Александр Забусов - Феникс

— Внутрь! — подал команду Каретников, схему объекта он отлично помнил.

Широкий коридор, пустой и темный. По стенам двери… двери… двери. Первую же дверь пнул в полотно ступнею, когда та, поддавшись, распахнулась, вошел. Комната, похожая на учебный класс. Ощутил шевеление у пустого оконного проема. Повел автоматом. Приказал:

— Halt! Aufstehen, heben Sie Ihre Hände hoch!.. [23] Стой! Встать, поднять руки вверх!

Козырев из-за спины подсветил фонариком. Немец в летней армейской фельдграу, фельдфебель. Взгляд заполошный, боязливый.

— Name?

— Feldwebel Fuchs.

— Leutnant Weiss, Zugführer Wildhüter. Wo finde ich Herrn Eglitis? [24] Лейтенант Вайс, командир взвода егерей. Где мне найти господина Эглитиса?

— Der Chef der Schule und seine Stellvertreter Leben in separaten Häusern, die sich in dreihundert Metern vom Hauptquartier befinden, aber… Nacht, Bombardierung… Ich kann jetzt nicht wissen, wo ich ihn finden soll [25] Начальник школы и его заместители проживают в отдельных домах, расположенных в трехстах метрах от штаба, но… ночь, бомбежка… Я сейчас не могу знать, где его разыскать. .

— Wache der Häuser? [26] Охрана домов?

— Es gibt keinen Schutz, außer den an Ihnen angebrachten Vesti [27] Охраны там нет, за исключением прикрепленных к ним вестовых. .

— Klar. Führen Sie zum Haus… [28] Ясно. Проводите к дому.

На дворе развиднелось, распогодилось, и военные быстро приходили в себя. Фельдфебель вел их быстро. В камуфляжных лохматках группа не слишком привлекала к себе внимания, к виду егерей здесь привыкли. Вот и домики, походившие на финские.

— Dieser! [29] Этот! — указал на дом.

Ничего личного. Прости, фельдфебель, не нужно было попадать в Россию…

Эглитиса нашли в доме, живого и почти здорового, только пьяного. Пинками и словами объяснили, чего от него хотят, и уже с ним возвратились в штаб. «Секретку» потрошили в темпе вальса, набивая сидор бумагами, ввязавшись в перестрелку местного значения. Все, что не поддавалось выносу, подожгли. Теперь выбраться нужно…

Немецкие егеря окружили их двойным кольцом, перекрыли путь отхода двумя пулеметами, а там и маршевая рота подтянулась. От минометного обстрела в сторону реки петляли как зайцы. Прорывали кольцо, растреливая стволы враспыл. Боеприпасы заканчивались. В одном месте Каретников подумал, что все, конец. Прижали к земле двумя пулеметами, стрелявшими непрерывно. Надо было что-то решать… Он вскочил на ноги и последние две гранаты метнул в то место, за которым лежали пулеметчики. Важно было, чтобы они хоть на миг спрятались, перестали вести огонь.

Б-бух! Б-бух!

Двадцать метров до пулеметной точки не пробежал — пролетел! Успел перескочить через поваленное дерево, а оттуда соскочил вниз на немцев. Работал ножом, жестко, схватившись сразу с двумя, катался по земле. Подоспел Громыко, ударил одного, потом другого по голове прикладом, а там и остальные подтянулись. Захватили пулеметы, пополнили боекомплект.

— Лейтенант, смотри…

— Чего? Не может быть.

— Точно!

Напряг мужиков:

— Чего вы там замерли?

Мамедов носком сапога «ковырнул» голову одного из убитых немцев, кивнул на него, объяснил Каретникову:

— Наш Петров объявился.

— Сучонок… — добавил Громыко.

А ведь точно, он. Недолгую передышку прекратили егеря, пригибаясь к земле, пошли в наступление.

— Уходим!

