Дмитрий Соловей - Вернуть или вернуться? [litres]

– Об аспирине я читал в вашем журнале, – вставил слово Склифосовский. – Не скрою, доверия сей препарат у меня не вызвал.

– Это вам для исследования его свойств, – передал я упаковку профессору и объявил о начале демонстрации кино.

Первым показали фильм об аспирине, дальше – «Голод». Потом я остановил показ и устроил небольшую лекцию по оптике, кино и, в частности, о мультипликации. Мультфильм «Вошь» вызвал очередную бурю эмоций. Я не просто наглядно доносил информацию, а сообщал малоизвестный факт о разносчиках тифа. Зал забурлил, со мной начали спорить, выкрикивая что-то с мест. Николай Васильевич эти дебаты прервал, сообщив, что у каждого из сидящих в зале имеется возможность доказать или опровергнуть информацию вне стен аудитории и провести собственные исследования.

Мы снова продолжили показ фильмов, веселя студентов. Кино понравилось всем без исключения. Только Склифосовский сидел задумчивый.

– Николай Иванович, мне хотелось бы побеседовать с вами более предметно, – предложил он.

Договорились, что завтра, в субботу, он примет меня у себя дома. Вот и хорошо. Румянцевым я жестом показал, что вытаскивать чемоданчик с подарочным инструментом не стоит. Завтра его преподнесу.

Брать кого-то в сопровождение я не стал. Мальчишкам не по статусу, Чернов немного не в теме. Но подарки я захватил все. На лекции со студентами мы не до всех наших «открытий» успели дойти. Например, я не стал демонстрировать активированный уголь, чтобы ещё больше не шокировать публику. Теперь же вручил Склифосовскому аптечный набор вместе с хирургическим чемоданом. Не забыл и супругу хирурга. Софье Александровне презентовал красиво оформленные коробки с халвой и зефиром. Эти сласти Екатерина Михайловна начала продавать у себя в бакалейной лавке.

Из домочадцев меня познакомили только с дочерью Тамарой. Больше никого из детей Николая Васильевича не было дома.

Насчёт чая договорились попозже и перешли сразу в кабинет. Первое, что меня приятно удивило, – это стопка моих журналов, аккуратно сложенная на краю стола. И, собственно, разговор начали с «Науки и жизни». Я врал много и вдохновенно. Ничуть не принижая своих достоинств, расписал, что с детства был любознательным ребёнком. Закончить гимназию не удалось, но добирал знания по учебникам. Очень повезло познакомиться с семьёй Ивановых (типа Серёга меня просветил). Многие статьи написаны по привилегиям и открытиям, сделанным этим семейством.

Потом я перешёл к рассказу о своей школе, где собрал уникальных детей. О близнецах рассказал чистую правду. То, как они поглощали любые знания, стало уже легендой нашей школы. В какой-то момент теорию они начали воплощать на практике, и мы увидели блестящий результат в виде стрептоцида, аспирина и активированного угля.

– Николай Иванович, вы же понимаете, что эти все открытия в первую очередь нужно было демонстрировать в Петербурге?! – с долей возмущения поинтересовался Склифосовский.

– С петербургскими демонстрациями у меня не сложилось, – признался я и пересказал эпопею с Русским техническим обществом.

– Это ваше развлечение, кино, конечно, тоже интересное, но совершенно неважное, – отмахнулся Николай Васильевич. – Я говорю о препаратах и исследованиях.

– Мы начали их производить, скоро получим разрешение на занятие аптекарской деятельностью, – объяснил я положение дел.

– Мне прислали приглашение возглавить институт усовершенствования врачей в Петербурге, – тем временем сообщил Склифосовский. – Что вы думаете по поводу того, если я предложу вам там место?

– В качестве кого? – вовсе не обрадовался я подобной перспективе. – Университетского образования у меня нет, как и свидетельства об окончании гимназии. Меня просто не примут.

Спустя час нашей беседы Склифосовский уяснил, что я заинтересован в том, чтобы сам светило медицины продвигал наши лекарства. Ещё я предложил Николаю Васильевичу прислать на время каникул в мою школу сына Владимира, которому на данный момент было только девять лет. Биографию Склифосовского я перед поездкой в Москву внимательно изучил. Смерть Владимира станет причиной инсульта Николая Васильевича. От чего умрёт Владимир, информации было мало. По одной версии – от туберкулеза, по другой – самоубийство. Якобы в университете парень примкнёт к студентам-революционерам, но не сможет выполнить поручение террористов и повесится. Пока есть время и возможность, я хотел повлиять на мировоззрение мальчишки. Пусть потрётся среди моих учеников, пообщается, почувствует разницу между гимназией и тем, что преподавалось в школе. Некие сомнения у Склифосовского по поводу сына были, но тут я напомнил о братьях Румянцевых, которых я буквально вытащил из нищеты, а сейчас парни подают такие надежды, что стоит ждать от них мировых открытий (уж я-то об этом позабочусь).

Расстались мы с Николаем Васильевичем довольные друг другом. Он обещал меня пригласить в Петербург хотя бы для того, чтобы познакомить с уважаемыми людьми. Так сказать, «ввести в общество». Я в свою очередь пообещал снять фильм о методах врачевания Склифосовского. Только согласовать подходящий день заранее не мог. Когда будет ясная погода, тогда и снимем кино.

Случилось это через два дня. За нашей группой прислали сопровождающего. Пожилой мужчина пояснил, что господин Склифосовский находится в клинике на Девичьем поле, где проводит практические занятия перед студентами. Туда мы и поспешили.

Фильм должен был стать не только постановочным, но и пропагандистским. Из привезённых запасов я раздал всем присутствующим маски на лица. Кто-то из студентов на задних рядах амфитеатра попытался вякнуть против. То есть они мою первую лекцию прослушали, но выводов не сделали.

– Покиньте аудиторию, – сухо попросил Склифосовский того крикуна и первым надел маску на лицо.

Конечно, я мог много чего ещё рассказать по поводу стерилизации помещения и огромного числа людей в нём. Только аргументировать эти слова промышленнику из Екатеринодара было нечем. Ничего, постепенно доберусь и до этой темы.

Чернов тем временем начал снимать подготовку хирурга и инструмента. Мой подарок сверкал металлом и вызывал невольную зависть у всех присутствующих. Склифосовский явно решил прихвастнуть наличием такого числа отличных инструментов. Не думаю, что все десять скальпелей понадобятся для операции на бедре пациента, но смотрелись они хорошо. Так же, как и зажимы, и прочие инструменты хирурга. Николай Васильевич проводил одну из известнейших своих операций по образованию ложного сустава. Позже этот метод назовут «русский замок», или «замок Склифосовского».

Чернову я велел беречь эту плёнку пуще глаза. Второй дубль сделать не получится, как и выбраться в Москву в ближайшее время. Профессора ждёт переезд, и ему будет не до наших фильмов. После операции я попросил у Склифосовского ещё немного внимания, чтобы сделать карандашные наброски его самого.