Владислав Морозов - Охота на охотника [litres]

Пока я лихорадочно соображал и идентифицировал преследователя, пилот «Мессершмитта» не теряя времени выпустил в нашу сторону еще пару пулеметных очередей. На сей раз целился он явно в «Гладиатор» Жупишкина, но Василий сумел увернуться, потянув резко влево. При этом несколько пуль, простучав по перкали словно горох, продырявили насквозь левое крыло нашего DFS 230. Затем «сто девятый» проскочил прямо над нами (наша скорость была явно маловата для него), так близко что я увидел его серо-голубое брюхо с каплевидным подвесным баком, желтые концы крыльев и струйки выхлопного дыма от двигателя, а затем вильнул резко вниз и вправо, явно намереваясь затем зайти в очередную атаку. Конечно, хорошо, что на нас свалился всего один вражеский истребитель, но что толку? У него и у одного на нас патронов и снарядов хватит с избытком. И что я в тот момент мог с ним сделать – как в начале Первой мировой, начать из пистолета отстреливаться?

– Что там у нас на хвосте?!? – заорала графиня, перекрикивая стрельбу за бортом.

– «Худой», он же Bf-109G, – ответил я, опустив слегка замерзшую голову обратно в фюзеляж.

– Один? – уточнила Ката.

– Вроде да! – ответил я. И в этот момент по левому крылу нашего планера снова забарабанил свинцовый дождик – быстро же этот геринговский хрен вертанулся. Думаю, если бы мы летели на самолете, а в его крыле были топливные баки или что-нибудь конструктивно важное, нам точно пришел бы кирдык. Но планер с минимальной нагрузкой был просто пустой летающей скорлупой. Однако выдержать такое окаянство совсем без ущерба конструкция аппарата все равно не могла, и от новых попаданий наш планер сильно закачало с крыла на крыло.

Графиня навалилась всем телом на ручку управления, тщетно стремясь выровнять аппарат.

– Да чтоб ему пусто было! – услышал я через секунду ее разочарованный голос. – Что он, черт возьми, делает?!?

И, кажется Жупишкин, трах-тарарах его муттер, понял эти наши странные эволюции по-своему, а именно – как руководство к немедленному действию. Метнувшись на четвереньках к пилотской кабине планера, я увидел из-за плеча Каты, как волочащий за собой отцепленный буксирный трос «Гладиатор» резко переворачивается через крыло и, форсируя обороты мотора, уходит в отрыв вниз, пропадая из поля нашего зрения. Что тут можно было сказать – в добрый путь, паря, если он, конечно, добрый…

Как потом оказалось, через линию фронта мой случайный попутчик все-таки перелетел вполне благополучно. По возвращении мне удалось выяснить кое-какие подробности, доступные в еще открытых для таких, как я, документах и публикациях. В частности, я узнал, что Василий Маркелович Жупишкин, 1921 г. рождения, уроженец г. Кулунды Алтайского края, после этого своего перелета остался жив и, похоже, даже умудрился отскочить от карающего конца НКВД и не попал в какой-нибудь проверочный лагерь или штрафную роту. Во всяком случае, сведений о его аресте я не обнаружил. Разве что в должности его несколько понизили. По крайней мере, с декабря 1944 г. он, в звании старшины, числился техником по вооружению, а затем стрелком-радистом в 142-м гвардейском ШАП 8-й гвардейской штурмовой авиадивизии. В составе этой части он отметился в ходе завершающих боев в Европе, в частности, в Берлинской операции, а потом отправился на Дальний Восток, где с августа 1945 г. числился стрелком-радистом бомбардировщика Ту-2 55-го БАП 7-й бомбардировочной авиадивизии, позднее переименованной в 83-ю смешанную авиадивизию. В составе означенного 55-го БАП наш Вася поучаствовал в скоротечной кампании против Японии, а далее, вплоть до мая 1955-го, служил в Порт-Артуре. Демобилизовался он в том же году, в звании техник-лейтенанта, с должности бортмеханика транспортного Ли-2. Потом его фамилия неожиданно для меня всплыла в 1958 г. в опубликованном в центральной газете «Правда» списке награжденных правительственными наградами участников 2-й советской Антарктической экспедиции. За какие-то специфические подвиги в южных полярных широтах Жупишкина В. М. тогда наградили орденом «Знак Почета», что было не так уж мало, учитывая, что за войну он удостоился всего-то двух медалей – «За победу над Германией» и «За победу над Японией». Однако в 1960-м его судьба выкинула очередной фортель. Видимо, как знак окончательного прощения ему вручили орден Отечественной войны 2-й степени (оказывается, его еще в 1942-м представляли к «Красной Звезде»), а в региональной и ведомственной прессе (тогда Василий продолжал работать в Полярной авиации) в середине 1960-х гг. даже появилось несколько статей и заметок о нем. Мне удалось найти только одну, подписанную неким Э. Шкарубо статейку со стереотипным названием «Герои среди нас» в газете «Советская Сибирь» от 20 апреля 1963 г. Там имелся даже портрет изрядно потолстевшего по сравнению с военными годами Жупишкина с очень уверенной в себе физиономией, облаченного в летную кожаную куртку, на фоне Ил-14. В тексте статьи он расписывался как прямо-таки невероятный герой, сбежавший из гитлеровского плена на угнанном самолете. Автор статьи даже сравнивал Жупишкина с М. Девятаевым, но вот описывая детали этого самого героического угона, журналист все время путался и перескакивал с пятого на десятое. Из текста статьи можно было понять, что Вася угнал самолет чуть ли не прямо с аэродрома, куда его водили на работу из концлагеря, а кроме того, там не было указано ни точной даты перелета (абстрактное «это было летом 1944-го»), ни марки угнанного самолета. Судя по всему, в какой-то момент Вася все-таки где-то проболтался (возможно, по пьяному делу) о своих военных похождениях, но, видимо, все-таки рассказал явно недостаточно для того, чтобы журналисты заинтересовались и попытались раскручивать его далее, в качестве примера для потомков. Это как раз был период, когда побывавшие в немецком плену перестали умалчивать об этом, а побеги из концлагерей и все, что было связано с этим, впервые стали в СССР «модной темой». Именно тогда появилось очень много фильмов и книг про оказавшихся в плену советских героев, хотя, надо признать, что правда об этом в те времена рассказывалась, мягко говоря, далеко не вся. Ну а сведения о завершающем этапе жизни Жупишкина были довольно скудны. Работал в Полярной авиации и Аэрофлоте, закончив трудовую деятельность в должности старшего диспетчера движения в аэропорту Красноярск-Северный. Умер в мае 1986-го.

Ну а тогда, при «уходе по-английски» (т. е. не попрощавшись) отправившего нас в свободный полет Жупишкина стало понятно, что нашего супостата интересовал все-таки вовсе не буксировщик – на сдристнувшего «Гладиатора» пилот «мессера» не отвлекся ни на секунду, и ругающаяся сквозь зубы (по-моему, эти нецензурные обороты были на неаполитанском) Ката потянула планер в сторону, начав снижение.