Анна Орлова - Три капли на стакан

— Что вам угодно? — опасливо спросил пожилой мужчина. Отвисшими брылями, лохмами пегих волос и несчастным выражением лица он напоминал большую печальную собаку. И вел себя как бездомная дворняга, которая ждет, что ее вот-вот пнут.

— Лейтенант Эллиот! — махнул удостоверением мой «напарник».

— А вы? — Стивен Керк, брат Уны… То есть миссис Мастерс. То есть я — ее сводный брат… Вы проходите, я… Он сбился и замолчал, поправляя зачем-то наброшенный на шею клетчатый шарф. Эллиот толкнул дверь, помог мне снять пальто и разделся сам, давая понять, что мы надолго. Вручил верхнюю одежду опешившему хозяйскому брату и заявил властно: — Мне нужно видеть миссис Мастерс. Керк помотал головой.

— Она слегла. Доктор говорит…

— Понятно! — бесцеремонно перебил лейтенант.

— А вас в день убийства дома не было? — Нет, что вы! — испугался Керк.

— Я же тут не живу. Приехал сестру поддержать. Эллиот нахмурился.

— А кто из членов семьи еще дома? — Сестра и мой племянник, Фойл, с женой. И секретарь, Рамзи.

— Предупредите их, что мне нужно с ними поговорить, — велел лейтенант, и Керк быстро закивал.

— Я сейчас! — он кое-как пристроил на вешалке нашу одежду и умчался. А Эллиот повернулся ко мне.

— Мисс Вудс, я их пока отвлеку. А вам карты в руки. Начните с кухни. Вон там. Он махнул рукой, указывая в сторону черной лестницы.

— Как скажете, — пожала плечами я, поправила волосы и уже шагнула вперед, но лейтенант придержал меня за рукав.

— Мисс Вудс, еще два слова. Он увлек меня в нишу под лестницей, притянул поближе и сказал на ухо: — Жену Мастерса зовут Уна.

— И что? — не поняла я. Пахло от него приятно — мятой, мокрой тканью и чем-то таким очень мужским. Эллиот вздохнул и повернулся так, чтобы видеть мое лицо. Еще и руку на плечо положил, удерживая на месте.

— Уна Мастерс. Не та ли это УМ? Может, подозревал, что она что-то у вас покупала? — Нет, — ответила я твердо, не пытаясь отстраниться. Пусть этот… нюхач убедится в моей искренности.

— Я не знаю никакую Уну Мастерс. Да и глупо — зачем бы ему понадобилось вот так записывать что-то о своей жене? Спорить Эллиот не стал.

— Идите, мисс Вудс. И… удачи. Я отрывисто кивнула. Откуда-то донесся раздраженный мужской голос, затем виноватое бормотание мистера Керка. И я сбежала к слугам, оставив Эллиота разбираться с хозяевами. На кухне меня встретили неласково.

— А, еще одна! — неприветливо пробормотала низкая кругленькая повариха, вытирая руки о фартук.

— Тоже шнырить будешь? На носу у нее сидели очки в черепаховой оправе, затеняя добрую половину лица.

— Извините, — я постаралась душевно улыбнуться.

— Я только осмотрюсь.

— Ходят и ходят, — не слушая, продолжила она.

— Еще и припасы мои им зачем-то понадобились! И с досадой взмахнула рукой, чуть не сбросив на пол лоток яиц. Я обернулась — и заморгала. Кухонные шкафы (могу поклясться, даже тут антиквариат!) крест-накрест пересекали ярко-желтые ленты с грозными надписями: «Стоп!» и «Не трогать!» — А мне как прикажете работать? — продолжала жаловаться повариха, воинственно уперев руки в едва заметную талию.

— Ничего себе, — пробормотала я.

— Неужели все продукты опечатали? — Все! — подтвердила она гневно. Кажется, повариху это задело куда больше, чем смерть хозяина. Хотя ее ярость я как раз понимала. Стоит лишь представить, что такое же могли сотворить с моей аптекой!.. Значит, со мной Эллиот обошелся еще гуманно.

— Сочувствую, — искренне сказала я, и насупленное лицо поварихи смягчилось.

— Не переживайте. Сейчас я тут все осмотрю и сниму это безобразие. Я кивнула на полицейские художества. Раз уж Эллиот не гнушается коньяк с конфетами… «уничтожать», то вряд ли и тут возразит.

— Спасибо! — выдохнула она прочувствованно. Я спрятала улыбку. Самый простой способ сделать человека счастливым — сначала отнять что-то нужное, а потом вернуть обратно.

— Кстати, а что было в тот день на ужин? — поинтересовалась я, сдирая липкие желтые ленты.

— Да известно что. Меня уж раз пять спрашивали! — повариха всплеснула руками, но перечислила заученно: — Чили со свининой, фахитас с курицей и фасолью, острые крылышки, кукурузный пирог с клубникой, ванилью и шоколадом. Я прониклась. При таком изобилии острого настойкой черноголовника можно блюда вместо соуса поливать — все равно никто не заметит.

— Ничего себе! Неужели вы это каждый день готовите? — Каждый день? — фыркнула повариха, возвращаясь к недовзбитым яйцам. Венчик в ее руках мелькал с такой скоростью, что куда там миксеру.

— Да нет, так-то я обычное готовлю. Пудинги, ростбифы, бифштексы. Но хозяйка всяким, — неопределенный жест, — увлекается. Национальным! Вот и требует, чтобы раз в неделю тематический ужин сготовили. Вчера вот был куперский день. «Куперами» в просторечье называли рыжих — еще один покоренный брюнетами народ. Впрочем, эти давным-давно ассимилировались, только и остались кое-какие суеверия да традиционная кухня.

— Понятно, — я оглядела ровные ряды баночек со специями и тяжко вздохнула. Работа мне предстояла каторжная.

— А рецепты вы откуда берете? Или готовое покупаете? — Вот еще! — оскорбилась она.

— Хозяйка мне книжку подарила, по ней и готовлю. Вот, полюбуйтесь! И любовно похлопала по обложке толстенный том. «Кухни народов мира» скромно гласила золоченая надпись. Я настежь открыла все дверцы шкафов, снова вздохнула, оценивая фронт работ… и начала.

На деле повариха, миссис Тиммонс, оказалась милейшей женщиной. Поворчать она любила, не без того. Зато когда у меня перед глазами от усталости уже мельтешили мушки, она от души напоила меня чаем, еще и толстенный кусок кекса отжалела. И какого кекса! Мягкого, пушистого, с кусочками сухофруктов, апельсинов и шоколада… М-м-м! — Вам можно уходить в шеф-повары любого ресторана! — похвалила я и, не удержавшись, облизала вилку. Повариха зарделась от удовольствия и положила на мою тарелку еще кусочек.

— Скажете еще! — польщенно заулыбалась она. Идиллию прервало появление всклокоченного лейтенанта. Он там домочадцами Мастерса пыль вытирал, что ли? Под его взглядом я чуть не подавилась чаем.

— Мисс Вудс? Что-то нашли? — отрывисто спросил он.

— Нет, — честно призналась я, отправляя в рот еще кусочек божественной выпечки.

— Здесь все чисто.

— Понятно, — нахмурился он.

— Тогда займитесь хозяйской спальней.

— И добавил ядовито: — Уж будьте так любезны! Можно подумать, я — его отлынивающий от работы подчиненный! — Конечно, — согласилась я безмятежно. Сладкое настроило меня на мирный лад.

— Сейчас, только доем. И повернулась к насупившейся поварихе.

— Миссис Тиммонс, а можно еще кусочек кекса и чашку чая? — Да можно, конечно.