Михаил Ланцов - Западная война

— Малолетняя дура! Нашла чем гордиться!

— Ваш сын любит говорить — по делам их узнаете, по плодам. И вот я тут. А родилась в бедной семье. И мой удел был от восхода до заката надрываться на фабрике за нищенскую зарплату. Приходить домой, к вечно пьяному мужу, недовольному своей судьбой. Который бы бил и обижал меня словами, а потом сдох бы лет в сорок, оставив в наследство только долги и целый выводок детишек, которых нужно кормить… и которых не ждет ничего хорошего в этой жизни.

— И чтобы это избежать, ты пошла работать шлюхой? — Съязвила Мария Федоровна.

— Пошла? Нет. Меня продали. Человек, которого я полюбила, и продал. Предав и обманув в лучших чувствах. Вас когда — нибудь продавали в бордель?

Мария Федоровна нахмурилась и промолчала.

— Нет? О, это незабываемое зрелище! Вас раздевают и выставляют на обозрение «покупателей», которые обсуждают, осматривают, суют всюду свои пальцы, «пробуют товар». А ведь я была еще подростком. Всего лишь подростком. И этот мерзавец знал, что делает, когда меня им продавал. Как позже я узнала, он это делал не впервой. Поэтому я прекрасно понимаю вашего сына. Вы ведь его предали и, фактически, «продали в бордель». Ради чего? Вы уже старая? А все за власть цепляетесь. Смешно. Грустно и смешно.

— Не тебе меня осуждать!

— Почему? — Улыбнулась Марта. — Если это все станет достоянием общественности, то вас осуждать будет каждый портовый пьяница. А, поверьте, это намного хуже, чем шлюха. Мы, по крайней мере, в канавах не валяемся без сознания от перепоя. И мозги все не вымываем дешевым пойлом.

— Пойдем малыш. А ты, мам, действительно — подумай. Я устал от твоих выходок. Ты предала меня дважды. Нет. Уже трижды. А это уже система. Я не знаю, как мне доверять тебе впредь.

Они вышли и молча пошли по коридору. Прямо на небольшое, камерное заседание остатков семейного совета, куда Марию Федоровну не пригласили.

Император вошел в зал. Следом — Марта. И сразу на ней скрестились взгляды всех присутствующих. Очень холодные или откровенно злые. Преимущественно во всяком случае.

— Зачем ты привел сюда эту сифилитичку! — С нескрываемым раздражением спросил Петр Николаевич.

— Это наветы! Я проверил лично. Нет никакого сифилиса. — Произнес с невозмутимым видом Император, а Марта пошло улыбнулась, чтобы посильнее позлить присутствующих.

— Я ухожу! — Произнес Петр Николаевич, вскакивая.

— СИДЕТЬ! — Рявкнул Император, осаживая своего дядю. — Если ты выйдешь отсюда, то отправишься на исправительные работы. Пожизненно. Это ясно?

— Ваше Императорское Величество, — процедил он. — На основании чего? Вы ведь чтите законы.

— На основании измены.

— Но я не изменял!

— Серьезно? А мне кажется, что изменял. Сядь. Пришло время решать очень важные вопросы. И пока мы их не решим, никто отсюда не выйдет.

— Она точно должна присутствовать? — Осторожно спросил Александр Михайлович.

— Да. Как будущая Императрица.

— Вы серьезно? Это все похоже на какую — то безумную шутку… излишне затянувшуюся.

— Да нет. На шутку похоже то, что мы творили. Вы понимаете, что произошло? — Произнес Император и обрушился с жестокой критикой на своих родственников. Вдумчиво и со вкусом промывая кости.

Всеволод сидел тут же и молча слушал, лишь изредка и с любопытством посматривая на Марту. Ему уже успели сказать, что эта женщина — самая известная шлюха Франции. И он пытался понять, зачем его отец так поступил. Он внимательно слушал то, что тот говорил, вгоняя в краску то одного, то другого члена Августейшей фамилии. Не трогал и не касался только его… Всеволода. Рассказал, что это бабушка подстроила бегство старших братьев. И что он очень сильно пожалел, что послушал ее тогда и не привел приговор в исполнении на месте.

Но эта женщина…

Обида? Нет. Всеволод не был обижен. Бегство матери он тоже, как и отец, не понял. Почему он так быстро хочет жениться тоже не вызывало у него вопросов. Панама — важнейший геополитический узел. Его ценность едва ли не выше, чем у Суэцкого канала. И терять его было нельзя никак. Но почему шлюха? Причем такая известная. Почему не первая попавшаяся прохожая? Тут был какой — то подтекст. Какой — то смысл. Какая — то затея. Поэтому он и смотрел на Марту с любопытством, а не злостью или раздражением. Очередной ребус… очередная загадка…

Закончился этот семейный совет глубоко за полночь. Скорее под утро. Ближе к десяти вечера к нему присоединилась и Мария Федоровна, просто испепелявшая взглядом совершенно невозмутимую Марту. Но кроме взгляда ни словом, ни жестом не смевшая ее более оскорблять.

— Мы виновны все. И я, и вы. И, если действовать по справедливости, нас всех нужно казнить. Ну, разве что кроме детей, которые просто не успели измараться. Но, как вы понимаете, это глупо.

— И что ты предлагаешь? — Тихо спросила Мария Федоровна.

— Ты возвращаешь Ярослава и Святополка. — Она от этих слов вскинулась. — А ты, ты и ты, — указал он на сыновей покойного Михаила Николаевича, — едете в турне по Японии и Китаю. Ваша задача — провести переговоры и нащупать тех, с кем можно договариваться. Тех, кто обладает там реальной властью. Мы явно упустили это направление, понадеявшись на авось.

— Я… — попыталась возразить Мария Федоровна.

— Ты, мама, возвращаешь моих сыновей и прекращаешь заниматься всей этой фигней. Они виновны. Они будут наказаны. Но они нужны. И страдания одного — ничто по сравнению со страданиями многих. Даже если это твой внук. Даже если это ты сама. У тебя есть три дня. Иначе я начинаю их искать сам. И тогда те люди, что служили тебе и помогали тебе, умрут. Под пытками. На твоих глазах. А Ярослав и Святополк все равно вернуться. Это всего лишь вопрос времени. Все заготовки, которые они могут применить, мне известны. Им не выкрутиться. Им не убежать. Есть еще вопросы?

— Клеопатра. Я могу ее вернуть. — Тихо произнесла Мария Федоровна.

— Не нужно. Я сделал свой выбор.

— Пожалуйста. Сынок… Молю!

— Это мой выбор. Эта женщина молода и в целом здорова. И она в должной степени самоуверенна, чтобы не быть тобой подмятой. Ведь я не хочу, чтобы ты и ее загнала под каблук, как по обыкновению своему пытаешься поступить со всеми, кто меня окружает.

— Ты ее тоже коронуешь?

— Возможно. Но сына я короную совершенно точно. Как младшего соправителя. Выбор сделан и ему нужно погружаться в государственные дела. Ярослав и Святополк сами сделали все, для того, чтобы новым Императором стал он. — После чего он повернулся к сыну и строго на него посмотрел.

— Я понимаю, отец. И постараюсь тебя не подвести.

— Хорошо. Потому что нам предстоят очень большие и сложные дела. Не знаю, доживу я или нет, но Россию ждет новая война. Куда как страшнее той, что только что отгремела. И к ней нужно готовиться. Нам всем нужно готовиться. И не болтать! — Рявкнул он. — Хватит уже! Вы либо служите Империи, либо просто биологический мусор! Право рождения — это просто право. Только в ваших руках — реализовывать его или нет.