Кевин Райан - Ван Хелсинг

Для Ван Хелсинга эта история еще не закончилась. Ему сейчас нужна была ее помощь. Она должна идти к нему. Оставались считанные секунды. Ворвавшись в лабораторию, она увидела, что оборотень стоит к ней спиной. Крепко сжимая в руке шприц, она шагнула вперед, и в тот же миг услышала удар башенных часов.

– Двенадцать, – вслух произнесла она.

Однако оборотень почувствовал присутствие Анны еще до того, как она вошла в зал, и резко обернулся, чтобы встретить ее. Он все еще оставался под влиянием проклятья, сила луны не отпускала его, он прыгнул вперед, готовый напасть на принцессу. Его зубы и когти угрожающе блеснули в полумраке лаборатории.

Анна пронзительно закричала, когда чудовище начало валить ее на пол, но перед этим все же успела замахнуться на него и резко опустить руку со шприцем, вонзая иглу прямо в грудь оборотня.

Принцесса почувствовала, как ударилась спиной о кушетку, и ее ноги подкосились, не выдержав тяжести человека и монстра.

«В этом поединке пострадает, увы, не только мебель», – пронеслось у нее в голове.

Она попыталась подняться на ноги, чтобы избавиться от навалившегося на нее зверя, но тут же почувствовала, что конечности отказываются повиноваться ей.

Оборотень придавил своим весом девушку, но сам не шевелился. Значит, оп не собирался убивать ее. Затем она увидела, что из груди у него торчит уже пустой шприц, и поняла, что все в порядке.

Она явилась сюда, чтобы помочь Ван Хелсингу, и успела сделать все то, что от нее требовалось.

Ей очень хотелось, чтобы ее тело снова стало ей послушным, и тут поняла, что она может вообще не оправиться после такой схватки. Правда, сейчас ей почему-то стало все равно.

Главное, что они победили. Они избавили мир от проклятья Дракулы. Дети графа погибли, так же, как и его невесты. А человек, который рисковал ради этого – и ради нее самой тоже – своей жизнью... он скоро будет свободен от проклятья.

В этой войне Анне выпала роль солдата. И за победу она должна была заплатить очень дорогой ценой. Но она с радостью соглашалась на эту цену.

Подняв глаза, она увидела боль и смятение в глазах оборотня. Анна хотела что-то сказать ему, но язык тоже отказывался слушаться.

Тем не менее все было в полном порядке. Она уже не чувствовала боли, и на нее снизошло ощущение глубокого покоя. У мира теперь есть будущее, есть оно и у Ван Хелсинга. Правда, не с ней, но все равно есть. Анна сейчас нашла успокоение в воспоминаниях о своем недавнем прошлом. Папа. Мама. Велкан. Их образы возникали перед ее мысленным взором. Она погрузилась в приятные грезы, и ей стало хорошо и спокойно на душе.

А потом начался красивый сон: сон, который был когда-то прерван и в который она теперь собиралась вернуться. Инстинкт заставлял ее продолжать борьбу, но на этот раз Анна не стала поддаваться ему. Ее борьба осталась в прошлом... и все ее прожитые годы тоже принадлежали уже другому времени.

Анна перестала сопротивляться и полностью отдалась прекрасному сну.

Когда Карл ворвался в лабораторию, оборотень еще лежал на девушке. Монах застыл на месте. Сейчас он не мог сказать наверняка: была она жива или уже нет. Карл был уверен только в одном: наступила полночь, и оборотень продолжал существовать. Значит, они опоздали, и Ван Хелсинг погиб.

Авраам Ван Хелсинг победил Дракулу, он спас человечество от бича вампиризма. Ван Хелсинг был великим человеком, одержавшим множество побед во имя служения Господу. Всякий раз за свою победу он платил дорогой ценой, но никогда еще не приходилось ему расплачиваться такой дорогой ценой: сейчас он превратился в одно из тех чудовищ, на которых охотился сам. Он стал орудием зла, чего так опасался Карл с самого начала.

Теперь монах уже никак не мог спасти его, однако оставалось возможным освободить его душу. Из складок своей рясы он извлек серебряный колышек. При этом руки его задрожали, и он стал молить Господа прибавить ему сил.

– Да простит меня Всевышний...

Бросившись вперед, он решительно приготовился вонзить свое оружие под левую лопатку оборотня, чтобы достать до сердца этой твари... «Нет, до сердца Ван Хелсинга», – мысленно поправил он себя.

Когда рука монаха уже опускалась вниз, он знал, что поступает правильно. И в этот миг, в какую-то долю секунды, так, что невозможно было проследить взглядом, оборотень перевернулся. Когтистая лапа перехватила руку Карла, вцепившись ему в запястье и остановив движение колышка, который уже чуть было не вспорол зверю шкуру.

Карл почувствовал, как все внутри него похолодело от ужаса. Сейчас монстр нанесет ему смертельный удар. Он собрался с мыслями, готовясь к скорой встрече с Создателем.

Чудовище дернулось, но нападать на монаха не стало. Оно просто смотрело на Карла своими красными глазами, переполненными яростью. Потом в них что-то изменилось, возможно, оборотень узнал человека, находившегося сейчас перед ним. Затем зверь повернулся к монаху всем корпусом, и тот увидел торчащий из заросшей шерстью груди пустой шприц. Чудовище отпустило Карла, и монах, пошатываясь, попятился назад.

В следующий момент зверь выдернул шприц из груди, отбросил его в сторону и посмотрел на Анну. Карл проследил за его взглядом. Девушка лежала неподвижно, глаза ее оставались открытыми. Страх монаха тут же сменился чувством глубокого горя. На морде оборотня, как ни странно, тоже отобразилась величайшая печаль.

– Она мертва, – произнес Карл, и сам не поверил своим словам. Всю свою жизнь эта девушка сражалась с силами зла. В общем, ее можно было считать равной Ван Хелсингу. И теперь, глядя на оборотня, монах осознал, что для него принцесса значила гораздо больше, чем просто девушка, которой они с Ван Хелсингом должны были помочь.

Оборотень склонился над лежавшей на сломанной кушетке Анной, которая даже мертвой оставалась прекрасной. Позади чудовища, в окне, красовалась полная луна. Зверь откинул голову назад и издал жуткий вой. Он долго выл на луну, и этот звук переполняла боль потери и безысходного горя.

Казалось, этот страшный вопль не прекратится никогда. Но вот постепенно его тон стал изменяться, а вместе с ним начало трансформироваться и само тело чудовища. Оно как будто уменьшалось в размерах, и уже через несколько мгновений Ван Хелсинг снова стал самим собой: простым смертным, рыдающим от горя и отчаяния.

Следующим вечером они приблизились к побережью Черного моря. Все время путешествия лошадьми правил Карл, что позволило Ван Хелсингу находиться внутри экипажа рядом с Анной. Он вдруг понял, что не в силах расстаться с ней. Скоро у него не останется иного выхода, но хотя бы во время поездки он хотел находиться вместе с принцессой, и даже ни разу не сомкнул глаз, чтобы отдохнуть.