Григорий Шаргородский - Укротитель: Поводырь чудовищ. Защитник монстров. Истребитель тварей

– Три? – Теперь пришла моя очередь удивляться. – А ну позови Скули.

Через минуту в каюту вошел викинг и тут же расплылся в довольной улыбке.

– Красавец! Я давно говорил, что красное и синее только украшают морду настоящего воина, а шрамы выглядят намного наряднее золота.

– Будешь ржать – и как только заработают руки, я сам тебе наделаю таких же украшений. Хотел спросить: почему сразу три дракара?

– А чего мелочиться? – пожал плечами Говорун. – Ты в письме обещал хороший заработок, вот Эйд и бросил клич.

– Даже не знаю, хватит ли добычи, – неуверенно высказался я.

– Не волнуйся, мы уже свое взяли, и даже больше, чем рассчитывали.

– Вы что, грабанули весь Остров?

– Почему остров? – нахмурился Скули. – Лезть на берег дураков нет. Просто потрусили эту плавающую кучу мусора.

Объяснять, какой остров имелся в виду, я не стал и перешел ко второму вопросу:

– Что там снаружи?

– Да нормально все, – отмахнулся Скули. – Я тут собирался пустить кровушки, но Эйд сказал, что ты наниматель, тебе и решать. Ну, правда, за небольшим исключением.

– Что за исключение?

– Так, – прервал разговор викинг, – сначала лекарь, а затем дела.

После громогласного зова в каюту вбежал перепуганный целитель. Он пощупал меня тонкими пальцами и напоил горькими отварами.

– Господин, вам нужно каждый день пить эти настои и по прибытии на континент срочно обратиться к более сведущим магам-целителям. Правый плечевой сустав почти в порядке, а вот с левым проблемы. Моих сил не хватило, чтобы срастить надрывы. Я приготовил все необходимое вот…

– Можешь не объяснять, – перебил лекаря Скули, – сам все будешь делать. Ты отправляешься в Брадар с нами.

– Нет, я не могу… – побледнел лекарь.

– А тебя никто не спрашивает, – зловеще улыбнулся Говорун.

– Скули, это лишнее, – попытался вмешаться я.

– Тебя тоже никто не спрашивает. Так решил Эйд. А то еще загнешься в пути от его бурды, и что тогда нам делать?

В каком-то смысле викинг был прав, поэтому спорить я не стал, лишь пообещал себе обеспечить лекарю безопасность и возможность вернуться.

После лечебных процедур начался суд. Меня усадили на невысокую тахту, которую вытащили на палубу из каюты Золотого. Вся палуба галеры была забита викингами, и только посредине стояли четверо мародеров-капитанов с Золотым во главе. А вот босса боссов не было.

– Эйд, – позвал я херсира.

Могучий викинг вопросительно посмотрел в мою сторону.

– Здесь был ваш родич.

– Извини, эрл, – обратился ко мне по титулу херсир, хотя наедине продолжал называть Щепкой, – у него были старые долги, за них он и заплатил. Для тебя ничего не осталось. Но мы готовы заплатить виру.

– Забудь, – дернул я забинтованным плечом в попытке отмахнуться. – Заплатил, и ладно.

– Хочешь взять с них виру жизнью или золотом? – поинтересовался херсир, кивнув в сторону пленников.

– С одного – жизнью. Кстати, сволочи, которую мне хотелось бы прикончить больше всего, здесь почему-то нет.

– Кого? – напрягся викинг.

– Здесь должен быть один черный со шрамами на морде.

– Раб, такой мерзкий и трусливый? – удивился Скули.

– Ну, когда он срезал с меня кожу, трусливым не выглядел.

Говорун зарычал и рванул куда-то сквозь толпу.

– Кто из них должен тебе жизнь? – продолжил Эйд.

– Ибрахим по прозвищу Золотой, – кивнул я в сторону капитана, злобно зыркавшего на меня из-под бровей.

– Как ты хочешь это сделать? – спросил херсир.

Я задумался, и тут, словно почувствовав мои сомнения, вперед вышел Али.

– Вахид, отдай его мне.

– Зачем?

– Для честного боя.

– Что скажешь, Золотой? – повернулся я к Ибрахиму.

– Я не боюсь, собака.

Не скажу, что он разозлил меня, но в висках неприятно закололо.

– Не боишься? Ведь я могу приказать тебя повесить. А будешь лаять – придумаю кое-что похуже, и Али мне поможет.

– Чего ты хочешь… – Рвавшееся с языка оскорбление Ибрахим все же сдержал.

– Кто меня продал?

– Малик.

Жаль, парнишка мне нравился.

– А Граннус?

– Этот торгаш слишком хитер, чтобы его можно было ухватить за язык.

– Хорошо, – кивнул я. – Али, он твой.

Мой соратник шагнул вперед, с ехидной улыбкой вытаскивая из ножен саблю, которая раньше принадлежала Золотому. Под ноги капитану он бросил клинок попроще.

Викинги моментально перерезали путы. Над Али поработали подручные Золотого, а самого капитана помяли викинги, так что они были в относительно равных условиях.

Рисунок схватки двух арабов отличался от всего, что я видел ранее. В нем смешались размашистые удары и широкие стойки казачьей рубки с прямолинейными ударами и резкими шагами японского стиля. При этом сабли плясали вокруг воинов, словно это были хвосты хидоев. Они двигались как две юлы – то расходясь, то вновь сталкиваясь, и тогда в воздухе разливался мелодичный звон отличнейшей стали.

Али резко качнулся в сторону, пропуская мимо себя скользящий удар сабли Ибрахима. Качнувшись обратно, он словно вплел чужой клинок в «плетение» своего. Солнце заиграло на зеркальной поверхности оружия, разбрызгивая по сторонам крошечные зайчики света. А вслед за ними полетели брызги алой крови. Как и любой серьезный, а не показательный, бой этот продлился всего несколько секунд. Ибрахим резким и в то же время скользящим прыжком разорвал дистанцию. Покачнулся на нетвердых ногах и опустил взгляд на свою грудь.

Сабля – страшное оружие и в своей непредсказуемости гораздо опаснее меча. Казалось, клинок Али лишь лизнул грудь противника, но, пройдясь по его телу, оставил после себя страшную рану, разрубив ребра, как сухие ветки.

Когда Ибрахим падал на палубу, на секунду показалось, что я увидел в чудовищной ране замирающее сердце.

Оглушающие крики викингов заставили меня вздрогнуть.

Через минуту крики стали еще громче – в кругу появился Скули, тащивший за волосы чернокожего палача. Мое сердце гулко стукнуло в ребра. Все раны словно разом воспалились, и этот жар захлестнул голову ненавистью.

Скули подтащил негра к кушетке и, рывком обнажив кинжал, уже собрался протянуть его мне. Рука викинга замерла в начале движения. Он посмотрел на мои спеленатые руки, и в его глазах отразилась растерянность. При этом Говорун даже не сделал попытки самому прирезать пленника. Судя по лицам остальных викингов, я должен был самостоятельно убить истязавшего меня человека. Но они, как и Скули, не знали, как мне это удастся в таком состоянии.

Ну-ну… У настоящей ненависти ограничений не бывает.

– Скули, брось его за борт.

– И все? – удивился викинг.

– Делай.

Пожав плечами, Говорун пробрался сквозь толпу товарищей и швырнул вопящего палача через фальшборт.