Алексей Дягилев - Противотанкист

Минут через десять, когда мы дошли до станции, точнее до развалин, которые от неё остались, то я увидел там небольшой переполох. Оказывается, пока мы дрыхли, на станции высадился «десант» ремонтников, и на путях вовсю кипела работа. А главное я увидел ремонтную летучку, с платформами, гружёнными рельсами, шпалами и другими нужными для ремонта путей приспособлениями. Кроме того, к составу были прицеплены полувагоны с грунтом, или со щебнем, наверное, чтобы засыпать воронки. Видимо поэтому и паровоз был марки Ов, в просторечии «овечка», а не маневровая «кукушка».

— Это мы удачно зашли, — говорю я Феде, — если повезёт, можем отсюда с ветерком уехать.

— Хорошо бы, — вздыхает он, — а то топать в такую даль, что-то неохота.

— Ладно, пойдём с таксистами поговорим, а потом будем начальство искать. — Переговорив с машинистом, а также с бригадиром ремонтников, бежим на позиции, чтобы доложить ротному.

Объяснив Ваньке в двух словах диспозицию, идём к нашему «главкому».

— Товарищ капитан, разрешите? — входим мы в блиндаж ротного.

— А, артиллеристы, рассказывайте, — с чем пришли?

— Есть возможность уехать отсюда, прямо до места, причём очень быстро. — Беру я на себя инициативу.

— А вот с этого места подробней.

— На станции стоит летучка, скоро они заканчивают ремонт и уезжают обратно. Места у них для нас хватит, в крайнем случае, можно и на платформах доехать, так что можно договориться, а заодно и наш трофей утянуть.

— Договориться-то можно. А что за трофей?

— Немецкий паровоз с танками, мы же его подбили, значит он наш. — Эта мысль пришла мне в голову, буквально минуту назад. Точнее подумал то я про это давно, ещё когда Кешка про исправный танк сказал, а вот весь пазл сложился только сейчас. — Что Ванька, что ротный, воззрились на меня с удивлением.

— Лейтенант, — ты, где его взял? Я тут голову ломаю, как и на чём, пару пулемётов и немного трофейного оружия увезти? А твой сержант решил целый бронепоезд уволочь. Хорошо, веди к железнодорожникам, поговорим.

После проведённых переговоров, мы прибыли на станцию Оленино в шесть утра, где и предстали перед комдивом. Я ещё не знал, что вижу командование дивизии, сегодня в последний раз. Но это уже совсем другая история.

Когда мы добрались до батальона, то весь день приводили себя в порядок, чистили пушки и личное оружие, пополняли боекомплект. Трофейный бронепоезд всё-таки утянули, платформы, да и паровоз были для настоящих железнодорожников на вес золота. Машинист даже попенял нам за такое отношение к локомотиву. — Курочили бы эти танки, хрен с ними. Зачем же добрую машину изнахратили? — В сердцах сказал он, осматривая трофей. — Хорошо хоть колёса целые оставили. Ну да ладно, авось починят или на запчасти пустят. — В общем, на одну контрольную платформу мы загрузили передки и орудия. Что люди, что лошади, разместились в полувагонах, которые к тому времени уже освободили от груза. Ехали можно сказать с ветерком, а мы с Кешкой осваивали «француза», попеременно занимая места всех членов экипажа.

На станции Оленино встречали нас чуть ли не с оркестром, по крайней мере, всё дивизионное и полковое начальство присутствовало при нашем прибытии. Наш второй батальон размещался неподалёку, поэтому выгружаемся и идём в расположение, оставив ротного «на растерзание». Докладывать, писать рапорт и тому подобное. Нас пока не трогали и ни к чему не привлекали, так что, закончив с техникой и вооружением, наметили на следующие сутки парко-хозяйственный день и спокойно отбились на ночь.

