Игорь Валериев - Личник

Суматоха, которая возникла после взрыва постепенно сходила на нет. Передвижения офицеров, казаков, лакеев в помещениях Военного собрания принимали осмысленность и целенаправленность. Всех раненых собрали в малом зале, куда принесли все керосиновые лампы, для наибольшей освещённости. Прибывший доктор Любарский оказывал помощь чете Корф. Ещё двое мужчин, которых я не знал, занимались осмотром и перевязкой других пострадавших. Духовского уже увезли в лазарет, а цесаревича в резиденцию. Ко мне подошёл дворецкий Ларин.

— Тимофей Васильевич, я так-с понимаю, вечер закончился?

— Модест Илларионович, я Вас попрошу быстренько организовать в малом зале три-четыре стола без стульев. На них поставьте чистые тарелки стопочкой, фужеры, бокалы, вилки. Бутылки с водкой, коньяком, винами и тарелки с холодной закуской, нарезками. Насколько помню меню, мы еще не дошли до нескольких китайских блюд от повара купца Тифонтая. Вот их также можно выставить на столы в общих супницах или как-то ещё. Чтобы сгладить такое развитие событий организуем а ля фуршет, — сказал я и поморщился, так как стеклышко в спине дало о себе знать.

— Что позвольте спросить организуем «на вилку», — удивлённо спросил меня Ларин.

— Модест Илларионович, сейчас дамам и господам офицером, а также другим гостям надо снять стресс. Вы их приглашаете в зал, где установите всё, как я сказал. А дальше объясните, как этим пользоваться. Гость подходит к столу, берет тарелку, в неё самостоятельно накладывает вилкой закуски. Отсюда и «на вилку». Лакеи разливают в посуду спиртное, а потом обслуживают гостей, собирая использованные тарелки, бокалы, фужеры, предлагая на замену новые чистые. В общем, обычный светский раут, только с приёмом пищи, не сидя за столом, а на ногах.

Управляющий или дворецкий Военного собрания города Хабаровска с изумлением смотрел на меня и качал головой.

— Тимофей Васильевич, а в какой стране так рауты проходят?

«Раз про Францию не спросил, значит, фуршет в том виде, как я его описал, ещё не придумали», — подумал я.

— Модест Илларионович, вы сейчас сможете быстро накрыть новые столы, как положено?

— Нет, Тимофей Васильевич, — ответил Ларин и хотел ещё что-то добавить, но я его перебил.

— А сделать, как я прошу?

— Так, конечно, намного проще. Десять минут и всё будет готово.

— Вот и делайте, Модест Илларионович. Главное сейчас как можно быстрее выпить и закусить. А если такой а ля фуршет понравится, Вы окажете законодателем новой моды по приему гостей. Я же пока до доктора дойду. Он кажется, освободился.

Я направился к Любарскому, расстегивая по пути мундир. Здоровья мне сейчас понадобиться много.

Через полчаса, когда все, кто ещё остался на моем дне рождения, знакомились с правилами фуршета, выпивая и закусывая, в зал зашёл Савельев. Все взоры немедленно обратились на штабс-ротмистра.

— Уважаемые, дамы и господа! Взрыв произошёл в доме, принадлежащем французскому подданному, купцу второй гильдии и жителю Хабаровска Эмилю Францевичу Нино, что стоит на Инженерной улице. Недалеко отсюда.

Гул удивления, который прокатился по залу, заставил Савельева умолкнуть. Дождавшись, когда все успокоятся, жандарм продолжил.

— Предварительно погибло трое городовых, которые вошли в дом. Возможно кто-то из ваших агентов, — штабс-ротмистр кивнул в мою сторону. — Ещё четверо жителей также погибли, раненых значительно больше. Их свозят в лазарет. Идёт проверка по домам. Полицмейстер Чернов, слава Богу, жив, но сильно контужен. Кто находился в доме Нино во время взрыва, пока не установлено. Пожар потушили. Разбор обломков дома будет осуществлён завтра. На ночь место происшествия оцепят солдаты охранной роты.

Закончив краткий доклад, Савельев направился к столу, где стояли разнокалиберные бутылки со спиртными напитками.

— Смотрю, шведский стол организовали, Тимофей Васильевич, — произнёс штабс-ротмистр, наливая в большой бокал почти до краёв водки. — Это хорошо. Выпить надо. Картина трупов на месте взрыва жуткая. Жалко только загубленное празднование вашего дня рождения. Ну, с праздником.

С этими словами жандарм в два глотка осушил посуду грамм на двести. Резко выдохнул, взял вилку и, положив в тарелку несколько креветок, стал медленно и как-то задумчиво закусывать.

«Оказывается не фуршет, а шведский стол. А почему об этом Модест Илларионович не слышал?! Надо будет у Савельева при случае уточнить, откуда он про шведский стол знает», — подумал я, глядя как штабс-ротмистр поглощает креветку в каком-то тёмном, но очень вкусном соусе.

В этот момент в зал зашёл лакей с деревянной коробкой-шкатулкой в руках, увидев которого, Савельев поставил тарелку на стол.

— Тимофей Васильевич, извините, всё кувырком сегодня. Вот мой подарок, — с этими словами штабс-ротмистр взял из рук слуги коробку и открыл её. — Подарочный Веблей. Знаю Вашу тягу к наганам, но поверьте, эта машинка также хороша.

Я смотрел в коробку, где удобно разместился сам револьвер, тридцать патронов в гнёздах, отвертка, маслёнка. На первый взгляд, хороший пистоль. Попробуем на стрельбище, узнаем точно.

— Огромное спасибо, Владимир Александрович, — поблагодарил я Савельева и, взяв под руку, отвел чуть в сторону, показав кивком лакею, чтобы подарок положили в общую кучу на стол, который перенесли в этот зал. — А что вы можете сказать по этому французу?

— Тимофей Васильевич, может быть, на завтра оставим служебные разговоры? У вас всё-таки праздник сегодня. И, кстати, как ваша спина?

— Нормально, небольшой порез. Василий Михайлович качественно обработал рану и сделал перевязку. Рука у господина Любарского лёгкая. А уж успокаивает-то как во время хирургического действия?! Настоящий кот Баюн. Боли почти не почувствовал.

— Об этом, Тимофей Васильевич, все говорят, кто в его умелых руках побывал. Но лучше такое знакомство пропустить, — усмехнулся штабс-ротмистр, которого ощутимо стало развозить от двухсот грамм водки, закушенных одной креветкой. — Ладно, если кратко, то Эмиль Францевич Нино вместе с родным братом Евгением прибыли больше двадцати лет назад в Сибирь из самого Парижа, где родились. Занимаясь коммерцией, пушным бизнесом, по их словам, не планировали надолго задерживаться на необжитой российской окраине. Однако амурские просторы покорили братьев, и около пятнадцати лет назад они окончательно обосновались на этих берегах. Эмиль Францевич женился на казачке, а Евгений Францевич нашел себе русскую девушку и поселился в Благовещенске. Братья являются единственными агентами в Сибири по закупке пушнины фирмой «Братья Ревильон». Это фабрика и магазин меховых модных изделий в Париже. Также являются агентами фирмы «Бриторус» в Лондоне. Эмиль Францевич имеет, точнее уже имел контору в Хабаровске в собственном доме, а также располагает сетью агентов в Николаевске-на-Амуре и селе Троицком. Агенты в обмен на меха принимают заказы от местных жителей на самые разные парижские товары — мебель, посуду, одежду, всевозможные мелочи.