Константин Назимов - Пути-дороги [СИ]

— Господин хороший, приехали, сорок копеек с вас, — прервал возница мои размышления.

— Благодарю, — отдал требуемое извозчику и вышел из пролетки.

Уверенным шагом направился к дому певицы и постучал в дверь. Открыла мне все та же служанка, которой я в первую встречу не понравился. Имени ее не помню, да это и не так важно:

— Здравствуй, хозяйка дома?

— Доброго дня, Иван Макарович, — смущенно улыбнулась та мне. — Элиза дома, но она не одна и не уверена, что сможет принять.

— Доложи, что пришел доктор и справляется о самочувствии, — хмыкнув, предложил я.

Служанка покивала головой, понимая, что мне все известно, но дверной проем пока еще загораживает.

— Моя госпожа ничем не болеет и чувствует себя хорошо, — неуверенно ответила служанка.

— Профилактика, плановый осмотр, — пожал я плечами.

— Хорошо, проходите, доложу, — решилась служанка и пропустила меня в дом.

Стою и сам не понимаю для чего же все-таки приперся. Выяснять отношения? Блин, да и так все понятно, наверное, простой интерес привел меня к Элизе, да и расстаться требуется достойно.

— Иван Макарович, госпожа Элиза ожидает вас в библиотеке, — появилась служанка и уточнила: – Вас проводить или чего-нибудь принести? Кофе, чай, коньяк?

— Благодарю, ничего не нужно, — покачал я головой и отправился к певице.

Девушка меня встретила в прозрачном пеньюаре и бокалом с вином в руке.

— Здравствуй, отлично выглядишь, — улыбнулся я ей.

— Ваня, давно тебя не видела! — ни грамма не смущаясь, подошла она ко мне и привстав на цыпочки, мазнула губами по щеке, на мгновение прижавшись грудью к моей груди.

Интересно, но ни у меня, ни у девушки, нет ни грамма смущения. Элиза же развернулась и пошла к окну. Мля, лучше бы она голой ходила! Свет из окна просвечивает легкую шелковую одежду и не оставляет места для фантазий, показывая каждый изгиб тела. Черт! Она меня соблазнить пытается, что ли? На хрена? Любовник-то ее вероятно находится в постели и дожидается, чтобы продолжить то, от чего их оторвал. Тем не менее, в штанах у меня что-то шевельнулось, но как-то не так как обычно. Стоило мне представить, что Элиза недавно под кем-то стонала, то мгновенно успокоился.

— Ваня, зачем пришел? — спросила девушка.

— А хрен его знает, — развел я руками.

— Так и думала, что тебе уже сообщили, — печально сказала Элиза и повернулась ко мне лицом, пригубив из бокала. — Будешь ругаться и права качать?

— Нет, — усмехнулся я. — Мы же ничего друг другу не должны. Хотел узнать: почему и что хотел от меня Роман Романович, подкладывая тебя в мою постель?

— Жестоко, — дернула головой Элиза.

— Прости.

— Да нет, все верно, за одним исключением, — сделала большой глотов вина девушка. — Не понравился бы ты мне тогда в ресторане, ни о какой постели и речи бы не зашло. Данный эпизод прожили, давай расстанемся друзьями и, если пожелаешь, то время от времени сможем встречаться. Ничего не прошу, понимаю, что сама виновата, но и будущего у нас нет. Роман Романович же, просил тебя обогреть, чтобы ты размяк и стал уступчив и благодарен. Увы, но ты не такой, Кёлер этого не понял. А сейчас у меня появился реальный шанс заявить о себе в обществе, может и не такой привлекательный, однако смогу войти в те дома, где двери закрыты.

— Собралась замуж? — удивился я, понимая, что в то же время она мне предлагала встречаться не за чашкой чая.

— Да, Вань, пора мне остепениться, — поставила на подоконник бокал Элиза и подошла ко мне. Посмотрела в глаза, облизала губки и прошептала: – Хочешь, моему будущему муженьку отомстить и прямо здесь рога наставить?

— Извини, — положил ей руки на плечи и сделал шаг назад, разрывая расстояние, — но давай останемся просто друзьями.

— Друзьями? — с ноткой горечи в голосе переспросила девушка. — Хорошо, как скажешь.

Вышел я из дома Элизы и закурил, на душе не полегчало, но и для печали нет повода. Странное ощущение, вроде и отношения выяснили, а какая-то недосказанность осталась. Впрочем, из головы и сердца – вон, дел много! Да еще и Ларионов из пролетки рукой машет, поторопиться просит. Как он меня отыскал – знать не хочу, у ротмистра есть различные возможности. Допускаю, что служанка певицы ему позвонила, вроде и недолго с Элизой беседовал, а прошло не менее получаса, после того как вошел в дом. Выбросив окурок и загасив тот ботинком о землю, поспешил к пролетке, гадая, какими новостями Вениамин Николаевич меня порадует.

Ротмистр, как только я сел в карету, приказал вознице:

— Трогай, к полковнику Еремееву отвези.

Пролетка медленно покатила, контрразведчик же мне протянул два картонных прямоугольника:

— Как просил, приглашение в резиденцию императрицы.

— А зачем два? — спросил я и бросил взгляд на текст, нанесенный на пропуске или билетах, фиг его знает как правильно. — На хрена мне бал?! — вырвалось у меня и еле-еле сумел сдержать более точные определения, трехэтажные, которым позавидует любой грузчик.

— А других вариантов не отыскал, — пожал ротмистр плечами, а у самого улыбка на губах играет, хотя он и пытается свои эмоции сдерживать.

— Тут еще сказано, что надобно являться при параде. Это как?

— Ты у нас кто? Охранитель или врач? У каждого свой мундир, ну, у врача-то обычная одежда, но она должна отвечать определенным требованиям, — пояснил ротмистр.

— Каким? — мрачно поинтересовался я.

— Военные в парадных мундирах, все остальные во фраках.

— И при чем тут врачи? Как их от промышленника или купца различить на таком приеме.

— Никак, — рассмеялся ротмистр, не сумев сдержаться. — Ох, Иван Макарович, видел бы ты сейчас свое лицо! Словно лимон с кожей съел, а запить нечем.

— Хрен с ним с лимоном, на фига мне идти на бал-то?! Я просил аудиенцию устроить, чтобы с Ольгой Николаевной переговорить.

— Так на балу просьбу свою сам и донесешь, до нашей императрицы. Или ты думал, что я волшебник и за тебя просить стану? — Ларионов отрицательно головой покачал, а потом изобразил: – Ой, Ольга Николаевна, примете пожалуйста одного нашего знакомого для приватной беседы. Известный вам господин, желает тет-а-тет объясниться. Ну уж нет! Сам, только сам! И потом, — Вениамин Николаевич тяжело вздохнул, — знаешь ли, когда тебя в «хвост и гриву» чихвостят и указывают на промахи, а потом гонят с глаз долой, как-то не до каких-то просьб.

— Императрица недовольна контрразведкой? — спросил я, догадавшись, что у Вениамина Николаевича проблемы.

— Требует изловить тех, кто устроил взрывы на предприятиях, а мне ответить нечего, — поморщился ротмистр, у которого все веселье как рукой сняло. — Зацепок никаких, мои люди не могут подобраться к боевикам действующих в строжайшем секрете. Ольга Николаевна все понимает, но собак на меня спускает.