Евгений Красницкий - Кузнечик [litres]

– Что-то слабо у него пока выходит, – прищурился Филимон, – вон, всё время в сторону мажет. Что, никто не подскажет, что надо целиться чуть левее?

– А он и не пытается целиться левее. Они сейчас Алёхину мысль обкатывают. Ещё в первый раз он Тимке посоветовал прикрутить циркуль к самострелу, чтоб стрелять точно. А тот возьми и прикрути. Сначала возле глаза две щепки вогнал, а на дугу – циркуль свой примотал. Целится не по стреле, а сквозь щель между щепками по циркулю этому. Ножку вправо сдвинул – болты сразу левее ложатся, чуть ниже опустил, и болты вверх пошли. А потом нормальный прицел сделали, сейчас его и пристреливают. Это сейчас он целится точно в центр и смотрит, куда болты идут. От этого зависит, как всё потом закрепят. Мартын, вишь вон, ухмыляется, тоже, видать, не понимает, чем они заняты.

– Значит, думаешь, пройдет твой Тимофей проверку на стрельбу? – задумался о чём-то Филимон.

Макар пожал плечами.

– За счет одной только калибровки болтов сумеет, у Сенькиных-то мальцов они не самые лучшие. А если успеют до ума прицел довести и пристреляться, то и подавно. Они там чего-то совсем хитрое ваяют. На том расстоянии, что сопляки мишень ставят, точно, а будет тренироваться, то и на среднюю мишень потянет, если самострел позволит.

– Получится, значит… – кивнул Филимон. – Хорошо, что получится. Ну, а у меня что не катит?

Вечером Лёнька отправился с Макаром в уже привычный обход постов. Воин был задумчив, а отрок хоть и любопытствовал, о чём наставники шептались, внимательно разглядывая Алексея с Кузнечиком, но прямо спросить не решался. Невместно. Впрочем, оставалась надежда, что наставник что-нибудь расскажет сам. Так оно и вышло. Макар уселся на «говорильную» лавочку, вытянул ногу, хитро посмотрел на ученика, улыбнулся в бороду и произнес:

– Ну, спрашивай!

Легко сказать – спрашивай. По прошлым беседам Лёнька уяснил чётко: наставник на вопрос ответит, а может, и того больше расскажет. Но это при одном условии – если задать правильный вопрос. А какой правильный, если он понятия не имеет, о чём наставники говорили? Подумав, Леонид решил начать с вопроса скорее насущного.

– А что делать, если драка?

– А что, кто-то собирается? – удивился Макар.

– Мартыну драку надо, значит, полезут. Я слышал, он Комара подзуживает.

– Ну а зачем, по-твоему, драка нужна Мартыну?

Лёнька задумался.

– Ну, не знаю. Я говорю только, что слышал. Остальные как-то не настроены, вот он и подзуживает.

– Ясно. Тогда давай…

– Считать? – улыбнувшись, подсказал Лёнька.

– Считать, – согласился наставник. – И перво-наперво нам надо понять, что Мартын с этого имеет.

– С драки-то? А что с неё можно иметь?

– А не с драки? Свару-то он в основном раскручивает, что он с неё имеет? Кем был до свары и кем стал после?

– Ну, если так посмотреть, – Лёнька потер нос. – Был никем, а стал вторым в десятке?

– Почти что. Близко, да неточно… – Макар сорвал травинку, засунул её в рот, пожевал, а потом, спохватившись, выплюнул. – Вот же, привязалось. Не был он никем. Если не на второго, то на третьего в десятке он вполне тянул. Да и при обороне Ратного хорошо себя показал, я спрашивал. А вот сейчас он в своём десятке первый. Оттого Семён и теряется, не знает, что делать.

– Как так Пустобрёх первый? – изумился отрок. – Семён же боярич!

