Андрей Булычев - Сотник из будущего. Южный рубеж

Отворачивать было поздно, и, заметив близкие дымы от горящего поселения, Андрей принял решение атаковать в лоб. Русские сотни шли, развернувшись большой дугой, и увлечённая грабежом и насилием шляхта заметила опасность со стороны озера с большим опозданием.

– Тревога! – первым заорал сотник с вислыми светлыми усами.

– Тревога, русские! – подхватили десятки голосов, пытаясь оседлать коней и сбиться в кучу.

– Стрелами бей! – раздался рёв командира бригады. И больше трёх сотен стрел разом вылетели из мощных степных луков. Хороший верховой лучник выхватывает из заплечного колчана по три стрелы сразу, и одну за другой с разницей в секунду выпускает их в цель. За те двадцать секунд, что русские сотни подлетали к Лобно, каждый воин успел выпустить как минимум семь, а то и восемь стрел. Квалификация у Андреевских стрелков была самая высокая, и Сотник мечом успел срубить только одного вояку, выскакивающего из ворот и натягивающего на ходу штаны.

– Азат! Зачистите тут всё! Бригада, вперёд! Не задерживаемся!

И сотни экономным ходом, сменив заводных коней, пошли дальше на Великие Луки.

Двенадцатого февраля вымотанных до предела бессонным маршем Андреевцев заметил конный разъезд основного Новгородского войска.

И уже через час Андрей докладывал руководству ополчения план уничтожения всего литвинского войска.

– Вы поймите! Если мы сейчас эту шляхту выпустим отсюда, то они как собаки раны залижут, и уже через пару лет снова же к нам полезут грабить, набравшись опыта. Если их бить, то только так, чтобы они на десятки лет запомнили и не приходили уже больше.

– Легко тебе говорить, – едко выговорил Новгородский Посадник Иванко Дмитриевич, – Вы, всадники, на коней, как горячо станет, вон вскочите и только вас здесь и видели. Как же дружи-ина, лучшие во-ои! Простому-то пешцу, что тут от литвинского копья помирать будет, вы-то не чета будете вовсе! А их всех на льду положим перед такой оравой!

– Мы Посадник, с вами все в один строй встанем! И два моих сына тоже со мною рядом будут. Старший да младший, коли судьба, так все с вами тут ляжем – ответил Иванко Андрей.

– Хм, –только хмыкнул тот и не нашёлся, что на это возразить.

–Ладно, не горячитесь! – поднял примирительно руки Тысяцкий Семён Емин, – У нас шесть тысяч ополченцев с хвостиком. Против нас будет сколько всего?

– Девять, вместе с сорванными с осады Торопца, – уверенно ответил Андрей.

– А на хвосте у них как меч будет висеть Ярославова да Давыдова дружина с Торжковцами, а это более четырёх тысяч бойцов, из которых как минимум три с половиной отборная, закованная в броню гридь. Вы понимаете, что шляхта как между молотом и наковальней у нас окажется уважаемые?!

– Ну да, а наковальней-то нам быть, – всё продолжал брюзжать хмурый Посадник.

Но всё-таки разработанный Ярославом и Андреем план был принят, и всё Новгородское ополчение потянулось южнее к Усвятскому озеру, где проходило главное направление – путь в Полоцкое княжество и в земли Литвин.

Дорога заняла около полутора суток, и всё это время сотни ехали, заснув на ходу в сёдлах.

–Вон как вымотались-то служилые, – уважительно поглядывали на Андреевцев новгородцы.

– Это, Прошка, тебе не варево лаптем из котла то хлебать, – толкнул локтем молодого ополченца с длинным копьём седой десятник Михаил.

– Ну да-а, – протянул Прошка, – Я слышал, у них воинскому делу-то с соплей учат, даже школа какая-то особая есть для отроков.

– И мне сват рассказывал, – подтвердил идущий рядом Мартын Соловей, прозванный так за свой изумительной чистоты голос, – У них там дети такое вытворяют. Не каждый взрослый даже такого мальца в оборот-то возьмёт.

– Да-а, – протянул Михаил, – Вона как они торговые пути за эти два-то годика расчистили. Все берега рек и большие торговые дороги разбойниками завесили. Купцы на торгу рассказывали, едешь, аж жутко становится, везде висят сотни разбойников и таблички на них с надписью «убиты Андреевской сотней! Не лихоимничайте тута!»

– Вона как! Ну, тогда и не страшно с такими-то, супротив супостата стоять!

Подвёл итог самый старый ветеран десятка дядька Саватей.

– Сотник сказывал, что их старший пообещал сам со своими сыновьями с нами в один строй встать, а коней сотен, говорит, подальше отгоню, чтобы мы даже не думали, что они могут бросить нас в трудный час. Говорит, или побьем ворога вместе с мужиками, или все рядом ляжем!

– Да-а-а… – протянули мужики и перекрестились.

– Братцы, хочу с вами всеми совет держать! – громко обратился к своим бойцам, замершим в едином строю, Сотник.

–– Мы с вами прошли не одну битву, и, дай Бог, чтобы не последнюю. Все вы под моё начало пришли добровольно, и хоть вы давали присягу, однако неволить вас не хочу. Ибо грядёт страшная сеча, и у каждого должен быть свой выбор, как и где её принять.

– Вон там! – и Андрей, обернувшись, протянул руку вдаль, – Идёт более девяти тысяч обозлённых неудачами, лишениями и потерями врагов. – У них же попятам идёт дружинное войско князей Ярослава Всеволодовича и Давыда Мстиславовича, и гонит оно их сюда как затравленного раненого зверя. Для того, чтобы уйти в своё логово, литвинам нужно прорваться сквозь нас, другого пути им нет. Вы представляете, как поведёт себя лютый зверь, если преградить ему дорогу? Поэтому сеча здесь будет страшная!

– Посмотрите вокруг, вот расположилось лагерем новгородское ополчение. Шесть тысяч мужиков пришли сюда со своим оружием, чтобы сразиться с тем врагом, который посягнул на его землю. Они не ратные и не обученные бойцы, как вы. Все они из простых крестьян, рыбаков, мастеровых, плотников или хлебопёков, и им предстоит завтра встать в общий строй со своим копьём, дедовским мечом, а зачастую так и вообще с топором или рогатиной. И они это сделают и умрут, если надо, чтобы только не дать ускользнуть тому злодею, который вот только что недавно ещё грабил, жёг и насиловал на его родной земле.

– Я для себя с сыновьями уже решил встать в один с ними строй, чтобы хоть как-то его укрепить и чтобы все Новгородцы видели, что мы здесь единое целое, и не побежим при первой опасности прочь, развернув своего коня.

– Не сможем сдержать удара супостата, ляжем тут вместе со всеми удерживая этот южный рубеж нашей земли. Ну а, коли удержимся до подхода князей, так честь нам и почёт в этом.

– Вы же, повторюсь, вольны для себя выбрать то, как вы биться будете. А теперь отдыхайте и копите силы для боя.

В сумерках горели костры на опушке лесистого Усвятского озера, сидели у них русские десятки, готовили в котлах нехитрое варево да спокойно между собой разговаривали. И были многие из ратников задумчивы. Как там оно завтра будет, будут ли они вообще живы? Вернуться ли к своим семьям и доведётся ли им увидеть близких? Так бы и пролетели сейчас эти сотни верст, чтобы хоть на миг их всех увидеть, обнять или прикоснуться.