Макс Мах - Попаданец — лучшее (сборник)

– На связи! – передала она ключом. Работала Лиза медленно, так как у нее давно не было практики, да она и раньше не блистала. Так что да! Медленно и неуверенно и обычной азбукой Морзе.

– Кто это? – посыпались после короткой паузы «короткие и длинные» морзянки.

– Слишком быстро! – передала Лиза. – Не успеваю.

– Кто вы? – медленно, четко.

– Аноним, – отстучала Лиза. – Позовите полковника.

Как ни странно, Тюрдеев своего компаньона толком даже не зашифровал. «ПШ» – выглядело почти по-детски. Полковник Штоберль, почему бы и нет?

– Позовите полковника! – потребовала Лиза, ответом ей была тишина.

Пауза. Тишина. Вернее, треск разрядов. Минута, две, три.

«Ну, нет так нет! – решила Лиза, слушая электрическую тишину. – А попытка не пытка, не правда ли?»

Тем не менее ей ответили, и, значит, она опять угадала.

– Здесь полковник.

«Надо же, с первой попытки!»

– Я знаю, где сокровище Кано, – передала Лиза.

– Я тоже, – ответил радист, по-прежнему выдерживая средний темп передачи.

– Вы блефуете! – остановила Лиза бессмысленный обмен репликами. – Мало времени. Переходим к делу?

– Что взамен? – По-видимому, полковник понял, что «торг здесь неуместен». Да и связь ненадежная. Вести переговоры морзянкой с неумелым оператором, та еще головная боль.

– Десятая доля для экипажа «Звезды Севера».

Не слишком мало, но не так уж и много. Одним словом, разумно: без жадности и наивности. По-видимому, полковник это оценил.

– Согласен, – решил он.

– Десятая доля мне, – продолжила перечислять свои требования Лиза. Бессребреников никто не любит, зато все опасаются. – Оставите обе доли в банке «Швейцарский кредит» во Фритауне.

– Согласен. На чье имя?

– На предъявителя, – решила Лиза. – Код 12Z-18N-73E-94F.

– Принято.

– В точке находится шкипер Райт и несколько его людей.

– Доставлю во Фритаун.

Что ж, полковник наверняка уже догадался, что «говорит» с кем-то из офицеров «Звезды Севера», и не посчитал нужным скрывать этот факт.

– Также там находятся профессор Нольф и его дочь Мари.

– Хотите, повешу?

– Не надо. Доставьте во Фритаун.

– Договорились.

– Записывайте координаты, – и Лиза отстучала координаты и приметы на местности, которыми ее снабдил Бейли.

– Это все?

– Надеюсь, что вы меня не разочаруете, полковник. Доктор говорит, вы не дурак.

Намек был не слишком тонкий, но и не грубый. Лиза просто сообщила контрагенту, что у нее есть нечто посерьезнее догадок и косвенных улик. Свидетельство соучастника преступления вполне могло отправить полковника под суд. Так что пусть имеет в виду.

– Слово офицера! – передал Штоберль, и Лиза прервала связь.

Как ни странно, Лиза Штоберлю поверила. Впрочем, в гораздо большей степени она полагалась на то, что полковник не дурак и умеет считать выгоды. Он ведь уже знает, что у Анонима есть свидетели, и может предполагать, что их «разговор» тоже слушали. Две десятых от доставшегося ему почти задаром богатства и жизнь нескольких абсолютно безразличных Штоберлю людей не стоили того, чтобы оказаться на скамье подсудимых или что похуже. Так что Лиза закончила «разговор» на положительной ноте. Теперь можно и честь знать, в смысле сматываться из Томбута, и как можно быстрее.

Так бы и случилось, наверное, будь на месте Лизы настоящий офицер спецназа, но она была всего лишь пилотом штурмовика, и этим все сказано. Бес попутал, месячные начались, моча в голову ударила – выбирай любую из причин или добавляй свою, все будет правильно, потому что соответствует действительности.

Лиза совсем уже собралась выйти из аппаратной и уходить «огородами в лес к партизанам», когда ее взгляд упал на коммутационный шкаф.

«Да нет! – сказала она себе. – Бессмысленно, а значит, избыточно».

Но пропади все пропадом, ее вел кураж. Пьянящее чувство свободы. Привилегия человека, внезапно оказавшегося вне рамок общества с его законами и правилами – право делать все, что в голову придет. И Лиза повернула к коммутатору. Подошла, посмотрела задумчиво, изучая нехитрое его устройство, и, повозившись пару минут с переключениями, соединилась с резиденцией губернатора. На вызов ответили не сразу – все-таки ночь на дворе, – но тем не менее минуты через три и несчетное количество гудков трубку все-таки сняли.

– Резиденция губернатора!

– Будьте любезны, пригласить к телефону лорда Диспенсера! – попросила Лиза, сжимая телефонную трубку так, словно это было горло самого графа Уинчестера.

«“На кадык дави! На кадык!” – вспомнилась вдруг реплика “царского сатрапа” из фильма “Ленин в октябре”».

– Но сейчас ночь, мадам! – опешил мужчина на другом конце провода. – Лорд Диспенсер спит.

– Срочно! Секретно! В интересах империи! – выпалила Лиза, переходя с франкского на английский. Акцент у нее был ужасным еще в «той жизни». В этой он наверняка казался носителям языка чем-то попросту невероятным.

– Э-э… – откликнулась трубка.

– Не мычи, не бык! – нахамила Лиза, возвращаясь к языку Мольера. – Зови графа! Потом объяснимся!

И тут выяснилось, что стервы бьют валетов на раз, а хамство оно и в Африке открывает все двери.

– Сию минуту, мадам!

«Надо же! Проняло!»

Лорд Диспенсер прорезался минут через пять. Лиза успела раскурить сигару и ожидала ответа, наполняя помещение аппаратной клубами дыма, пахнущего степным пожаром, шоколадом и корицей.

– С кем я говорю? – спросил лорд Диспенсер, не поздоровавшись и не представившись. Тем не менее, услышав этот уверенный, спокойный, даже несколько равнодушный голос, Лиза решила, что это Уинчестер собственной персоной.

– Капитан Браге, – представилась она.

– Вы не перестаете меня удивлять, капитан!

Комплимент не комплимент, но что-то весьма на него похожее.

«Будем считать это комплиментом».

– Будем считать, что обмен любезностями себя исчерпал, – сказала она вслух.

Лорд не возражал.

– Как я понимаю, вы в Томбуте, – констатировал он.

– Вы правильно понимаете, граф, – не стала отнекиваться Лиза, – поэтому сразу переходим к делу!

– Чего вы хотите?

– Прикажите ван Россому освободить бриг и экипаж!

– Даже не знаю, о чем вы говорите, капитан.

– Ну, не знаете так не знаете! – Лиза едва не сорвалась на площадную брань, но все-таки удержалась, взяла себя в руки. – Только учтите, граф, не дай вам бог заиметь такого врага, как я. Вы меня рассердили, это так. Но, если с моими людьми и моим кораблем что-нибудь случится… – Лиза специально подчеркнула интонацией определение «мой», потому что так оно и было. Вернее, стало. Ее люди. Ее корабль.

– Договаривайте, капитан! – с оттенком холодного пренебрежения в голосе предложил Диспенсер.