Григорий Шаргородский - Укротитель: Поводырь чудовищ. Защитник монстров. Истребитель тварей

Как ни странно, окружавшие холм воины так и не обратили внимания на мои трепыхания. Они по-прежнему смотрели на вершину холма, где явно происходило нечто очень интересное. С моей стороны холма народу почти не было. Десятка три воинов окружили нечто на противоположном склоне, а на возвышенности стоял чудак в золотистом длиннополом халате и с огромной чалмой на голове. Маг – а в профессиональной принадлежности чудака на холме сомнений не было – размахивал руками, словно отгоняя мух. Вид его незащищенной спины вызвал у меня жуткий зуд в руках.

Но должен же хоть кто-то защищать его тылы. Первая часть ответа на этот вопрос остывала под кусками тела моего бывшего питомца, а вторая наконец-то соизволила оторваться от увлекательного зрелища. Этот факт и был причиной моей спешки.

Рядом с камлающим магом находился еще один араб в аналогичном халате, только чалма на его голове была значительно меньших размеров. Когда он развернулся, привлеченный странной возней за спиной, стало понятно, что парню лет двадцать пять.

В течение нескольких ударов сердца мы смотрели друг на друга. Нас разделяло от силы метров тридцать. Мы начали двигаться одновременно – маг протянул ко мне свои ручонки. Значит, он явно рассчитывал достать до меня силовым щупом, а я, как идиот, решил помочь ему, сократив это расстояние.

К этому моменту я шел последние несколько месяцев. Практически каждое движение было отработано до автоматизма и вбито в рефлексы. Так что мозг, вместе с плещущейся там паникой, можно было отключить за ненадобностью. Рванув с низкого старта, я практически сразу метнул нагинату. Как и ожидалось, маг отклонил летящее оружие без особого труда, и оно воткнулось в землю за его спиной. И все же это сбило его концентрацию, а я уже доставал два последних хербата из набедренных ножен. Плоским топорикам нужно было придать солидную кинетическую энергию, так что бросать пришлось с разворота. Сделав широкий замах, прямо на бегу я бросил с правой руки и, позволяя инерции делать свое дело, развернулся на триста шестьдесят градусов. Конечно, проделать этот финт и остаться на ногах было невозможно. Ноги заплелись, и я начал падать, но перед этим в развороте метнул хербат левой рукой. Падение с горем пополам удалось перевести в кувырок – спасибо школьным тренировкам.

Оказавшись вновь на ногах, я увидел, что дело сделано. Молодой маг с удивлением и какой-то детской обидой смотрел на торчавшие в его груди хербаты. Один вошел острым концом слева под грудь, а второй, разрубив ключицу, засел в его теле лезвием топорика. Не знаю, что помогло – вес и скорость хербата или руны гнома, но сработало.

Смотреть там было уже не на что, а вот спина камлающего мага притягивала меня как магнитом. Пробежав мимо уже мертвого ученика, я подхватил торчащую в земле нагинату и тут же воткнул ее в спину учителя.

Тело мага сначала выгнулось дугой, а затем начало заваливаться вперед, открывая весьма оригинальную картину. Небольшое пространство на вершине холма было окружено дюжиной воинов в золотистой пластинчато-кольчужной броне и с глухими, безликими шлемами. Похоже, это и есть дэвы. В центре образованного воинами круга на карачках стоял принц Белинус. А вокруг него валялись тела его телохранителей, в том числе оба Погонщика Смерти.

Казалось, что принца прижимала к земле неимоверная тяжесть. Его конечности дрожали, спина прогибалась, но он все же находил в себе силы держать голову поднятой и прожигать своего мучителя налитым кровью и ненавистью взглядом. Именно этот взгляд достался мне «в наследство» от завалившегося вперед мага. Сначала в глазах принца появилось безмерное удивление, а затем дикая и до жути мрачная радость. В единый миг я стал центром общего внимания, и только принц смотрел на меня без желания задушить голыми руками.

Сейчас меня будут убивать. Хотя, возможно, не сразу.

Словно сбросив многотонный гнет, принц вскочил на ноги, уже сжимая в руках тяжеленный меч.

И этим можно воевать? Нет, ну честно – таким рельсом не то что махать, его даже поднять непростая задача.

Стоп-кадр ожил, и все пришло в движение. Принц со свистом описал вокруг себя защитный круг, при этом задев парочку бросившихся к нему дэвов. Что может сделать это оружейное недоразумение на такой скорости, понятно и без теоретических расчетов. Получившие «касание» дэвы тут же отлетели назад. Принц, продолжая плести кружева «рельсом», повернулся ко мне спиной, почему-то пребывая в уверенности, что мне удастся эту самую спину надежно прикрыть.

Дальше нас действительно начали убивать, точнее, попытались. Это были очень странные танцы. Чтобы по затылку не прилетело от живого рельсоукладчика, воевать приходилось едва ли не на корточках. Благо получалось отгонять противников резкими выпадами длинного оружия – против сабель получалось неплохо, но надолго этот кордебалет затянуться не мог.

Нет, не глазами и даже не ушами, а где-то копчиком я почувствовал, что на нас несется живая масса, грозящая раздавить все на своем пути.

– Щепка-а-а!

Ну кто бы сомневался. Куда же тут без Скули! Похоже, сцепившиеся элиты вражеских войск недооценили отмороженность викингов. Разобравшись с ближайшими противниками, морячки по устоявшейся привычке отступили… вперед – как раз в самое пекло.

Тяжеленный меч принца с высеканием искр влетел в развилку не менее тяжелой двойной секиры. На секунду забрызганный пеной Скули и такой же взбешенный принц застыли, глядя друг другу в глаза.

Нет, какая-то из бабушек принца точно подгуляла с викингом – два воина в своем боевом безумии были похожи, как однояйцевые близнецы.

Через мгновение клинч распался, точнее, его разрушил мощный пинок Эйда в корпус Скули.

– Принц, вы в порядке? – спросил тысячник, на всякий случай ухватившись прикрытой латной перчаткой рукой за меч наследника престола.

– Да, тысячник, я в порядке.

– Защитный круг! – со всей дури заорал херсир, и холм начал обрастать кольцом живой стены.

Конечно же мое состояние никого не интересовало.

– Щепка, ты еще не сдох? – радостно спросил Скули, хлопнув меня по спине.

От неожиданного удара я упал на четвереньки. Вставать желания не было никакого.

Да идите вы все!

Сев на пятую точку, я закрыл глаза и тут же провалился в беспамятство. Последнее, что почувствовал, – кто-то бережно подхватил меня под плечи, не давая завалиться на спину.

Очнулся я уже ближе к вечеру. Определить, как долго меня «не было», не представлялось возможным, потому что понятия не имею, когда выключился.

Не скажу, что было стыдно, но все равно как-то неприятно, что сомлел, словно барышня. Резкая боль при первом же движении быстро объяснила, что обмороком здесь и не пахнет. Похоже, в пылу сражения даже не заметил, как меня порезали.