Максим Астапов - Земля без радости [СИ]

Вольных отцепили от столба, прогнали через весь док и они пропали из вида. Ночь им предстояло провести в специально построенной для таких случаев хибаре на сваях. Пленных прогоняли по перекинутым мосткам, опорой которым служили торчащие из воды полусгнившие брёвна, после чего сходни убирались.

Фрау осторожно прикоснулась к руке поисковика привлекая к себе внимание.

— Да? — Бес приобнял ее за плечи.

— Баркас нас не отпустит.

— Пока ситуация вокруг Береговых не прояснится, нет, не отпустит, — согласился поисковик.

— Варяг, очень на то похоже, ведёт свою игру. — Она поискала взглядом его в толпе и презрительно усмехнулась. — Он сливал всю полученную информацию Баркасу. Ещё я успела понять, он как и ты разыскивает пути на тот берег. Сведения о ранее посланных поисковых отрядах тщательно законспектированны, численность, цели, маршруты отмечены на картах. Некоторые из них признаны неосуществимыми.

— Скорее всего он выполнял задание Грешника, — прокомментировал Бес.

— Возможно. — Фрау отстранилась от него. — Что будем делать?

— Ждать развития событий.

Бес направился к возвышающемуся, над остальными, рыжему человеку потянув девушку за собой. Снующие по доку Береговые готовились к вечерней трапезе. С коптилен несли к уже расставленным на площади столам готовую к употреблению пищу. Женщины подносили с кухни котелки со свежесваренной ухой. Назначенные в ночной дозор рассаживались ужинать первыми. Люди не суетились, как Бес не приглядывался признаков нервоза заметить не мог. Береговые спокойно занимались своими делами, абсолютно уверенные в завтрашнем дне.

— Баркас! — окликнул лидера Береговых поисковик. — Ты же отпускать нас не намерен?!

— Конечно нет, — равнодушно ответил здоровяк.

— Выдели нам тогда койко-место. Воспользуемся случаем передохнем.

— Без проблем. К столу не приглашаю, уж извиняйте. Еду вам принесут, я распоряжусь. Медикаменты я конфисковал как и обещал. — И уже отворачиваясь от них бросил через плечо. — И не создавайте себе проблем.

Их разместили на ночёвку в дальнем правом углу дока за коптильнями, в двухместной оранжевой палатке на которую прилепили два обручальных кольца вырезанных из картона. Как пояснил провожатый полезный знак для окружающих во избежание эксцессов, чтоб без предупреждения не совались. Они с удовольствием растянулись на потрёпанных, но чистых одеялах в ожидании обещанного ужина который долго себя ждать не заставил. Нахлебались свежей наваристой ушицы, заели её рыбой, к удивлению Беса не копчёной, а жареной и с полными животами снова приняли горизонтальное положение.

Фрау положила по своему обыкновению голову ему на плечо и тихо напевала не известную ему песню.

Поисковик закрыл глаза, наслаждаясь редким моментом спокойствия.

— Не верю я, — вдруг ни с того ни с сего произнес Бес.

— Кому? — мурлыкнула Фрау поглаживая его по груди. — Или во что?

— Создавшаяся ситуация вызывает у меня большие сомнения. Например Варяг. Его можно назвать кем угодно, но не предателем. Ты вспомни сколько лет они с Грешником, а теперь он вдруг решил отколоться? — он ненадолго замолчал задумчиво играя с белокурыми локонами Фрау.

— Знакомый нам мирок пришел в движение. Будто из под стоящего на краю обрыва валуна выбили последнюю опору. И он с каждым метром набирая скорость несётся вниз по склону, увлекая за собой все больше своих собратьев, на замерших, но ещё не осознавших случившейся катастрофы людей.

— Да ты писатель, милый.

Поисковик скривился, но промолчал.

— Понимаешь, я все больше убеждаюсь, все события случившиеся как минимум за последний год это части одной большой картины. Не случайно уничтожили Госпиталь, не просто так Фанатики кинулись на территории Вольных, нападение Диких на Ковчег опять же, Наивный защитивший ребёнка и его преследователи, вдруг активизировавшиеся Бандерлоги… — он резко замолчал.

Но Фрау все поняла правильно и продолжила за него.

— Ты не можешь понять какая во всем этом уготована роль тебе.

Поисковик кивнул.

— Чувствую есть кукловод дергающий за нужные ему ниточки.

Разговор утих сам собой. Лагерь снаружи потихоньку успокаивался, людской гомон смолкал, Береговые готовились ко сну. Фрау снова тихо напевала что-то про «женское счастье» и Бес окончательно расслабившись прижался щекой к макушке девушки и провалился в объятия Морфея.

Он стоял посреди городской улицы, запрокинув голову и устремив взгляд в утреннее небо, чья нежная синева оказалась перечеркнута инверсионными следами от падающих ракет. Изогнутых линий становилось все больше, будто нерадивый художник на чистом голубом холсте резким взмахом руки проводил несуразные мазки, неизменно вонзающиеся в землю и расцветающие яркими грязными «цветами». От их зловония, распространявшегося по округе, здания рассыпались, словно карточные домики, а люди вспыхивали, как спички, оставляя после себя лишь силуэты, на выгоревшем фоне. Он смог отметить, в тот миг, когда на «цветочной поляне» появились гигантских размеров «грибы», а земля прыгнула навстречу небесам, окружающий его мир перестал существовать. Расходящиеся от них кольцами, волны не оставляли шансов. Они находили полуживых ещё людей, сумевших забиться в бетонные щели, и уносили их с собой. Оставляя только силуэты. Тени.

Они были повсюду, серые пятна мертвого мира. Бесформенные отпечатки лежащих тел на асфальте, людские силуэты с вытянутыми руками навстречу опасности, на черных, торчащих из земли, гнилыми зубами останках зданий и спаянные ужасом фигуры, пытающиеся закрыть собой родных и близких от неминуемой гибели. Тени.

Реальность происходящего давила, угнетая настолько, что захотелось лечь, сжаться, как в материнской утробе, закрыв глаза, отстраниться от происходящего и навсегда забыть увиденное. Но окружающая действительность решила иначе. Мир прокрутился вокруг него, восток сменился западом, а тени прошлого в настоящем зашевелились. В окружении бессловесных фантомов он запаниковал, решил бежать, но тело ему не повиновалось.

Они обступили его со всех сторон, протягивая обугленные руки, в безмолвном крике открывая рты. Он попытался отбиваться, но не мог пошевелить даже пальцем и, чувствуя подкатывающий к горлу тошнотворный ужас, захотел кричать. Так и не родившийся вопль жестким комом застрял в горле. Осталось только беспомощно наблюдать, бешено вращая, выпученными от страха, глазами за, всё ближе подступающими, тенями. Одна из них вырвалась из общей массы и приблизилась почти вплотную. Лица не разобрать, черты смазаны, кривой рот монотонно, беззвучно открывается и закрывается, безостановочно повторяя одни и те же слова: — Ад на земле.