Стюарт Слейд - Воины зимы [ЛП]

Вокруг кабины неожиданно замелькали огоньки. То ли расчёт счетверённой 20-мм пушки избежал уничтожения, то ли нашлась замена. Но отвлекаться было некогда. Он ещё сбавил скорость, прижался к воде и присел в кресле. Ещё ближе, совсем чуть-чуть... И врезал кулаком по кнопке пуска, сбросив среднюю торпеду, за которой следом пошли подкрыльевые. Они понеслись к цели плотной группой, в которой одна из трёх торпед была ведомой. А вот теперь, если он отвернёт вправо, будет просто обидно.

"Жёлтая роза" оказалась настолько близко к линкору, что 20-мм установка наконец-то сработала на своей эффективной дистанции. Осколочные и бронебойные снаряды хлестнули по крыльям и брюху самолёта, вырывая куски обшивки, повреждая топливные и гидравлические трубопроводы. "Скайрейдер" зашатался в воздухе от нескольких попаданий подряд, и когда уже разворачивался, его торпеды врезались в борт.

Зенитка едва не разорвала "Жёлтую розу" на клочья, но та нанесла несравнимо больший урон. Пара, сброшенная из-под крыльев, ударила под мостик, на расстоянии едва ли десяти метров одна от другой, и разворотила обшивку больше чем на полсотни метров. ПТЗ уже была повреждена предыдущими попаданиями, и не сдержала двойной взрыв. А через долю секунды сквозь разрушенные ячейки ударила третья. Куски конструкций, выбитые ею, превратились в острые как бритва обломки, пронзившие машинное отделение. Сотрясение от трёх взрывов подряд вскрыло внутренние переборки, отделяющие отсеки с дизельными двигателями, и туда хлынула вода.

Буш даже не знал, какой ущерб получил линкор от его попаданий. Он видел взрыв, который воспринял как один большой фонтан, и сейчас куда больше был занят тем, что пытался удержать "Жёлтую розу" в воздухе. Мотор стучал и кашлял. Лобовое стекло покрылось выброшенным из цилиндров маслом, а опасные значения не показывали только те приборы, которые вообще не работали. Задняя часть фонаря осталась чистой, и сквозь него хорошо просматривались разлохмаченные, безжизненно повисшие рули. Собственно, самолёт вообще уже не должен был держаться в воздухе, но тем не менее до сих пор летел. Более того - держал курс домой! Буш посчитал в уме, с какой скоростью он теряет высоту и топливо. Масло уже всё вылетело, его не стоило и вспоминать. Почему двигатель работает, он не представлял, но если в целом хуже не станет, то до авианосца долететь можно. Что делать после этого - уже другой вопрос. Но прямо сейчас надо было думать о том, как не плюхнуться в океан, а всё остальное подождёт.

- Эй, Куст! Что ты сотворил с линкором? Подорвал под ним папочкину скважину?

Буш огляделся. Пара "Скайрейдеров" из его эскадрильи пристроилась рядом, сопровождая подранка. Он помахал им, один из пилотов помахал в ответ.

- Рассказываю. Знаешь, там на киле, у самого верха, пластинка такая? В ней дырки нет. Во всём остальном есть. За тобой тянется чёрно-белый дым. Белое наверняка бензин, и его струя время от времени прерывается. Похоже, папаше скоро придётся покупать тебе новую пташку.

Джордж снова помахал им. Его семья достаточно богата, чтобы купить новый самолёт, но он внезапно понял, что очень хочет сохранить "Жёлтую розу" . Как будто отзываясь на его мысль, двигатель сам по себе добавил оборотов, и получилось отыграть немного высоты. Потом температура снова поползла вверх, и обороты упали. Самолёт продирался через минуты, словно вознамерился во что бы то ни стало довезти лётчика.

- "Жёлтая роза", это - "Кирсардж" . Ты примерно в десяти милях. Разрешаю посадку на проходе, вставай на курс 05.

