Владимир Бабкин - Император двух Империй

И когда Артемьев вновь появился в «Аквариуме» Маша уже не колебалась, начав четко отдавать повеления:

— Образовать чрезвычайный штаб по ликвидации последствий пожара «Псков-А». Согласно протокола «Казань» в штаб входят представители Минобороны и штаба Северного фронта, Минспаса, Минтранса, МВД, ИСБ, Минвооружений, Минрезервов, Мининформа, Минсвязи и Корпуса Служения. Руководство штабом принимаю на себя. Объявляю в Пскове чрезвычайное положение. Незамедлительно начать эвакуацию населения в радиусе пяти верст от складов. Особо запретить прятаться по подвалам. Обывателям сообщить о диверсии германского Генштаба на артиллерийских складах, которая привела к пожару и есть угроза взрыва. С узловой станции Псков начать незамедлительный вывод эшелонов с войсками и боеприпасами. Минспасу начать создание временных палаточных лагерей для эвакуированного населения, совместно с Минрезервов, обеспечить их всем необходимым. Военным госпиталям и земским больницам окрестных населенных пунктов быть готовыми к приему раненных. Все сообщения, касающиеся «Пскова-А» докладывать незамедлительно. Все. Выполняйте!

Генерал, записав все, кивнул и вышел.

Вот будет смешно, если там просто горит сарай с тряпками.

БАЛТИЙСКОЕ МОРЕ. ГДЕ-ТО ЗАПАДНЕЕ ОСТРОВА ЭЗЕЛЬ. ЛИНКОР «КЁНИГ». 27 августа 1917 года.

Гюйс «Байерна» оказался пророческим. Получив еще две торпеды в борт, новейший германский линкор опрокинулся на правый борт и быстро тонул. Тонули многострадальный «Мольтке», авиаматка «Санта Елена», три эсминца, тендер «Блиц» и транспорт «Эквити». «Гроссер Курфюрст» сумел уклониться от торпед гидропланов, но налетел на русскую мину и вдобавок получил торпеду от вражеского эсминца. Получили по торпеде и «Маркграф» с «Кайзером», а «Принц-регент Луитпольд» ухитрился получить целых три и лишился хода. Да и сам «Кёниг» не остался неповрежденным.

Пылали пожары. Кричали раненые и обожженные. Из воды пытались выловить тех, кто прыгал за борт с тонущих кораблей. Катастрофа приобретала ужасающие размеры.

Потеряны два линкора и линейный крейсер. И это, не считая всего остального.

Но немцы не были бы немцами, если бы и в такой ситуации, изменили своему знаменитому Ordnung muss sein. Полученный приказ выполнялся, не взирая ни на что.

Транспорты, воспользовавшись отсутствием налетов, спешили покинуть минную банку. Эсминцы спешили в голову колонны. Тральщики расчищали проход, делая все, чтобы эскадра боевых кораблей все-таки добралась до русского флота.

Сражение переходило в решающую фазу.

РИГА. РИЖСКИЙ УКРЕПРАЙОН. ШТАБ ОПЕРАЦИИ «КВАРТЕТ». 14 (27) августа 1917 года.

— Государь, наблюдатели «Сибири» передают о видимых результатах атаки торпедоносцев. По предварительной оценке, тонут еще два линкора или, возможно, линкор и линейный крейсер, а также два эсминца и два парохода. Наблюдение затруднено ввиду сильного задымления. Наши потери флота — три эсминца затонули и пять вышли из боя с серьезными повреждениями. Отмечено попадание шального снаряда главного калибра в броненосец «Слава». На борту вспыхнул пожар. Имеются погибшие и раненые. Повреждены машины и винты. Броненосец потерял ход.

— Опять «Славе» не повезло.

Поймав озадаченный взгляд Канина, поясняю.

— Не повезло не принять участие в Цусимском сражении, похоже не удастся и здесь.

Зато, возможно, удастся уцелеть, а не потонуть, как это случилось в моей истории в Моонзундском сражении.

Адмирал продолжил доклад:

— Так же наблюдатели передают об эволюциях в построении германской колонны. Подтягиваются эсминцы, бывшие в охранении транспортов, а головные линкоры начинают перестроение. Судя по действиям тральщиков, германцы собираются идти на сближение с эскадрой Балтфлота.

Киваю Канину.

— Решились на генеральное сражение? Вот так, напрямую через мины?

Адмирал кивнул.

— Похоже на то, Ваше Величество. Решили не ждать новых налетов и не дожидаться торпед от наших эсминцев.

Я задумчиво глядел на планшет. Первоначальный план операции предусматривал максимальную трепку германской эскадры до начала сражения, и при этом Балтфлот должен был не только сохранять дистанцию, не позволяющую немцам стрелять по нашим кораблям, но и в случае, при котором немцы все же пройдут минные банки и торпеды эсминцев, пользуясь преимуществом в скорости, отходить мористее, позволяя нашим подлодкам возможность вдоволь порезвиться. Но эти планы исходили из того, что германцы все же пойдут к точке «Вейс», но явно они не собирались это делать.

— Вот что, Василий Александрович, шифрограмму Эбергарду. Дивизии подводных лодок выдвинуться к кромке минной банки и встречать выходящие корабли противника. Эскадре Балтфлота на всех парах идти на сближение с германской эскадрой и дать бой.

— Прошу простить, Государь, но девять первоклассных германских линкоров против наших четырех линкоров и, с учетом обездвиженной «Славы», трех броненосцев?

— Василий Александрович! Если эти девять линкоров вырвутся из ловушки на чистую воду, то нашему флоту останется только позорно удирать на всех парах! Вы понимаете, что это будет означать?

— Понимаю, Ваше Величество! Но бой с германской эскадрой при таком соотношении сил — это вторая Цусима!

Я рявкнул:

— Так сделайте это соотношение лучше! Передавайте приказ Эбергарду!

БАЛТИЙСКОЕ МОРЕ. ГДЕ-ТО ЗАПАДНЕЕ ОСТРОВА ДАГО. ЛИНКОР «КЁНИГ». 27 августа 1917 года.

Русские эсминцы и береговые орудия доставляли немало проблем, но и мины вносили свою лепту. «Гроссер Курфюрст» наткнулся на свою вторую мину и получил заметный дифферент на нос. «Маркграф» получил попадание 30 сантиметрового снаряда в надстройку, в результате чего возник пожар. «Кёниг Альберт» получил торпеду в правый борт. Немецкая эскадра потеряла еще два эсминца. Правда удалось потопить и два русских, но ситуация явно не располагала к оптимизму.

Сообщения поступали лавиной, причем одно хуже другого.

— Герр вице-адмирал! Донесение от воздушных наблюдателей! Русская эскадра на всех парах идет нам навстречу! Их корабли вошли в зону действия нашего главного калибра!

Ну, русские свиньи, вот теперь вы заплатите за все.

РИГА. РИЖСКИЙ УКРЕПРАЙОН. ШТАБ ОПЕРАЦИИ «КВАРТЕТ». 14 (27) августа 1917 года.

— Государь, пожар на артиллерийских складах в Пскове! Начались взрывы снарядов и сигнальных ракет!

Я бросил гневный взгляд на побледневшего главкосева Балуева, а затем вновь повернулся к генералу Винекену.

— Объявляйте «Особый протокол «Казань», штаб…

Смотрю на растерянное лицо руководителя моего походного Ситуационного центра и спрашиваю: