Александр Барышев - Южно-Африканская деспотия [СИ]

— Миллион, — сказал Серега. — Это ж сколько буханок хлеба, колбасы и водки можно накупить. А если…

— Заткнись, — оборвал его Юрка. — Второй вариант — чтобы таким деятельным товарищам, как мы, не сдохнуть от скуки, мы основываем и развиваем свое дело. Вот что ты, шеф, умеешь лучше всего?

— Корабли строить, — быстро ответил Бобров, и потянулся было за бутылкой, но Юрка отодвинул ее подальше.

— Аты, Серега?

— Алмазы добывать, — буркнул тот.

— Ясно, — сказал Юрка. — Серегу придется отдать в школу. И чтобы его там каждый день лупили линейкой по рукам и ставили в угол на горох.

— Чего каждый день-то? — возопил Серега.

— Ладно, — сжалился Юрка. — Через день. А если серьезно, Серега, как универсал будет отвечать за производство компактных паровых машин. Помните, какие вы ставили на багги в южной Африке? Свяжемся с изобретателем и предложим ему любое финансирование с последующей долей в проекте. Сразу оговорю — за мной снабжение и сбыт, потому что в вашей технике и технологии я ни уха, ни рыла. Ну и как вам варианты? Не хотите выбрать прямо сейчас?

— Ну-у, протянул Серега, — ты и вопросы задаешь, барин. Тут помощник нужен. Гомо сапиенс.

Бобров был более конкретен.

— Нужно поговорить с девчонками. Они, конечно, примут любое мое решение, но предварительно поставить их в известность я просто обязан. Ты ведь небось тоже не в одиночку под одеялом все обдумывал.

Юрка почесал затылок и признался:

— Нет, конечно. Но Мел еще та авантюристка и первый вариант она отмела сразу.

— А ведь заманчиво, — сказал Бобров. — Верно, Серега?

— А подите вы, шеф, — ответил Серега.

— Что? Неужели не хочется? — делано удивился Бобров. — А впрочем, я тебя понимаю. Ты человек еще молодой и в тебе не полностью угас дух авантюризма.

— Это кто тут старый? — в свою очередь изобразил удивление Серега. — Слышь, Юрик, шеф-то у нас оказывается мерзкий старикашка.

— Ага, — сказал Смелков и поежился. — Ты это его женам скажи и, я тебя уверяю, получишь много незабываемых минут.

— Нет уж, — решительно сказал Серега. — Еще зарежут. С кем тогда шеф работать будет.

— Да ну вас, — сказал Бобров. — Юрик, давай вторую бутылку. Гулять так гулять.

К середине второй бутылки на бумаге было зафиксировано все: необходимые площади и желательное их расположение; необходимое оборудование; необходимые материалы и комплектующие; необходимое количество работников и их квалификация; контрагенты и партнеры. Бобров посмотрел и сказал, что все это здорово, но, не имея конкретного проекта с гарантированным сбытом, все, что написано, похоже на след от вил на воде.

— И тут на арену выходит Смелков.

Юрка раскланялся, не вставая с кресла. За это тут же выпили.

— А что, мужики, — слегка заплетающимся языком произнес Серега. — Не пройтись ли нам по весне на яхте по местам, так сказать, боевой славы. Милет, Афины, Кносс, Сиракузы.

— В Африку сходить, — добавил Бобров.

— Не, в Африку не надо. Там жарко.

— А давайте в апреле, — сказал Юрка. — Я за оставшееся время как раз заказчиков подыщу. А, вернувшись, и начнем прямо по списку.

Бобров посчитал на пальцах, посмотрел в потолок.

— А давайте. Насколько я помню, у нас на яхте как раз три приличных каюты.

— Четыре, — уточнил Юрка. — И две, как ты выразился, неприличных.

… Оставшиеся месяцы были заполнены ожиданием. Девчонки выслушали рассказ Боброва о предполагаемом открытии нового предприятия, вопреки его ожиданиям, совершенно равнодушно, а вот то, что их собирались прокатить по весне по Средиземному морю, неожиданно вызвало у них взрыв энтузиазма. Дригиса теперь дневала и ночевала в доме у Бобровых. Тем более, что Серега забрал Бобровский автомобиль и укатил договариваться за паровую машину, потому что изобретатель этой машины, по слухам, жил в российской глубинке, куда Серегин БМВ был не вхож. Юрка с утра привозил растолстевшую Меланью, которая хоть и принимала участие в общей колготне, но очень осторожно. Повсюду носились дети, которых вдруг стало очень много. Бобров сбегал от этого бедлама в свою старую квартиру, где в относительной тишине предавался мечтаниям и теоретическим изысканиям в области деревянного судостроения.

Через полмесяца явился Серега. Почему-то поездом. Приведя себя в божеский вид, он заявил, что по тамошним дорогам можно ездить только на танке, да и то с трудом. Бобров понял, что обратно он свою машину не получит. Впрочем, были и приятные известия. Изобретатель, узнав о планах новоиспеченных предпринимателей, сперва никак не мог этому поверить, и Сереге пришлось пустить в ход все свое красноречие. При этом он заметил, что если бы на его месте был Бобров или вообще Юрка, то вполне можно было обойтись одним красноречием. А так пришлось дополнять деньгами. Деньги изобретателя убедили окончательно, и он бросился в свой сарай, даже не дождавшись Серегиного отъезда.

Между тем, зима стремительно подошла к концу, и Юрка пригласил сотоварищей на место будущей верфи. Это был большой ангар, крытый оцинкованным железом, расположенный за конечной десятого троллейбуса.

— А как плавсредство, которое мы, может быть, построим, на воду спускать? — поинтересовался Бобров. — Тут же весь берег застроен.

— Ты сначала построй, — резонно возразил Смелков. — И потом, есть такая прекрасная штука, называется трейлер. Грузишь и везешь куда надо. И вообще, смею вам заметить, что на начальном этапе постройка судов длиннее десяти метров не предусмотрена. Я, исходя из этого, и договариваюсь.

— И что? — недоверчиво спросил Бобров.

— И всё, — ответил Юрка. — Но это пока.

Когда зиме осталось несколько дней до торжественного финала, Меланья затеяла рожать. Петровна увезла ее к себе, где, благодаря собственному авторитету и Юркиным деньгам, выбила отдельную палату. Уезжая, Меланья заявила, что для ее племени родить, это как высморкаться. Бобров подумал, что это она сказала, чтобы хоть немного успокоить переживающего Юрку. Но получилось так, что Бобров ошибся и в положенный срок счастливый отец получил от Петровны жену с ребенком. Когда вся толпа болельщиков приехала к Смелкову домой и полученную девицу распеленали. Юрка недоуменно сказал:

— Братцы, да она белая.

На что Меланья заявила:

— Сама не знаю, как получилось. Но все было по-честному.

… Яхта пришла из Афин в середине апреля и обосновалась в Балаклаве, втиснувшись кормой среди моторных «мыльниц» и выдвинув бушприт едва ли не на середину бухты.

— Братцы, — сказал Юрка. — Простите, но не могу. Девчонке еще и двух месяцев нет. Куда ей в море.

— Понятно, — сказал Бобров. — Девчонке рано, Меланья не хочет, а ты не можешь. А раньше каким местом думал?

Юрка повесил голову.