Евгений Щепетнов - 1971. Восхождение [litres]

– Скажите, господин Карпов, а что, обязательно было убивать этих гангстеров? И вообще, как вы это смогли сделать? У вас что, специальная подготовка? Может, вы русский шпион?

Я ухмыльнулся:

– Вы судите о том, какие бывают шпионы, по книжкам о Джеймсе Бонде, да? То есть – шпион только тем и занимается, что всех бьет? Это какой-то странный шпион. Для комиксов. Что касается вашего первого вопроса – а мне некогда было думать. Одного полицейского ранили ножом в грудь, другого расстреливали на моих глазах – что мне оставалось делать? Уж на то пошло – добили бы их, принялись бы за меня. А я не хотел убивать этих негодяев, пусть даже они и негодяи. Я попытался вначале убежать! Нормальные герои всегда идут в обход! (Смех.) Но раз уж пришлось драться – надо тогда бить наверняка, чтобы не встали. Ну и по второму вопросу: я не знаю, откуда у меня различные умения. Я даже не знаю, кто я такой. Чуть больше года назад я обнаружил себя стоящим на дороге в одном из российских городов. На мне не было ни одной нитки одежды, а сам я не помнил – ни своего имени, ни места, где нахожусь. Имя и фамилию мне дали уже в лечебнице, куда вначале поместили. А государство уже после проверки выдало мне паспорт. Так что моей биографии всего один год.

– И вы за год написали столько книг?! – поразился журналист. – Сколько их у вас?

– Десять. Пишу – одиннадцатую.

– О господи! Да вы – Бешеная Пишущая Машинка! – «Познер» широко улыбнулся. – Вы просто монстр какой-то! Да вы один сделаете богатым издательство господина Страуса! Зачем им другие писатели, если есть вы?

– Издательство Страуса и так уже богато, – усмехнулся я. – Но я постараюсь сделать его очень богатым! Если они захотят, конечно.

Страус рассмеялся и показал мне большой палец – молодец!

Следующим был упитанный господин непонятно из какой газеты, выглядящий так, как всегда выглядели буржуи с советских плакатов – в клетчатом костюме, толстощекий, явно выпивший всю кровь у рабочего класса. Но заговорил он не как кровопийца-буржуй, скорее наоборот.

– Скажите, господин Карпов, все те, кого вы убили, были черными?

Опа! Это что еще такое?! Куда он меня ведет?

– Да, все черные, и что? Не понимаю вашего вопроса.

– Все вы поняли, сэр. А если бы это были белые, вы бы их пощадили?

– Честно сказать, в тот момент мне было все равно, в чьей руке нож или пистолет – в черной, белой, красной или зеленой. Даже если бы это были зеленые человечки с Марса, я все равно поступил бы так же. Они хотели убить полицейских, а я не мог позволить им это сделать. Совесть бы потом замучила!

– То есть вы не себя защищали, а полицейских? У нас в стране такие полицейские, что их должны защищать русские?! Полицейскому департаменту надо разобраться со своими офицерами. Их профессиональная подготовка совершенно не годится!

Вообще-то я был полностью согласен с этим придурком – не годится. Если бы не я – этих пентюхов точно бы грохнули. Но только вот говорить этого точно не надо. Зачем подставлять парней? Все-таки они, можно сказать, соратники – и потому, что они копы, а я все-таки почти мент, пусть и бывший, а во-вторых, мы вместе стояли под пулями. И кстати – они не побежали, не испугались, отстреливались как могли. А то, что никуда не попали, – так это бывает. Люди теряются, совершают странные поступки в сложной ситуации. Но они вмешались, когда за мной гнались эти уроды, выполнили свой долг. Так что…

– Все произошло слишком неожиданно. Первого офицера сразу ранили, второго тоже. Они просто физически не могли стрелять как следует. Так что зря вы на них… (хотел сказать «бочку катите», но осекся. Не поймут!) Зря вы их обижаете. Они выполнили свой долг, защищали меня! Не побоялись пятерых вооруженных бандитов! Да им медали надо дать за храбрость!

Страус посмотрел на меня, и глаза его сузились. Он лоснился, как наевшийся сметаны кот. Ему все это действо явно очень нравилось. Ну а что – такой паблисити, это только представить! Шума – до небес!

– Господа, все-таки ближе к теме – не забывайте, что мы обсуждаем творчество русского писателя, а не только его подвиги на земле Америки!

Это Страус решил снова переключить внимание на главное – на мою книгу. И правильно. Маркетинг… такой маркетинг! Хорошего понемножку!

– Скажите, господин Карпов, почему вы уверены, что ваша книга понравится американскому читателю? – это молодая женщина лет тридцати, очень даже миленькая. Тоже с блокнотиком в руках. – Кто вам сказал, что она понравится американцам?

– Я в этом доверяю чутью моих издателей, господ Страуса, Фаррара и Жиру. Все уже давно должны были убедиться, что они берутся издавать только тех авторов, от которых будет толк. Тех, кого покупают, тех, кого читают. Ну а как там дело пойдет – это уже одному богу известно!

– А вы верующий человек, господин Карпов? – мертвой хваткой вцепилась в меня девушка. – Вы верите в бога?

– Знаете, я как тот солдат, что сидит в окопе и молится: «Хоть бы не в меня! Хоть бы не в меня! Господи, помоги!» А потом вылезает живой и забывает о молитвах и церкви. У нас есть пословица: «Пока гром не грянет – мужик не перекрестится». Я ответил?

– Нет, – улыбнулась девушка. – Вы хитро ускользаете от прямого ответа. Еще раз спрошу: вы верите в бога? Вы ведь живете в Советском Союзе, и у вас преследуются верующие! Вы боитесь сказать откровенно? Вас за это отправят в лагерь?

– Да что за глупости?! Кто вам это сказал? – фыркнул я и весело рассмеялся. – У нас открыты церкви, хочешь – ходи в них, не хочешь – не ходи! И синагоги! И мечети! Не приветствуются только всякие сектанты-изуверы, но ведь эти секты и в США не особо популярны. А что касается моей веры в бога… это вопрос слишком интимный. И касается только нас с богом.

– Скажите, господин Карпов, – не унималась девушка, – а как вы относитесь к правам сексуальных меньшинств? У вас ведь на родине за подобное сажают в тюрьму! Вы согласны с таким законом?

– Я считаю, что все люди имеют права на то, что не запрещено. И сексуальные меньшинства никак не мешают мне жить – если только не ведут пропагандистскую работу среди детей, подростков. За это нужно очень строго наказывать. А с тем, что надо сажать этих людей в тюрьму, я не согласен. Может быть, лечить? Это – да. Но в тюрьму-то за что?

– Так вы считаете их больными? – девушка просто ликовала. Да что за журнальчик она представляет?! Феминистка какая-нибудь? Типа «розовая»? Вот же надоела, чертова кукла!

– Да. Я считаю, что гомосексуализм – психическое отклонение от нормы. Но не собираюсь как-то порицать этих людей, ненавидеть или что-то подобное. Я уже сказал – они мне не мешают жить и пусть делают что хотят – если это укладывается в рамки закона. Закон превыше всего!