Александр Михайловский - Ясный новый мир [litres]

– Господа, – мрачно произнес кайзер, – политическая обстановка неожиданно резко осложнилась. Видимо, напрасно я злорадствовал в адрес британцев и французов, у которых возникли проблемы со своими колониальными войсками. Я-то думал, что наши солдаты никогда не дадут мне повода за них стыдиться. Но, видимо, я ошибался…

– Ваше королевское величество, – ответил кайзеру генерал Фалькенхайн, – если вы имеете в виду массовое дезертирство из австрийской и венгерской армий, то должен вам сказать, что в большинстве своем эти солдаты по национальности являются славянами или венграми, а отнюдь не немцами.

– А, какая разница, Эрих, – махнул рукой кайзер, – у людей, позабывших о долге и присяге, нет и не может быть какой-то особой национальности. Понятно, когда дезертиров десятки и сотни. В любой, даже самой храброй нации есть ничтожный процент патологических трусов, которые, спасая свою шкуру, бегут с фронта. Но триста пятьдесят тысяч дезертиров за три с небольшим месяца с момента заключения перемирия – это уже за пределами добра и зла. И этот поток нарастает. Я думал, что такое возможно только у русских, но я жестоко ошибался. Европейские славяне подвержены той же болезни.

– У русских, – сказал Вальтер Ратенау, – сначала произошла революция, которую произвела в основном крупная буржуазия, желающая иметь еще большие барыши, политическую власть, но не желающая нести за свои действия никакой ответственности. И только потом разложенная безответственными действиями армия побежала с фронта. Как говорят русские, если нет ни Бога, ни царя, то тогда всё можно. В Австро-Венгрии же все происходит наоборот. Революции еще нет, но империя Франца-Иосифа уже разваливается на части, словно ветхий корабль, и солдаты бегут с фронта, потому что не хотят умирать неизвестно за что.

– Бедный, бедный, бедный Карл, – воскликнул кайзер, – он пережил пятерых наследников своего злосчастного двоюродного деда только для того, чтобы увидеть, как государство его предков умирает у него на глазах! А всему этому виной Франц-Иосиф, который, не испытывая чувства, которое имеется у всех порядочных людей, вступил в коалицию, враждебную русскому императору Николаю Первому. А ведь именно русский император штыками своих солдат подавил бунт венгерских гонведов и спас для восемнадцатилетнего сопляка империю. То, что потом было сделано императором Францем-Иосифом, является проявлением чудовищной неблагодарности, за которую империю Габсбургов и постигла кара Господня.

– Да, ваше величество, – произнес генерал фон Фалькенхайн, – как ни удивительно, венгры теперь хотят жить в Венгрии, словаки в Словакии, чехи в Чехии, хорваты в Хорватии…

– …а немцы в Германии, – закончил его фразу кайзер. – Ты же ведь это хотел сказать мне, мой добрый Эрих? Если распад империи Габсбургов все равно неизбежен, и у нас просто не хватит сил на предотвращение катастрофы, то почему бы нам не поучаствовать в разделе их наследства, забрав себе земли, населенные этническими немцами.

– А не слишком ли это будет, гм, агрессивно? – с сомнением спросил у кайзера генерал фон Фалькенхайн. – Ведь Австрия – это наш союзник, а не побежденный враг, земли которого можно аннексировать с чистой совестью.

– Не будет, – сказал как отрезал кайзер, – ведь в конце концов не мы, в смысле Германская империя, стали инициаторами этого распада, а глупые венгры, чехи, поляки и прочие славяне, решившие, что могут прекрасно прожить без руководства великой германской нации. Потомки не простят нам, если мы упустим этот момент воссоединить всех немцев в пределах одного государства, после чего вне пределов Германской империи окажутся только швейцарцы. Правда, они и сами не знают, кто они такие – немцы, французы или итальянцы. С другой стороны, не постеснялись же англичане, французы и итальянцы спровоцировать распад своего союзника – Российской империи. Судьба моего несчастного кузена Ники и его державы является предостережением всем нам, в том смысле, что в наступившем ХХ веке политические игры будут вестись без соблюдения политических приличий, столь модных в XIX веке, и вместо международного права останется лишь право сильного. Мы, немцы, можем стать следующей жертвой подобной провокации. И потому меня категорически не устраивает ситуация, из-за которой мы вынуждены закончить войну фактически с нулевым результатом. Нам нужны территориальные приобретения, и мы их обязательно получим. Без этого нам не объяснить нации – почему и во имя чего на этой войне погибло и было искалечено несколько миллионов немцев.

Кайзер взглянул на своего министра иностранных дел и сурово произнес:

– Вальтер, я даю вам все полномочия для участия в переговорах в Лозанне с целью определения формы наиболее справедливого европейского послевоенного мироустройства. И не затягивайте там с торгами. Я знаю, что переговоры могут длиться месяцами. Но мирный договор нужен нам как можно быстрее. Если что, не стесняйтесь шантажировать французов тем, что если они будут упрямиться, то, уходя в Германию, наши части могут превратить всю оккупированную французскую территорию в один большой Париж. А англичан можно припугнуть тем, что в случае неудачи переговоров мы снова выпустим в океан свои рейдеры и субмарины. Гросс-адмирал Тирпиц мне обещал начать такую войну на море, что чертям станет тошно. Одним словом, к тому моменту, когда наступит время решать австрийский вопрос, наша армия должна будет полностью ликвидировать Западный фронт, демобилизовать старшие возраста и быть готовой к операции по принуждению австрийцев к жизни в едином государстве. На этом всё, господа. Я надеюсь, что все мои указания будут выполнены с надлежащей точностью и в полном объеме. Особенно это касается вас, мой Эрих. Ведь пока в Лозанне будут плестись дипломатические кружева, армия должна ожидать команду с ружьем у ноги.

12 января 1919 года.

Швейцария. Лозанна.

Отель «Beau-Rivage Palace»

Над роскошным отелем «Бо Риваж Палас», расположившимся на берегу озера Леман в окружении Альп, развевались флаги бывших врагов – стран Антанты и Тройственного союза. В номерах, в которых когда-то отдыхали миллионеры, царственные особы и аристократы, остановились члены делегаций государств, решивших закончить наконец-то всеевропейскую бойню и договориться об условиях будущего мирного договора.

Отель охраняли швейцарские полицейские и охранники прибывших на мирную конференцию делегаций. Учитывая, что Лозанна – столица франкоязычного кантона Во, отношение местных жителей к представителям государств Тройственного союза было откровенно враждебным. Лицам, обеспечивавшим безопасность участников мирной конференции, приходилось проявлять повышенные меры предосторожности, чтобы не допустить эксцессов и провокаций.