эта маленькая горячая ведьмочка. А Гришка орел однако, свою толстуху уже уволок куда-то подальше в кусты, "ягодку малинку поискать" отправились.

Сашка поманил издали одну приглянувшуюся молоденькую бабенку, завязался у них немой диалог знаками, пошли сюда мол сюда поговорим, дело к тебе есть. Та сперва засмущалась, завертелась, даже полные алые губки краем платочка прикрыла, но вскоре эта "Гюльчатай" передумала, увидела, что подруги отвлеклись и вот уже рядышком, на расстоянии вытянутой руки.

Унтер, как только она оказалась вблизи, тут же втянул любопытную в старый каретный сарайчик, захлопнул дверь на щеколду и там между поломанными телегами, экипажами и сваленной в кучи старой упряжью все и произошло. Ароматы конечно стояли в этом "райском уголке любви" отнюдь не амбре, но солдату выбирать не приходится. Они даже почти не разговаривали, короткий поцелуй в губы, затем еще один в ухо, и далее Александр действовал быстро и решительно, желание его просто убивало, и на долгие уговоры и любовные игры времени не было. Рывком развернул удивленную молодку спиной к себе, и надавив рукой под лопатки согнул ее в поясе, чтобы уложить затем вниз лицом на телегу, прямо на соломенную подстилку. Пришлось и легонько стукнуть ей сзади под сгиб ноги, чтоб на коленки опустилась.

– Погодь ундер почто эдак… – не успела бабенка и рот открыть, а сарафан и рубашка уже у нее на спине, белые ягодицы вызывающе блестят в полумраке сарая, словно приглашают "возьми меня" унтер.

Он не стал долго любоваться открывшимися перспективами, а надо сказать, что посмотреть было на что. Сразу приступил к делу, молодая крестьянка даже ойкнуть не успела от неожиданности и удивления, а "насос" уже заработал в нарастающем темпе: раз-раз-раз, ритмичный хлюпающий звук только усилил сходство с этим механизмом. Проходит некоторое время и вскоре в такт движениям Сашки раздалось знакомое бабье "ох-ох-ох", еще одно последнее усилие, приглушенные взвизги, стоны – прямо в солому, судорожные толчки задом и все – можно заканчивать, приехали…

Александр спокойно уселся рядом на повозку, разглядывая лежащую на животе задницей вверх, колени на земле, разомлевшую бабу, они отработали – теперь можно немного и поговорить за жизнь к примеру, накопившееся за много дней напряжение снято полностью. Между тем молодая женщина быстро пришла в себя, стыдливо одернула вниз подол своего просторного одеяния, развернулась и удобно пристроилась рядом с солдатом.