Вадим Мархасин - Когда-нибудь мы будем вместе

— Всякий раз, когда русские мобилизуются, миру грозит светопреставление! Вспомните Наполеона или как из ничего они построили экономику и уничтожили Гитлера в сорок пятом году!

— С нашей помощью, — живо отозвался Буш.

— С нашей, конечно, но важен сам факт. Я думаю, русских не надо загонять в угол. Надо дать им понять, что мы не враги, поддержать. Пообещать в ВТО принять, выставить им требования, по реконструкции экономики. Неужели у Гринспена печатные станки простаивать будут? Мы на одних процентах и ресурсах больше получим.

Польше мы списали половину долга, давайте и русским спишем тоже половину. Вернее не спишем, а пусть они свои шестьдесят процентов долга выплачивают, остальное на другие республики переложим и пообещаем списать наполовину, чтобы не бросились обратно под Московию. И Ельцину покажем, что с нами надо дружить, пообещаем когда-нибудь тоже часть списать.

Вспомните Ленина и Советскую Россию, он отказался признавать царские долги, давайте не будем доводить русских до предела. Надо дать им вздохнуть немного, и исподволь влиять на ситуацию.

Предлагаю не ждать, пока русские озлобятся, а предложить им руку помощи, новые кредиты. Надо помочь продовольствием — куриные ножки они с радостью берут, у нас их все равно никто не ест. Не дай бог свои вырастят, тогда никаких рычагов влияния не останется.

А на фоне такой "бескорыстной помощи" потребуем признания Россией международных договоренностей СССР, где-то уступим, в чем-то неважном, а где и новый поводок накинем!

— Резюмирую господа, информации у нас все-таки маловато, — сокрушенно развел руками Буш,— давайте не будем торопиться, встретимся в таком же составе через месяц-два. Там или русские дозреют и сами упадут в наши бережливые руки или мы определимся с дальнейшей стратегией наших действий.

Буш повернулся к госсекретарю:

— Мне ваш бывший коллега Бзежинский [31]интересную мысль подкинул. СССР был наш стратегический противник, а Россия кто? Союзник, побежденный враг или младший послушный партнер? Только определившись с этим, мы можем строить свою внешнюю политику и только тогда определимся с целью и сутью нашей стратегии в отношениях с Россией. Единственное, Джеймс, что не терпит отлагательства. Доведите до господина Кравчука и остальных, где есть бывшее советское ядерное оружие, что Америка не потерпит увеличение количества ядерных держав на постсоветском пространстве. И выделение просимых ими кредитов на поддержание штанов, будет тесно увязано со скоростью вывоза ядерного оружия. Хватит нам одного пугала свободного мира — России!

***

01.03.1992г.

На нее я молча смотрел

Мне хватило лишь взгляда

Что бы я от счастья летел

Лишь бы с ней быть рядом

Михаил Шуфутинский

"Летящей походкой…" — прилип навязчивый мотив советского шлягера, насилуя мозг.

Я шел по коридору второго этажа здания Президиума Российской академии Наук, направляясь в концертный зал, где собрался весь цвет ученого сообщества страны, в попытке понять: "А как оно дальше?"

Впереди, стремительной энергичной походкой, плавно покачивая бедрами, шла молодая женщина. Водопад кудрявых волос струился по плечам, подколенные ямочки, мелькающие из под юбки, притягивали нескромный взгляд. Что-то такое знакомое и родное, далекое и недостижимое.

Утром опять мучительно пытался вспомнить ускользающий сон. За кем-то бегу, пытаюсь догнать, схватить за руку и все, больше ничего не помню. Лишь чувство утраты и тоски. Хоть волком вой. И так каждое утро — мокрая от слез подушка и тянущая пустота внутри.

Женщина уверенно летела по коридору, прижимая левой рукой к бедру папку с бумагами, размашисто дирижируя своим шагам правой рукой. Я исподволь увеличивал скорость, в подсознательной попытке догнать и заглянуть в лицо.

Охрана, удивленно переглянувшись, неслась следом за мной.

"Куда несешься, как молодой олень на гоне, на охранников оглянись", — осадил меня внутренний голос.

"Тебя не хватало, лучше бы поведал, что там за гранью сна и яви", — притормозил я на ходу, загоняя в узду нетерпение.

Услышав топот несущейся толпы, женщина оглянулась и испуганно освободила проход, прижавшись спиной к стене.

Проходя мимо, я мельком выхватил картинку как на моментальном фотоснимке. Чуть вытянутое лицо, полные чувственные губы, карие искрящиеся теплом глаза… она?

Постепенно, вместе с удалением меня от оригинала, внутренний снимок таял, размывался, выдавая прямо противоположное — строгие поджатые губы, нахмуренные брови, возраст…далеко за сорок.

Не она…

Кого я ищу в каждой кудрявой красавице? Что за наваждение? Лица не помню, но точно вижу не она, не та!

"Наины тебе мало? — язвительно прокомментировало мое поведение подсознание, — седина в голову ударила?"

"Ка-бы седина, да в ребро, а то грущу о не ведомом, сам не знаю о чем", — тоскливо ответил я своей неизменной спутнице — шизе.

***

Первое, со дня образования в ноябре девяносто первого года, общее собрание Российской Академии Наук, года начало работу первого марта девяносто второго года. Три месяца ученые организовывались и гадали — как жить, как бюджетные деньги эффективнее расходовать.

Со всей страны в Москву съехались академики, члены-корреспонденты и научные сотрудники, делегируемые научными организациями страны.

В нарушении устава Академии Наук, по настоятельной просьбе аппарата президента РФ были приглашены руководители научных организаций и учебных заведений.

Ситуация в стране не добавляла оптимизма, стремительный взлет цен и задержки в финансировании содержания академии наук и в выплате обесценивающейся на глазах заработной платы на фоне распада СССР, поставили многих ученых и научных сотрудников перед нелегким выбором — существовать и выживать на нищенское финансирование или попытать счастья в другой деятельности.

На рассмотрение ученого сообщества были предложены поправки во временный Устав РАН, во многом он являлся компиляцией Устава АН СССР, уточнение структуры и задач РАН.

Открыл собрание Президент Российской академии наук Осипов Юрий Сергеевич:

— Мы все сейчас переживаем трудный, сложный и драматичный этап в жизни Российской Академии Наук. Распад СССР, попытки развала АН СССР и ее дискредитации создали значительные трудности в работе РАН. Но не смотря на все проблемы в стране политические и социальные, экономические и прочие академия сохранила свое единство, свою ведущую роль как единый научный центр России и, смею надеяться, и мировой науки, — вещал с трибуны Осипов.

На трибуну один за другим поднимались руководители отделений РАН и докладывали коллегам о достижениях руководимых ими отделений.