Кевин Райан - Ван Хелсинг

– Неужели ты так ничего и не понял? – вопил он. – Четыреста лет назад мы с тобой были друзьями! Партнерами! Братьями!

Раздался очередной удар башенных часов. Волк понимал, что это было для него очень важно, и означало, что времени для расправы с Врагом оставалось все меньше.

Дракула, превратившись в нетопыря, попытался взлететь вверх, но он был слишком серьезно ранен. Однако ждать больше было невозможно. Волк насел на него, и длинные острые когти потянулись к горлу вампира.

Волк чувствовал влияние луны и понимал, что победа близка.

И в этот момент сила его начала убывать.

Он быстро обернулся и увидел, что на луну наползает туча.

Вот ночное светило затуманилось...

Затем совсем исчезло.

Ван Хелсинг вернулся на свое место, заменив собой Волка, и теперь уже его человеческая рука отчаянно сжимала горло Дракулы. Итак, он снова стал простым смертным.

Но его опыт и сноровка тут же дали о себе знать. Он мгновенно оценил ситуацию: итак, он – обыкновенный человек, и сейчас он ухватил за шею самого могущественного сверхъестественного монстра, существующего на земле. Да, Дракула был ранен во время поединка, и все же сил у него оставалось гораздо больше, чем у Ван Хелсинга.

Подавшись назад, он увидел, что и то существо, в которое превратился Дракула, тоже внимательно смотрит в окно на тучу, которая теперь полностью закрыла полную луну. Затем вампир повернулся к Ван Хелсингу, и победный огонек загорелся в глазах крылатого чудовища.

– Кстати, я еще не успел тебе напомнить о том, что это именно ты убил меня, – сказал Дракула.

Анна слышала, как пробили часы, но идти ей теперь было некуда. Она прижалась спиной к каменной стене замка, с обоих боков ее открывалась бездна, а спереди наступала демоническая летучая мышь.

Элера приготовилась покончить с Анной. На секунду она остановилась и довольным голосом произнесла:

– Твоя кровь сделает меня еще красивее. Что ты думаешь по этому поводу?

В тот же миг в воздухе что-то сверкнуло, и какой- то предмет пронзил грудь Элеры. Анна тут же поняла, что это небольшой серебряный кол, брошенный чьей- то ловкой рукой!

Карл!

Анна бросила взгляд в сторону моста. Карл прополз до пролома и теперь висел между двумя балками. Монах отчаянно пытался добраться до лаборатории, рискуя при этом собственной жизнью. Повернувшись к Элере, Анна увидела, что глаза чудовища наполнились одновременно удивлением и ужасом. И, оно уже начинало изменяться...

Кожа вампира пошла пузырями и стала облезать, мгновенно сгнивая и превращаясь в слизь.

– Я считаю, что раз ты вознамерилась убить кого- то, так убивай. И нечего стоять без толку и разговаривать со своей жертвой! – поучительно произнесла Анна.

Элера попыталась что-то возразить, но слов ее уже нельзя было разобрать. Неожиданно тело ее взорвалось, и куски зловонной окровавленной плоти разлетелись во все стороны. Анна увидела, как серебряный кол, блеснув в воздухе и набрав большую скорость от взрыва, полетел в сторону Карла и вонзился в балку буквально на расстоянии фута от головы монаха.

И снова послышался удар башенных часов. Карл приподнял голову и выкрикнул:

– Который это удар по счету?

Анна уже бежала вперед по уступу, с которого легко перепрыгнула на парапет, опоясывающий башню.

– Восьмой! – отозвалась она, увеличивая скорость.

Итак, оставалось только четыре удара часов...

Ван Хелсинг отпрянул от Дракулы, перемещаясь мимо горящей аппаратуры и искрящих приборов, а вампир принял человеческий облик и наступал на него.

Правая рука графа по-прежнему плетью висела вдоль туловища, зато левая, похоже, была в полном порядке.

– Все, что я хотел, – была моя жизнь, Габриэль... А вот теперь мне придется отобрать у тебя твою.

Граф поднял вверх левую руку, и теперь стало видно, что у него отсутствует безымянный палец. Казалось, что его отрезали очень давно.

– И свое кольцо я тоже заберу, – добавил Дракула.

Ван Хелсинг машинально ощупал кольцо у себя на пальце левой руки. Оставалось еще много непонятного. Кто он такой? Каким образом он связан с Дракулой? И почему его терзают воспоминания об очень древних событиях?

В этот момент часы ударили снова. Времени на вопросы не оставалось. Ван Хелсинг почувствовал спиной каменную стену.

Итак, он оказался в западне.

Острые зубы вампира превратились в длинные клыки:

– Не пугайся, Габриэль. Сейчас я верну тебе и твою жизнь, и твою память, – пообещал он.

Отчаянно оглядываясь по сторонам, Ван Хелсинг внезапно заметил, что луна вот-вот выглянет из-за туч.

В тот же момент он снова почувствовал, как тело его наполняется свежими силами и энергией. Теперь превращение произошло достаточно быстро, гораздо стремительнее, чем в первый раз. И он снова стал Волком. Бросившись на Врага, он обхватил Дракулу передними лапами и вцепился ему в горло зубами. Он рвал его мышцы, сухожилия и наконец... ощутил вкус крови. Вампир, крича от боли, забился в агонии.

Волк отпрыгнул назад и теперь наблюдал, как тело Дракулы словно усыхает и начинает разлагаться на глазах. Злобное чудовище, Враг всего живого, исчезал, превращаясь в ничто.

Вампир еще извивался, пытаясь сопротивляться уничтожению, но существовали незыблемые законы, против которых его когда-то фантастическая неземная мощь была бессильна. При жизни он был могуч, стал еще более могучим после смерти, но он был рожден из праха, и в прах теперь превращался.

Пока граф исчезал, эхо его криков разносилось и перекатывалось под сводами древнего замка. И вскоре от вампира не осталось ни кусочка плоти, только превратившаяся в пепел оболочка, а еще через пару секунд и она развеялась, оставляя после себя лишь темное пятно на полу.

Врага человечества больше не существовало.

В этот момент раздался еще один удар башенных часов.

Когда Анна вбежала вверх по лестнице в лабораторию Дракулы, она увидела, что там повсюду в воздухе порхают небольшие демонические нетопыри – новорожденные отпрыски графа. Поначалу она испугалась, подумав, что они могут напасть на нее, но они казались чем-то напуганными и не обращали на нее никакого внимания. Создавалось впечатление, что им трудно удерживаться в воздухе.

«Наверное, это дело рук Ван Хелсинга», – с надеждой подумала Анна.

Когда нетопыри начали взрываться один за другим, сомнений у принцессы больше не оставалось. «Вот молодец! – ликовала она. – Каким-то образом он сумел справиться с графом!»

Всю свою жизнь она ждала этого момента. Многие поколения ее семьи не могли думать ни о чем другом. Ее отец и брат погибли в этой борьбе. Она должна была радоваться и торжествовать в этот миг, но она понимала, что ей осталось сделать еще нечто очень важное, и потому все остальные мысли пока что отодвигались на второй план.