Снова тараканьи бега, и при этом Михаил, раненный в ногу, ковылял позади остальных. Вырвались…

Как ни крути, по-иному ничего не получится. Михаил понял, что для того, чтоб основной состав группы ушел от погони, придется жертвовать людьми. Пройдет пятнадцать, ну двадцать минут, и преследователи выйдут на контакт по прямой видимости. Группе надо быстрее оторваться по причине, истекающей из тактической особенности боя в лесу. Пользуясь большим количеством укрытий, деревьев, очень легко можно окружить тех, кого меньше. Увидев их, знающий командир егерей сразу же подаст команду на открытие огня, а потом — на обход и окружение беглецов. Такую их тактику Каретников знал, если после первого огневого контакта резко наступиттишина и стрельба почти прекратится, это верный признак того, что команда поступила и выбраться всем коллективом будет нереально.

Вперед пропустил Мамедова. На удивленный усталый взгляд измотанного бегом с препятствиями сержанта молчаливо отмахнулся рукой, тем самым подтверждая основное направление движения. Мимо проскочил Громыко. Этому не до чего, устал. Видно, что человек на одной силе воли держится. И все равно, для группы они с ним слабое звено. Калюжный, носорог комнатный. Вот у кого силушки немерено! Мало того, что сам ломится, невзирая на спуски и подъемы, просеки и загущенный буреломом лес, так еще, кроме пулемета с БК, почти на себе прет Эглитиса. Латыш, протрезвев, поначалу пытался сопротивляться, но получив добрую затрещину, бежал как родной, пока не сдох с непривычки. Вот и приходилось Тимохе периодически нести этот мешок с дерьмом. Еще и вопрос успел задать:

— Ты чего, Василь?

— Нормально, Слон. — Нога болела, и крови он потерял существенно, подмигнул напарнику. — Прибавь скорости, а то егеря яйца прищемят.

Пыхтевший от натуги под тяжестью вещмешка Козырев перевел дыхание. Михаил в двух словах объяснил политику партии.

— Лейтенант, нам всем не уйти, кому-то придется в прикрытии остаться.

— Я останусь!

— Ты командир, тебе группой командовать. Прикрытие для тебя крайняя мера. Останемся я и Громыко.

— Почему не Калюжный?

— Калюжный тебя до места доведет.

Времени на обсуждение нет, и так за разговором темп бега снизили.

— Добро!

— Вам бы только на гать встать, а там особо не разбегутся. Фору, хоть и небольшую, мы вам обеспечим. Паша, ты у меня только винтовку забери и свой автомат отдай.

— Давай!

Каретников в пару прыжков догнал Громыко, придержал за рукав.

— Архипыч, мы остаемся.

Тот облегченно встал на месте, наклонившись, откашливался, отхаркивался. «Дегтярь» занял место под ногами пулеметчика. Наконец-то смог выразить свою готовность поработать в паре:

— Ага!

Михаил рукой махнул обернувшемуся Козыреву. Вот и все.

— Ну? Пошли место выберем, Архипыч.

— Идем, Василий.

Из-за действий Каретникова всю дорогу отход группа производила по обратным скатам холмов, лощинам, оврагам, старательно избегая полян, дорог, просек. Теперь для них двоих это не актуально…

Между тем, лишившись балласта в лице Громыко и… Михаила, Мамедов прибавил темп передвижения. Направление на гать он определил четко, солнце помогало, ну и компас не лишним оказался. Через овраг перебрались, раздвигая и ломая ветки на своем пути, продрались через ельник и тут же ступили на едва заметную тропу.

— Туда! — указал направление Алик.

Козырев кивнул, соглашаясь.

— Вперед!

Где-то далеко за их спинами послышались звуки стрельбы. Началось! Ждали этого, но все равно как-то оно… Эглитис, заслышав перестрелку, попытался приземлиться на пятую точку. Его не слишком испугал рывок за воротник в попытке поставить предателя на ноги. Знал, что живым нужен.