Алиса Климова - Звезда пленительнаго [СИ]

— Добрый день. Позвольте узнать, что привело вас в наш дом?

— Добрый день, Сигизмунд Арнольдович, пришел я к вам исключительно по делу. Вот тут в газетке столичной появилась статейка об этом славном городе. Однако статейка совсем не славная, а, я бы сказал, наоборот. Оскорбляет статейка воронежцев, таково мое мнение…

— Каждый видит мир по-своему, и любой вправе высказать свое мнение.

— Безусловно. Однако мне, как владельцу металлургического завода, статья эта наносит известный финансовый ущерб, и я был бы крайне признателен, если не позднее чем через неделю в той же газете было дано опровержение и мне принесены глубочайшие и искренние извинения.

— Боюсь, вы обратились не по адресу… — на лице присланного откуда-то из Польши довольно молодого раввина явно читалась злобненькая ухмылка.

— А я иного мнения. И на вашем месте я бы приложил все усилия, чтобы опровержение не задержалось.

— Не вижу смысла…

— Я подскажу. Если оно не появится, то я могу предположить, что работа моих заводов в городах, где проживают ваши единоверцы, будет далее бессмысленной тратой моих скудных средств.

Ухмылка сменилась злобной гримассой:

— С удовольствием посмотрю на то, как вы будете вывозить свой завод. Потому что уже завтра в город приезжает группа зарубежных репортеров и о новом погроме узнает весь мир!

Да, с такими разговаривать бесполезно — насчет "заграница нам поможет" я наслушался давно. Но во всяком случае я постарался, и не моя вина, что некоторые люди совершенно не в состоянии думать головой…

"Бригада" под управлением лично Сергея Игнатьевича прибыла в Воронеж уже через день. В еще через три дня Водянинов принес мне "предварительную смету":

— Я не очень понимаю, Александр Владимирович, почему вы решили лезть в этот гадюшник, но в начинании своем вы можете полностью быть уверены в моем безусловном содействии, равно как в содействии любого из моих офицеров — и лицо его при этом буквально светилось радостью.

— Весьма тронут… хотя и не ожидал, что столь единодушно…

— Вы тут немного неправы, Александр Владимирович, в оценке поводов для нашей радости. Просто в этом деле нет ни эллина, ни иудея — а есть паразиты и творцы. И, смею сказать, вы для всех нас именно творцом и становитесь…

— Тронут… ну а во сколько мое творчество встанет?

— В Воронеже немного… для вас немного: полутора миллионов более чем хватит. Если же доводить весь проект до конца, то затраты вырастут примерно втрое, но тут уже большей частью затраты сии из будущих прибылей и пойдут. Неясен только вопрос про Китай…

— С Китаем я отдельно договорюсь. А вас я попрошу в ближайшее время — по возможности недели за две, не более — подыскать мне толкового офицера, отставника конечно, кто служил на Дальнем Востоке… по интендантству. Ну ведь должны же быть в России честные интенданты?

— Вам осталось меня попросить найти непорочную мать троих детей — мнение Водянинова было однозначно. — Но вот порекомендовать человека, которого можно вынудить быть честным, я, пожалуй, могу. Ну относительно честным: пить он будет все же за ваш счет, но и пить он будет на пользу дела…

Первого апреля в Воронеже смеялись не все: "Воронежские ведомости" опубликовали объявление о том, что с сегодняшнего дня медицинское обслуживание в заводских больницах будет бесплатным для всего населения города. Бесплатным становился и вызов "Скорой помощи" с фельдшером, а вызов врача на дом был платным "для состоятельных господ". Ну а чтобы народ поменьше толпился в заводской поликлинике (до которой большей части горожан просто добираться было неудобно), по согласованию с губернатором Андреевским Сергеем Сергеевичем в городе началось строительство двух новых поликлиник. Однако за это губернатору пришлось разрешить еще кое-какое строительство…

В городе было быстренько снесено полтора десятка старых домов (купленных за очень неплохие деньги) и на их месте началось строительство совсем других зданий. В качестве образца был взят "хрущевский" проект двухэтажного магазина-"аквариума" — и таких "аквариумов" ставилось сразу шесть штук. Не совсем, правда, "хрущевских" — нынче без "архитектурных излишеств" обойтись в приличном городе было практически невозможно, но в целом строилось что-то очень похожее. А ещё в двух местах поднимались здания куда как более крупные: трехэтажные "галереи" на манер "усеченного" в длину и ширину ГУМа…

Если очень постараться, то, как оказалось, стандартный "аквариум" можно за месяц выстроить. Первый магазин открылся сразу за городским театром, почти на пересечении Большой Дворянской и Мясницкой улиц. Все же на Мясницкой, но от центральной городской магистрали было до него буквально пару шагов пройти — и народ массово начал их проходить: магазин торговал продуктами процентов на двадцать дешевле, чем они стоили у любого из "конкурентов". Почти все продукты — кроме чая и кофе. Потому что чай — срочно закупленный в Китае — продавался более чем вдвое дешевле: фунтовая жестяная банка стоила семьдесят пять копеек, а в бумажной пачке четверть фунта продавалась за пятнадцать. Такой же чай у Высоцкого стоил — в Москве — рубль сорок за фунт в бумажном пакете…

Из Китая чай возить не то чтобы дорого, но долго — да и лично мне больше индийский нравился. В Гамбурге индийский продавался по пятьдесят пфеннигов — то есть по двадцать две копейки, а если покупать вагонами — то удалось договориться по семнадцать копеек. Но это — плата "за срочность": в Китае китайский недорогой (что-то вроде "первого сорта") сейчас закупался по пятачку за фунт. Кофе я тоже в Гамбурге закупил, по гривеннику за фунт, поэтому розничная цена в полтинник меня на грань разорения точно не ставила, несмотря на почти сорокапроцентные пошлины. Ставила прочих торговцев, предлагающих тот же кофе уже дороже рубля — а ведь это еще не пришел пароход из Колумбии с тремя тысячами тонн ароматных зерен…

Самые сообразительные из воронежских купцов как-то очень быстро освободили лавки: кто продал их (мне), кто передал (опять мне) право аренды — и уже в июне процентов восемьдесят торговых точек в городе перешло в мои загребущие ручки. Не перешли лавки Цивьяна и Полякова — кроме меня покупателей не было, а я их не покупал принципиально. Что же до врачей…

К началу "разборок" почти все городские эскулапы (кроме евреев) уже работали в моих больницах: гарантированный оклад от пятисот рублей в месяц при бесплатном жилье и "казенном" инструменте на порядки превышали ожидания провинциальных врачей. Евреи же отказывались по той простой причине, что контрактом предполагалось обязательное дежурство в субботу раз в месяц, и ещё раз в месяц им предписывалось "быть в готовности" — на случай, если кто-то из дежурных сам заболеет. Когда же их клюнул в задницу жареный петух, они задергались и попытались выторговать себе "особые условия". А поскольку нынешний "главврач Воронежа" — немец, кстати, Карл Германович Столл — даже разговаривать на эту тему отказался, то ко мне в Сталинград был послан "посол по особым поручения":