Андрей Посняков - Власть шпаги

Шнява быстро нагоняла добычу. Вот уже поравнялись… подошли ближе…

— Как вы думаете, они будут сопротивляться? — поигрывая широкой абордажной саблей, спросил кто-то из парней.

Бутурлин покусал губы:

— Если на борту солдаты, то — да. Ежели нет, то просто попытаются уйти, в надежде на ветер.

— Одинокий корабль, — с подозрением глядя на «купца», протянул Петруша. — С чего бы? Может быть и засада!

— Может, — Никита Петрович погладил рукоять сабли — взамен потерянной на болотах шпаги, уж что нашлось. — Может, засада, а может — капитан решил пройти просто на дурака. Ни о каком пиратском флоте никто здесь не слышал… Разве что — о нас. Да и то, подумаешь, одно какое-то судно — пронесет. Раз удирают, значит, нет там никаких солдат! Точно — на дурака двинули.

— Прикажете на абордаж, капитан?

— Подождем… — Бутурлин дернул шеей и хищно прищурился. — Командуйте мушкетерами, Петр!

— Есть, капитан! — вытянулся лихой пират.

— Пока не стрелять… Ветер понесет дым, ничего не увидим… Так что ждите команды.

— Есть, капитан! Но они могут стрелять…

— Пусть… Пойду к канонирам — укажу цель.

Распустив паруса, изящное пиратское судно поравнялось с торговцем… На его борту рявкнули пушки. Так, мелкие фальконеты… Не долетев до шнявы, ядра упали в море.

— Не отвечать! Готовиться сменить галс…

— А! — просияв, догадался второй помощник — моряк, ушлый парень с какого-то карельского села, боцман. — Капитан, вы хотите…

Полезли по вантам матросы… В ожидании застыл рулевой.

— Правый галс!

Пиратское судно дернулось, накренилось и плавненько, по дуге, повернуло, подрезая «купца» и ломая ему ход…

— Огонь! — быстро скомандовал Никита Петрович.

Разом дернулись, рявкнули пушки… Окутались пороховым дымом. Разлетаясь в щепки, противно затрещал вражеский бушприт!

— Попали! — радостно закричал чумазый от гари канонир. — Попали, Никита Петрович, ага!

Ну, еще б не попасть… С пистолетного-то выстрела!

— Стоять, готовиться! Поворот оверштаг! Абордажная команда — к бою. Вымпел на мачты… Треть товара — нам.

А больше шнява и взять не могла, не такое уж и вместительное это было судно. Не для торговли и предназначалось — для разведки, охраны или вот, для быстрого нахального боя.

Судно вновь повернуло… Рассеялся пороховой дым.

— Спускают паруса, господин капитан! — с марсовой площадки, из «гнезда», громко закричали. — Сдаются!

— Знамо дело, сдаются, — довольно усмехнулся Бутурлин. — Не дураки же! Понимают — потерять треть товара все же лучше, чем лить кровь или пойти ко дну. Абордажную команду — в шлюпку… Постойте, я с вами… ага…

Кроме добычи — порох, ворвань, пенька, сложные трубчатые замки тихвинской работы — на сдавшемся корабле каперы разжились новостями. К слову — довольно грустными.

Бутурлин лично расспрашивал хозяина судна и шкипера о том, что делалось в крепости и в Ниене.

— Да ничего особенного, господин капитан. Все, как всегда. Да, все ждут суда! Там такой скандал, такой скандал, слышали? Арестован сам начальник городской стражи капитан Йохан Фельтског! Да, да — родственник помощника коменданта. Обвиняется в государственной измене и попустительстве врагам нации. Думаю, его приговорят к смерти. Повесят или, скорей, четвертуют! Так говорил сам судья — гере Карл Линдберг.

— Карл Линдберг? — изумленно переспросил Никита Петрович. — Законник Карл?

— Да, его именно так и называют…

— И когда же суд?

— Говорят, уже очень скоро. Может быть, завтра уже.

Законник Карл проживал в каменном трехэтажном доме на Средней улице, с небольшим садом на заднем дворике и выкрашенным в темно-красный цвет фасадом в три окна. Принадлежал судье этот особняк лично или было арендован — бог весть, но все жители Ниена называли сие здание — дом судьи, и никак иначе.

Облаченный в серый неприметный кафтан и черную широкополую шляпу, какие обычно носят приказчики, Бутурлин затаился у самой ограды, выжидая удобный момент и сквозь заросли азалии поглядывая на красивую юную девушку, блондинку в темно-голубом с переливами платье, качавшуюся на качелях в глубине двора.

Ага, вот и нужный момент! Служанка ушла — скрылась в доме, а судьи и не было — уехал с утра по делам. Что ж касаемо жены господина Линдберга — так та умерла года три назад или того более, с тех пор Законник Карл оставался вдовцом. Еще в доме жили верные слуги, служанка и вот, младшая дочь Кристина, особа, ввиду юного возраста еще не замужняя и довольно капризная, взбалмошная, избалованная. Кто б только видел, как она обращалась со служанкой?! Впрочем, все видели, знали, да.

— Госпожа Кристина Линдберг? — подойдя к самой ограде, Никита Петрович галантно приподнял шляпу.

— Ну я, и что с того? — отложив книжицу, скривила губы красотка. — Вы зачем здесь, по дворам, ошиваетесь? Я сейчас кликну слуг!

— О, моя госпожа… — прижав снятую шляпу к груди, Бутурлин поклонился и тут же изобразил самую радушную улыбку, на которую только оказался способен.

— Никакая я не ваша! Эй, слуги!

— Я из лавки господина Февариуса. Это у пристани, знаете… Он меня послал…

— Из лавки? — бледное, какое-то кукольное личико девушки изобразило крайнюю заинтересованность. — Послал вас ко мне? Но я ничего такого не просила.

— Ах, ну я и дурак! — Бутурлин хлопнул себя по лбу и рассмеялся. — Ну, как же я мог перепутать вас с госпожой Амалией Кренсберг! Ну да, это ж именно она просила отложить для нее китайский веер с лаковой ручкой. И, кроме веера, еще кое-что…

— Амалия просила? Веер? — пухленькие губки девчонки капризно надулись, в пустых светло-голубых глазках вспыхнули искорки интереса.

— Что же, разве господин Февариус не знает, что у Амалии Кренсберг совершенно нет вкуса?! Да ей что угодно можно отложить… Так, говорите, веер?

— И еще прекраснейшие брабантские кружева! — изогнулся в поклоне Бутурлин. — Такие, знаете, с голубоватым отливом. Очень, очень пойдут к вашим прекрасным глазам. О, там такое искусное плетение, такая тонкая нить! Сама роскошь… И недорого.

— А сколько — недорого? — Кристина нетерпеливо дернула шеей. — Ну?

— Об этом с хозяином надо разговаривать, прелестная госпожа… Впрочем… — тут лоцман горделиво выпрямился и выпятил грудь. — Я и сам открываю мастерскую… и кружева, и веера, и всякие другие подобные вещицы, знаете ли… Даже платья будем шить! Из этого… из набивной ткани… Но сам-то я как-то не очень в дамской моде сведущ.

— Вижу, что не сведущи, — хмыкнула девушка, на красивом кукольном личике ее появилась все та же гримаса, презрительная, но… уже с неким дружелюбием и явной заинтересованностью.

— И я вот хотел пригласить для консультации госпожу Амалию Крен…