Как говорят, «не откладывай ничего на завтра, если это можно сделать ещё вчера». С утра всё было нормально, по распорядку, а после завтрака началось нехорошее шевеление. Забегали посыльные, потом куда-то ускакал комбат, ну а когда он приехал, зашуршали уже командиры подразделений и потянулись в штаб батальона. Потом очередь дошла и до нас — простых смертных. На исходе дня 6 октября 1941 года нам объявили боевую тревогу и пояснили, что противник прорвал нашу оборону южнее, и теперь своими мотомехчастями движется по направлению на города Сычёвку и Гжатск. Весь полк погрузили на подошедшие из тыла армейские автомобили ЗИС-5, и повезли на встречный бой с немцами. Под наш взвод ПТО выделили два «захара», поэтому сначала грузим возимый боекомплект снарядов (по двадцать ящиков на ствол) прицепляем орудия, а потом устраиваемся в кузова сами. Два зарядных ящика с уже готовыми к бою выстрелами, цепляем за машины с пехотинцами. Одно плохо, лошадок у нас забрали, машины, конечно, они быстрее, но по нашим дорогам, да ещё после дождей, кони всё-таки лучше, в смысле проходимости там, да и насчёт расхода горюче-смазочных материалов — экономичней. Но, как говорится: «за неимением графини, имеем то, что имеем», поэтому закидав в кузов ещё и всю приблуду, необходимую при переходе с колёсного транспорта на гужевой, прощаемся с нашими ездовыми и отчаливаем.

Дивизия передавала нам большую часть своего автотранспорта, поэтому часть полкового обоза перегружалась на машины, а все лошади вместе с повозками оставались на месте, но в первую очередь грузовики подавали под боевые подразделения, поэтому не факт, что всё нужное увезут. Обстановка на фронте меняется каждый час, а так как фрицы ещё и перешли в наступление, то со своими тылами видимо можно было попрощаться. Косяк был ещё и в том, что батарею полковушек тоже оставляли на месте, может из-за нехватки грузовиков, а может и потому, что колёса у пушек были деревянные, и к перевозке на автотранспорте они были не приспособлены. Можно было закатить орудия в кузова машин, но в дальнейшем, следом за полком должна была комбинированным маршем отправиться вся дивизия, вот комдив и решил по максимуму облегчить полк. Хотя бросать такой мощный укрепрайон очень не хотелось. Два месяца дивизия окапывалась и совершенствовала свою оборону, но немцы как всегда, ударили там, где не ждали, и прорвали позиции как Западного, так и Резервного фронтов.

Наш батальон собрался быстрее всех, поэтому пока остальные подтягиваются, мы начинаем движение по маршруту. Отдохнуть в дороге и «насладиться» поездкой нам не пришлось, приходилось периодически вылезать из машины, и толкать её в горку или помогать преодолеть брод через очередной ручей. Хорошо хоть командование выбрало маршрут, проходящий вдоль железной дороги, а у каждого командира батальона была карта, с нанесённым на ней маршрутом. Потом уже комбаты провели со своими ротными разъяснительную работу, и далее по цепочке. По крайней мере, каждый старший машины знал все контрольные точки маршрута, тем более дороги выбирали в основном с твёрдым покрытием. Батальон двигался в авангарде, поэтому в головную походную заставу выдвинули наш взвод ПТО и одну роту. Комбат решил соединить нас с четвёртой, так как мы на данный момент являлись самыми боевыми подразделениями, несмотря на потери. Вот стрелки нам и придавались как пехотное прикрытие, ну а мы им как противотанковое. Так что ехали мы вместе на пяти автомобилях, шестым к нам присоединили ЗИС, с комбинированной зенитной установкой в кузове, вот он и «пылил» в головном дозоре, на расстоянии зрительной памяти. Хотя насчёт памяти ещё вопрос, так как самыми первыми за полчаса до нас, выехал взвод пешей разведки с отделением сапёров. Сапёры видимо были приданы каждому батальону, так как они ехали в самом конце нашей колонны, вместе с грузовиком технического замыкания, который вёз покрышки и ёмкости с ГСМ.