– Вот и получается, что нет. Командир-то он хороший, слов нет. В строю порядок, учатся все прилежно. Он даже занятия сам проводит – и ничего, получается. Отменный десятник будет, а то и больше. Но это пока строй стоит. А как только строй рассыпался – всё, нет Семёна. Вне строя Мартын верховодит. А делать это ему сподручней всего, если весь десяток на кого-нибудь одного натравить, да ещё и прикрыться – мол, боярича защищаем, благо ему делаем. Не было бы Тимки, выбрал бы кого другого. Так что наставник Филимон правильно решил – не в Кузнечике дело.

– В Мартыне?

– В Семёне. Он уже командир, но ещё не боярич. Мал ещё, да и учить его сейчас некому. Сам видишь, что у нас тут творится.

– Да, – Лёнька опять потянулся к носу, но увидев насмешливый взгляд наставника, одёрнулся и широко улыбнулся. – Тож привязалось, наставник Макар. А творится у нас и впрямь всякого. Ладно я, вон Веденя из Ратного говорит – никогда такого не видел.

– Да и я раньше не встречал, – Макар покосился на растущую рядом с лавкой былинку, но не тронул: сопляк наблюдает. – Вот в этой кутерьме и выходит, что девок наших младших и то лучше учат, чем Семёна. Теряется он.

– Ага, а я-то думаю, чего он свой десяток, как сидоровых коз, гоняет? Он их из строя не выпускает!

– Заметил? Молодец. Ну, а раз понимаешь, то что делать предложишь?

– Ну… – Лёнька задумался, а потом вдруг спросил: – А что нам надо, чтоб вышло? Ну, раз мы посчитали, что Мартын с этой свары получает, так мы же тоже что-то получить хотим?

– Молодец! Вот так посчитаем-посчитаем, глядишь, и до Кузнечика дорастём.

– Да-а, как же, дорастёшь до него, – засомневался Лёнька. – В нашем десятке так считать не учат.

– И тут ты в точку, – кивнул наставник. – Я Филимону то же самое сказал. Он-то чего хотел – заставить Лисовинову кровь проснуться, чтоб она сделала всё, как надо. Вот как у боярича Михайлы. Помнишь, небось, поход за болото, после того как старшие вои пришли? А всего-то Михайле надо было решить, кто он – командир или боярич.

– Так вот зачем вы?.. – осознал вдруг Лёнька. – А мы думали!..

– Да чего только вы не думали, – ухмыльнулся Макар. – И бежать хотели, и бунтовать. А всего-то делов: появился у Младшей стражи свой, хоть и младший, но боярин, и стало кому за вас слово и ответ держать. Только ты это… сам понимаешь, болтать о том не стоит. Я и тебе говорю, поскольку ты рядом с этой сварой стоишь и ещё свою работу сделать должен.

– Не, наставник Макар, я как рыба. Так получается, что наставник Филимон хотел, чтоб боярич Семён тож самое уразумел?

– Хотел, – согласился Макар. – И когда Мартын на новичка накинулся, Кузнечика легонько наверх и подтолкнули, чтоб Семёну пришлось самому меж своими людьми порядок устанавливать.

– Не прокатило, – озвучил Леонид результат усилий Филимона. – Мартын слишком шустрый оказался.

– Не прокатило, – согласился Макар. – Получается, недостаточно только одной крови. Без неё-то, конечно, никуда, да только разницу между бояричами смекаешь? В придачу к крови Михайлу ещё и учили. Отец Михаил учил, зря мы над ним посмеивались. Да и Корней руку… Хм… Крепко приложил. Вот теперь и посчитай, что нам с этой свары надо.

– Научить! – сообразил отрок. – Ну, с Семёном ясно, он должен себя бояричем понять.

– Ишь ты, какой шустрый. Взял да научил сразу бояричем себя мыслить. Не выходит так быстро, – вздохнул Макар. – Вот ты, к примеру, знаешь, какого боярина себе хочешь? Ну так чему учить будешь? Не-ет, даже воев растить дело не быстрое. Десятников и того хуже, да и не всякий сможет. Тут особое понимание нужно. А уж бояричей тем более, тут к пониманию ещё и кровь нужна. На этой сваре у Семёна урок попроще: должен понять, что он не свой строй, а своих людей в руке держать должен. С этим ясно? Тогда дальше. Что с Мартыном?