Иван Оченков - Домъ, милый домъ

— Ну, вот мы и встретились с вами, молодой человек, — поприветствовал он почтительно поклонившегося ему Будищева.

Человеку, совсем не знавшему старого финансиста, могло показаться, что голос его сух и отстранён, но люди, сколько-нибудь близкие, сразу бы догадались, что барон очень взволнован. Впрочем, встреча их проходила наедине, и никто не мог подсказать отставному унтеру об этом обстоятельстве.

— Я тоже рад знакомству, — просто ответил Дмитрий.

— Вы — храбрый человек, юноша, и оказали мне большую услугу, хотя и не знали, кто тот молодой офицер, которому спасли жизнь. Да-да, я наводил справки и много знаю о вас. Кстати, дело о вашем награждении за столь геройский поступок уже решенное и скоро на вашей груди появится еще одна медаль. На сей раз — аннинская. Но вы, я вижу, не афишируете свои кресты?

Будищев, одетый, ради такого случая, в свой господский костюм, только пожал плечами. Дескать, чего уж тут.

— Ваша скромность похвальна, но всё же позвольте мне поздравить вас с будущей наградой, а также преподнести и свой маленький презент. Прошу вас.

С этими словами банкир протянул своему гостю давно приготовленные для того часы на длинной цепочке. И то, и другое было изготовлено из золота и стоило немалых денег. Человек с взыскательным вкусом, вероятно, нашел бы сей гарнитур несколько кричащим и отдающим купеческим шиком, но на отставного нижнего чина он должен был произвести ошеломляющее впечатление.

Однако этого не произошло. Дмитрий почтительно принял подарок, но при этом лицо его осталось бесстрастным, будто золотые часы для него вовсе не в диковинку. Совершенно буднично он положил их в карман и спокойно ответил:

— Благодарю вас.

— К тому же — продолжил барон, — я осведомлен о ваших семейных обстоятельствах. Разрешить я их, конечно, не могу, но кое-какие возможности имею. Если у вас есть просьбы — говорите. Влияние моё, несомненно, сейчас не так уже велико, как прежде, но, тем не менее, оно есть.

— Вы очень добры ко мне, — покачал головой Будищев, — но не стоит. Я доволен тем, что имею и не хотел бы причинять кому-либо неудобств. Но просьба у меня, пожалуй, есть.

— Слушаю вас.

— Я хотел бы сделать вам ответный подарок.

— Вы — мне? — удивился Штиглиц.

— Ну, а почему — нет? Вы с вашим сыном тоже крепко выручили меня, и мне не хотелось бы выглядеть неблагодарным. Это сущая безделица, но, надеюсь, она вам понравится.

— Извольте, — развел руками банкир.

— Замечательно! Только мне нужен мой чемоданчик.

— Да, конечно.

Дмитрий быстро принес оставленный в прихожей Штиглица саквояж и извлек из него странный деревянный ларец с двумя металлическими чашками, прикрепленными сбоку. Положив его на стол, он добавил несколько цинковых банок с непонятным содержимым и соединил все это проводами.

— И что это? — удивленно спросил заинтригованный барон.

— Электрический звонок. Его можно установить у входа и вашим посетителям не нужно будет стучать или звонить в то громоздкое приспособление, что висит на вашей двери.

— Это ваше изобретение?

— Да.

— И как это работает?

— Нажмите на кнопку.

Холеный палец нерешительно нажал на кнопку, и раздался довольно мелодичный перезвон.

— Забавно. И вы можете установить её на мою дверь?

— Легко. Причем, не только на дверь. Этим устройством можно пользоваться для вызова слуг, вместо того колокольчика, что стоит на вашем столе. Его можно установить в банке: на предмет вызова охраны, в случае возникновения опасности или появления нежелательных клиентов. Но, думаю, сначала будут востребованы именно дверные звонки. Это достаточно дешевое средство показать свою приверженность к прогрессу и повыпендриваться перед соседями.

— Как вы сказали? — слабо улыбнулся банкир.

— Ну, как бы, — смутился Дмитрий, — понты — они же дороже денег, не так ли?

— Я понял вас, — задумчиво пожевал губами Штиглиц. — А сколько стоит сей чудный механизм?

— Для вас — ничего. А вообще, себестоимость порядка восьми с половиной рублей. Причем, её можно ещё сократить. А продажная цена, полагаю, будет примерно пятнадцать — двадцать рублей с установкой и элементами питания.

— Как вы сказали — «элементами питания»?

— Да. Видите эти цинковые банки? Это элементы Лекланже. Они дают электрический ток, за счет которого работает механизм.

— И надолго их хватит?

— Как будете пользоваться, — уклончиво ответил гальванёр. — Но, при необходимости, их не сложно заменить. Так что я рассчитываю зарабатывать не только на продаже и установке оборудования, но и его обслуживании.

— И на какие же объёмы заказов вы рассчитываете?

— Господин барон [41] Господин барон. — Строго говоря, крестьянин Ярославской губернии и отставной унтер-офицер Будищев, должен был обращаться к действительному тайному советнику Штиглицу — «Ваше Превосходительство». Но эта ошибка намекает на высокое, хотя и незаконное, происхождение сделавшего её. Впрочем, Будищев этого не знает. , — улыбнулся Будищев, — я понимаю, что отвечать вопросом на вопрос — невежливо, но — сколько квартир в Петербурге? А в скольких из них живут «сторонники прогресса»?

— Похоже, вы всё продумали?

— Да.

— Вам, вероятно, нужен кредит?

— Нет.

— Нет?

— На первое время моих сбережений мне хватит. Если дело пойдет — я смогу на них заработать. Если нет — не буду должником.

— И вы хотите, чтобы я их рекламировал? Ну-ну, не изображайте смущения, которого не испытываете. Что же, у вас хороший план, но всё же, кое-что вы не учли.

— Что именно?

— Это ведь не слишком сложное устройство?

— Да.

— И его могут повторить другие?

— В общем — да.

— И что же вы будете делать, когда у вас появятся конкуренты? Тот же Лодыгин или Яблочков?

— Рано или поздно, это случается со всяким изобретением. Но до той поры, свой кусок я ухвачу по-любому.

— Вы предлагали это изобретение Барановским?

— Нет.

— Позвольте спросить, почему?

— У них механический завод, а это электрика. Не их профиль.

— А может, вы обиделись на своих хозяев из-за конфликта с мастером?

— Нет. Это никак не связано.

— Кстати, а они не предъявят права на ваше изобретение?

— С какой стати?

— Ну, вы у них, всё же, работали. И, вероятно, занимались своим изобретением в рабочее время. Их адвокат легко может доказать это в суде.

— Пусть попробуют, — расплылся в улыбке Дмитрий и только глаза его холодно блеснули, а один слегка прищурился.

Надо сказать, что эта мысль и раньше приходила в голову Будищеву, но он старался гнать её от себя. Во всяком случае, как он работает, никто не видел, кроме Сёмки, а на него он вполне мог положиться.

— Ну, хорошо, — решился банкир. — Я помогу оформить привилегию. Надеюсь, это поможет вам на первых порах, а дальше — всё в ваших руках.