Григорий Шаргородский - Укротитель: Поводырь чудовищ. Защитник монстров. Истребитель тварей

– Именно вас. Вы только вырвались из тьмы служения порождениям мрака и как никто другой нуждаетесь в очищении.

– Вы имеете в виду о́ни?

– Мы называем их монстрами, чудовищами, отрыжкой преисподней.

– Не хочу спорить, но у каждого на этот счет есть свое мнение. К примеру, я не рискнул бы навязывать вам свое. А насчет веры, извините, но я уже принял предложение кардинала как своего духовного наставника.

Направление нашего движения выдало приблизительное местонахождение принца, поэтому предпринятая мной попытка увеличить темп оказалась удачной, благодаря чему удалось свернуть и опасный разговор.

Неожиданно на пути к окруженному придворными принцу возникла преграда в виде очень миловидной дамы, почему-то одетой не в вечернее платье, а в облегающее стройное тело облачение из кожи и кольчуги. Судя по креплениям и потертостям, в иных условиях верхняя часть костюма дополнялась фигурной кирасой.

Только через несколько секунд до меня дошло, что она ведьма.

– Тебе трудно ходить без этой палки? – заглянула мне в глаза королевская телохранительница.

От ее взгляда меня бросило в жар, а в животе зародился огненный комок желания. От вожделения помутилось в голове. Вот оно – оружие ведьм! В таком состоянии мужчина не способен не то что биться, даже думать получалось с трудом.

– Не трудно, это больше для красоты, – честно признался я. – Отдать?

– Ну ты ведь умный мальчик и не будешь делать глупостей? – промурлыкала ведьма и шагнула в сторону.

– Блудница, – прохрипел рядом монах, и я заметил в его глазах дикий огонь ненависти.

Если постараться вычленить достоверные крохи из вороха слухов о ведьмах, то получалось, что обладающие особым даром женщины проходили не только боевую подготовку, но и серьезную модификацию мозга, становясь эффективнейшим, а главное верным, оружием королевской семьи. Уверен, если бы на холме – арене моего незапланированного геройства – вместо королевских Погонщиков принца охраняли бы они, все закончилось бы по-другому.

После знакомства с ведьмой аудиенция у принца показалась рутинной и неинтересной. Окруженный друзьями и прихлебателями наследник престола лишь представил меня своему окружению, но не для того чтобы поднять авторитет новоиспеченного дворянина, а как очередную диковинку. Вот здесь и прошел всесторонний экзамен моего внешнего вида. Судя по интересу в глазах дворян, который они тщетно пытались спрятать за презрением, мою креативность оценили по достоинству. Многие с любопытством смотрели и на мою трость, особенно на то, как я двигаюсь, используя, казалось, ненужную подпорку.

После прощания с принцем и его компанией у меня появилось жгучее желание быстро слинять с этого праздника жизни, на котором мне достаются только неприятности и враги, причем с пугающей скоростью. И все же победило упрямство.

Зная выгодную планировку этого зала, я сразу же начал искать еще одну уютную норку. Только в пятой по счету из проверенных мной ниш было пусто. Увы, так казалось только на первый взгляд.

Когда я со вздохом опустился на диван, взгляд выхватил из полумрака женскую фигурку в сером платье, которое и сделало ее поначалу незаметной.

– Простите, что нарушил ваше уединение, – сказал я, пытаясь по-быстрому смыться.

– Прошу вас, останьтесь.

– Вы от кого-то прячетесь? – Меньше всего мне хотелось заполучить дополнительные неприятности, но вопрос напрашивался сам собой.

– Поклонники, – с совершенно искренней грустью сказала девушка, что было очень необычно.

– Разве внимание мужчин может надоесть девушке? – После того как глаза привыкли к полумраку, стало видно, что девушка довольно миловидна, но и только. До той же Ровены ей было далеко.

– Если внимание уделяют не твоей душе и даже не красоте, а богатому приданому, то это не только надоедает, а практически доставляет боль.

Мне было искренне жаль девушку, но нужно отсюда сматываться, пока не отхватил целую кучу совершенно ненужных проблем.

Увы, поздно.

В нишу заглянул какой-то парнишка и, увидев девушку, тут же выскочил обратно. Судя по его поведению, это была чья-то «шестерка», и сейчас сюда явится если не туз, то как минимум валет.

– Ну вот, опять, – сделала такой же вывод девушка и тут же наверняка нарушила кучу запретов: – А вы не хотите танцевать?

– Увы, не умею. И мне кажется, что вы и сами не очень-то хотите на танцпол.

– Куда?

– Ну туда, где танцуют.

– Вы правы, – согласилась девушка.

– Так не ходите.

– Это невозможно.

– Возможно, так же как попросить неприятного вам человека уйти.

– Вы говорите ужасные слова, – округлила глаза девушка.

– Я говорю разумные слова. – Моя собеседница не выглядела дурочкой, но, похоже, она была зажата кучей светских правил и табу.

– Ведь такой отказ нанесет обиду.

– Если сделать все очень мягко, как способна любая женщина, то не нанесет.

Девушка задумалась и, судя по загоревшимся глазам, пришла к тому же выводу, что и заяц в анекдоте про льва: «А разве так можно?»

– Мужчину оскорбляет не сам отказ женщины, а то, что она может предпочесть его другому. Никто не станет добиваться монашки не только потому, что она предназначена Богу. Важно и то, что она не предназначена вообще ни одному земному мужчине.

– А если женщине кто-то нравится?

– Тогда пусть сделает свой выбор явным и даст понять всем другим, что у них нет ни единого шанса, даже призрачного. Этим она избавит своего избранника от проблем, а если судить по нравам королевского двора, то и от смерти.

– Разве не достойно рискнуть собой ради чести дамы? – В голосе девушки не было негодования, только любопытство.

Девочка действительно умненькая.

– Достойно, но только спасая ее жизнь и здоровье. Что, по-вашему, скрывается за словом «честь»?

– А по-вашему?

– Ответ на этот вопрос нужно давать самому себе, а не другим. Подумайте об этом, а сейчас, боюсь, время нашего общения заканчивается.

Свет ворвался в наше убежище вместе со стайкой молодых людей. Улучшившееся освещение позволило внимательнее рассмотреть девушку. Русые волосы, светлое лицо с мягкими чертами и большие серые глаза. Она была симпатичнее, чем мне показалось вначале, но ненамного. От моей собеседницы исходили волны нежности, а не агрессивной чувственности, как от Ровены.

Блин, какого черта мне в голову постоянно лезет чужая жена! Что, запретный плод сладок только потому, что он запретный?

– Вы позволите нарушить ваше уединение? – по всем придворным правилам привлек мое внимание богато одетый франт, явно пытаясь спровоцировать меня на грубость.

Ну-ну.

– Да ради бога, – ответил я, подкрепляя свои слова самой лучезарной улыбкой.