- Нет. Если я приложусь об палубу, получится груда обломков. Слишком опасно для других подбитых. Разрешите аварийное приводнение?

После долгой паузы голос по радио вернулся, выдавая определённое уважение.

- Разрешаю . Имей в виду, по курсу 30 в четырёх милях эсминец-спасатель. Дотяни, тебя примет катер с него.

Буш привстал и открыл фонарь. Вечерний свет затопил кабину, сразу стало понятно, насколько масло залило остекление. Он подтянул ремни, потом ещё немного. Наконец, выдохнул насколько мог, и затянул их до предела. Прямо по курсу эсминец класса "Гиринг" останавливался, чтобы спустить катер. Сбрасываю остаток высоты и сажусь прямо на волну.

Подбитый "Скайрейдер" приводнился с громким хлопком, зарывшись в воду. Потом прозвучало ещё несколько шлепков, как от запущенного "блинчика". С шипением надулись крыльевые мешки. Буш знал, что наверняка продырявлены и долго не продержатся, но катер уже подходил к нему.

"Жёлтая роза" медленно тонула. Джорджу казалось, что он её подвёл. Она до последнего держалась, чтобы вернуть его, а теперь умрёт в океане. Ну, об этом я могу хоть как-то позаботиться.

Он поправил наколенный планшет и начал записывать историю своего самолёта. Отец купит ему новый, но имя на нём останется прежнее. И так увлёкся, что не почувствовал толчка, когда катер упёрся в тонущий "Скайрейдер".

- Вы только поглядите, ребята, - недоверчиво сказал один из моряков. - Сидит там, замерзает, и невозмутимо пишет отчёт. Чёрт меня подери.

Северная Атлантика, Флот открытого моря, мостик крейсера "Лютцов"

Это было совершенно невообразимо. Все корабли вокруг гибли. Они полыхали от попаданий бомб и адского напалма, кренились от многочисленных торпедных ударов. Капитан Мартин Беккер поверить не мог, что его старый крейсер всё ещё на плаву. Со времени начала атаки уже свыше тысячи тёмно-синих самолётов обстреляли флот ракетами, закидали торпедами и бомбами. Радар показывал, как приближаются другие вражеские группы, пять или даже шесть. Едва уходила одна волна, прибывала следующая. Великолепный конвейер смерти и разрушения.

Последняя отработала по двум уцелевшим "сороковых", и к этому времени они оба затонули. "Фон дер Танн" вышел из строя быстро. Он получил восемь торпед в один борт и шесть реактивных бронебойных бомб, которые вскрыли мостик как перезревший помидор. Адмирал Линдеманн перенёс свой флаг всего за несколько минут до этого. Он руководил опасной операцией под огнём, и когда уже собирался перейти на эсминец сам, попал под 800-кг бомбы. Выходит, нельзя обмануть старуху с косой.

Новая волна выглядела как-то иначе. Предыдущие группы шли низко, в считанных десятках метров от волн. А эта держалась явно выше двух тысяч. Амерам надоело нести потери от зенитного огня? Или задумали что-то новенькое?

Задумали. И применили это по новым целям. Предыдущие волны штурмовиков и торпедоносцев набрасывались на крупные корабли. Теперь они затонули или беззащитны, и их можно добить мимоходом. А самолёты в высоте выполнили обычный для пикирующих бомбардировщиков манёвр с переворотом и обрушились на эсминцы. Какой знакомый вид! Немецкие экипажи часто видели такое в кинохрониках славных дней 40-го и 41 годов, когда, казалось, ничто неспособном остановить немецкий паровой каток. Очевидно, амеры решили, что теперь их очередь. А ведь эсминцам уже досталось раньше. Семь из шестнадцать получили бомбовые и ракетные попадания. Пять уже затонуло, да и два оставшихся недолго задержатся. Однако те атаки были разрозненными, совершенно незначительными по сравнению с той гирей, что свалилась на линкоры. Сейчас же амеры собрались целенаправленно добить эсминцы.