Владислав Савин - Красный тайфун : Красный тайфун. Алеет восток. Война или мир [сборник litres]

– Мерзавцы! – как выплюнул Хокон. – Торгаши, подлецы, трусы! Готовы сдать нас, своих самых верных союзников, красному дьяволу. Как в тридцать восьмом в Мюнхене чехов сдали – и что было после, к чему это привело?! Будьте вы прокляты – но я вашего ультиматума не приму! Норвегия умрет сражаясь! И я очень надеюсь, что весь цивилизованный мир, увидев наши жертвы, прозреет и вмешается! И начнется священная битва, Рагнарек, за очищение нашего мира от коммунистической скверны!

Взгляд короля скользнул по телефонному аппарату. Наверное, еще не поздно отозвать самолеты? Нет – если так, то пусть пилотам суждено первыми взойти на погребальный костер жертвами великой битвы за свободу и демократию, против советского тоталитаризма!

– Ваше Величество, я настоятельно рекомендую вам проявить благоразумие, – покачал головой Хант, – ради блага вашей страны, вашего народа… и вас лично, наконец!

– Вы смеете мне угрожать? – рассвирепел Хокон. – Здесь, в моем дворце? Вон! Охрана!

– Ваше Величество, поверьте, мне искренне жаль, – произнес Хант, – что мы так и не сумели прийти к согласию. Мистер Перри – на ваше усмотрение. А я умываю руки.

Вперед выступил второй секретарь посольства США. Достал из папки лист бумаги и протянул королю.

– Подпишите этот документ.

– Что это?

– Ваше отречение. В пользу вашего сына, наследного принца Улафа. Поскольку есть все основания полагать, что он будет более благоразумен, чем вы.

Хокон Седьмой взял бумагу. Не торопясь разорвал ее в мелкие клочки. И бросил американцу в лицо.

– А теперь – все вон! И я буду требовать от вашего президента, чтобы он прислал мне другого посла. А вас сегодня же вышлют. И клянусь, что если бы не ваш дипломатический ранг…

Хант смотрел на короля как на неодушевленный предмет. Британец глядел в окно с отсутствующим видом. А второй секретарь сказал, даже снисходительно:

– Вы поступили очень неблагоразумно, ваше величество. Что ж, вы не оставляете нам выбора. Поверьте, мне искренне жаль.

Он подошел к двери, приоткрыл, кого-то позвал. Что было вопиющим нарушением этикета. И в кабинете, куда никто не имел права войти без дозволения короля, появились еще трое. Одного Хокон знал – это был Гриффит, врач из посольства США. Но с ним были двое здоровенных мордоворотов в штатском! Неужели эти мерзавцы решатся на насилие по отношению к королевской особе, здесь, прямо во дворце?!

– Охрана! Ко мне!!!

Они должны были стоять за дверью – королевские гвардейцы, рослые бравые солдаты в темно-синих мундирах. Хокон видел их там час назад. И даже простил им нарушение уставной формы – сегодня у каждого на рукаве были повязаны сине-красные ленточки, цвет норвежского флага. Знак принадлежности к «Асгарду», обществу подлинных патриотов, готовых сражаться, даже если Норвегия будет оккупирована русскими! Истинные герои, в этот тяжкий час не бросившие своего короля, в отличие от многих жителей Осло и даже чиновников и офицеров, трусливо сбежавших из города в опасении русской бомбежки. Отлично вооруженные и обученные – американскими инструкторами из числа «рейнджеров». Сейчас они войдут – и попытка покушения на короля, а ведь можно уже трактовать и так, это очень серьезное преступление, от которого не спасет и принадлежность к дипкорпусу!

– Охрана!!!

Да где же они?! Даже если эти громилы сумели снять часовых у дверей – поблизости должны быть еще люди! Полк королевской гвардии, задачей которого была охрана короля, оборона королевского дворца и церемониальная служба, состоял из полутора тысяч человек, имеющих не только стрелковое оружие (американские «гаранды» и «томпсоны»), но и крупнокалиберные пулеметы, зенитные и противотанковые пушки, легкую бронетехнику. Во дворце же часовые стояли у каждой двери, и в караульном помещении всегда находился взвод гвардейцев в полной боевой готовности. Отчего никто не слышит, не спешит на помощь к своему королю?!

– Напрасно кричите, ваше величество, – сказал Перри, – неужели вы так и не поняли, что такое «Асгард»? Считали его своей «патриотической партией», как в России большевики? А по нашему замыслу это всего лишь боевая организация, чтобы сражаться, когда русские оккупируют эту страну. Когда вас уже не будет в живых – исполняя наши приказы. Они, конечно, патриоты – но наши патриоты, а не ваши. Потому никто сюда не войдет и нам не помешает – ваша гвардия получила наш приказ.

Он обернулся к доктору – Гриффит в ответ приподнял в руке чемоданчик. С лекарствами – зачем?

– Один укольчик, – продолжил второй секретарь посольства, – этим же препаратом безутешные хозяева усыпляют своих домашних питомцев, так что ваша смерть будет безболезненной и быстрой. А еще неотличимой от сердечного приступа. Даже если след от инъекции заметят – поверят объяснению мистера Гриффита, что он, случайно оказавшись рядом, хотел вас спасти и ввел стимулятор, но было уже поздно.

Перри ухмыльнулся волчьим оскалом. И сразу маска дипломатии спала с его лица.

– Мой босс, – тут он взглянул на Ханта, – сказал, на мое усмотрение. Что значит, я решаю, оставить вас живым или нет. Даю вам последний шанс – вот еще один экземпляр вашего отречения, подпишите!

Хокон вспомнил слово «полукороль». Сказанное итальянской шлюхой с московского радио – и подхваченное уже газетами всей Европы. Подписать и уйти – так и оставшись в истории «полукоролем»? Ради двух, пяти, десяти лет – сколько еще ему осталось? Да и какая это будет жизнь у отставного полукороля?

– Будьте вы прокляты! – прорычал Хокон Седьмой. – Идите в ад!

И никакого оружия под рукой. Разве что вот это пресс-папье? Но громилы уже навалились, скрутили руки, как преступнику! А врач-убийца раскрыл чемоданчик, достал шприц.

– Минуточку! – сказал посол США. – Не в нашем присутствии. Неудобно как-то – и если после спросят, лгать будет грех. Особенно под присягой.

И направился к двери. Британец, так и промолчавший весь эпизод – за ним.

– Постойте! – прохрипел король. – Улаф тоже с вами? Он знает?

Улаф, сын и наследник – опора и надежда Норвегии. Самых благородных кровей – тоже урожденный датский Глюксбург, а по матери внук британского короля Эдуарда Седьмого. Чемпион Олимпиады 1928 года по парусному спорту. В эту войну занимал высокий пост в эмигрантской норвежской армии, был другом Франклина Рузвельта и многих американских политиков и военных, имел награды: «Легион Почета» США, «Баню», «Подвязку», Викторианский крест от англичан. В сорок четвертом вступил в освобожденный Осло вместе с британским десантом, принял капитуляцию немцев. Сорок семь лет – зрелый политик, самый возраст для короля.

И – ярый америкофил и англофил. Благоразумный и высокообразованный, как эти джентльмены.