Иван Оченков - Домъ, милый домъ

— Сам знаешь!

— Семён, ты совсем дурак?

— Уж лучше дураком быть, чем терпеть такое! — сорвался на крик мальчик. — Он Стешу задавил и Аким Степаныча велел до смерти забить, а тебе и горя нет! Ты про него все знаешь, а ничего не делаешь, а я уж видеть не могу его холеную рожу.

— Кому ещё говорил об этих планах?

— Никому.

— Уже хорошо. И как хотел действовать?

— Чего там действовать. Он как со своей мамзелью катается — никакой охраны с собой не берет. Даже кучера. Подбегу на ходу, да и пырну в бок!

— Ну, покажи.

— Чего показывать-то? — насторожился Сёмка.

— Ну, как пырять собираешься. Вон хоть в верстак воткни.

Мальчишка пожал плечами и, получив в руки оружие, попытался показать, как будет резать великого князя. Получилось не слишком хорошо. То есть, нож воткнулся, но неглубоко, а для второго удара вытащить его сразу не получилось.

— Револьвер купить не пробовал? — поинтересовался Дмитрий, понаблюдав за его мучениями. — Или денег не хватило?

— За «лефошу» пятнадцать рублей просят, — тяжко вздохнул парень. — Только кто же мне его продаст?

— А теперь слушай сюда, — голос Будищева из насмешливого разом стал серьезным и даже каким-то грустным. — Я тебя за этим павлином самодовольным следить посылал не для того, чтобы ты и меня и всю свою семью под монастырь подвел. Делай, что тебе велено, и никакой самодеятельности, понял? И вот если мы все как по нотам проведем, то и дело сделаем, и сами не попадемся.

— Так ты сам решил? — горячо зашептал, задохнувшийся от восторга Сёмка. — А я уж думал, что отступишься…

— Ша, пернатый! — умерил его пыл наставник. — Давай лучше в трактир сходим и перекусим, а то жрать хочется — сил нет.

— Это мы завсегда со всем удовольствием!

— Тогда собирайся.

— Нищему собраться — только подпоясаться!

Трактир, куда Будищев привел своего ученика, находился не далеко от их дома и был местом достаточно приличным. Обычными клиентами здесь бывали приказчики из окрестных лавок и мелкие коммерсанты и чиновники. Обычно они вели себя чинно и благородно, хотя бывали случаи, когда подвыпившие посетители устраивали скандалы или даже драки. Впрочем, в таких случаях в дело вступал местный вышибала — отставной солдат Игнат — рослый, но при этом немного сутулый, мужик с длинными, крепкими руками и луженой глоткой. Увидев, что кто-то ведет себя неподобающе, он немедленно направлялся к нарушителю спокойствия и говорил густым басом:

— Покорнейше прошу, барин, не извольте безобразничать!

Для завсегдатаев этого обычно хватало, но иногда миролюбие и почтительность отставника некоторыми воспринималась как слабость, и дебош продолжался, хотя и недолго. В таких случаях, Игнат, не церемонясь, хватал проштрафившегося посетителя за шкирку и через мгновение буян оказывался на улице.

Отношения у Игната с Дмитрием были почти приятельские. То есть, Будищев однажды увидевший подобную расправу, проникся нешуточным уважением к профессиональной подготовке вышибалы. А тот, в свою очередь, ценил его как спокойного и вместе с тем щедрого клиента.

— Прикажете отдельный кабинет? — с поклоном спросил половой.

— Не стоит, — покачал головой Дмитрий. — Лучше подай нам щей, да хоть говядины вареной. И чаю с бубликами.

— А вина-с?

— Будем считать, что сегодня пост.

— С говядиной? — одними глазами улыбнулся слуга.

— Вот такой хреновый пост!

— Как угодно-с, — пожал плечами тот и умчался за заказом.

Через пару минут на их столе оказались две чашки дымящихся ароматных щей, большое блюдо с мясом и чайник со свежезаваренным чаем. Сёмка, у которого целый день маковой росинки во рту не было, тут же принялся с аппетитом уплетать поданную ему пищу, а вот Дмитрий, хоть и говорил недавно, что проголодался, на еду особо не налегал. Так, черпнул пару раз ложкой и о чем-то задумался.

— Дмитрий Николаевич, — отвлек его от размышлений Семен, как только справился с первым блюдом.

— Аюшки? — тут же отозвался наставник.

— Опять Максим показался!

— Где?

— Да внутрь заглянул и тут же вышел.

— Ишь ты! Один?

— Ага.

— Ну и ладно.

— А если он чего удумал худого?

— Да ладно тебе. Что он нам может плохого сделать?

— Мало ли. Вон он, какой здоровый…

— Запомни, Сёма, чем выше шкаф, тем громче он падает!

— Хорошо. Только он всё равно здоровый.

— Ты лучше жуй давай, а то что-то совсем притих.

— А ты?

— Да у меня тут дело одно нарисовалось…

— Какое дело?

— Много будешь знать — скоро состаришься! В общем, я пойду, а ты, как поешь, вали домой.

— Я с тобой!

— Ещё чего! Мне свечку держать не надо…

— Вот оно что, — смутился мальчишка, но долго переживать не стал, а выбрал кусок мяса побольше и с удовольствием вонзил в него зубы.

— Давай-давай, — поощрил его Дмитрий, — наедай шею как у быка… хвост!

Договорив, он жестом подозвал полового и расплатился с ним за еду. Потом, шепнул что-то на ухо вышибале и вышел через кухню.

Рассказ мальчишки о том, что революционеры установили за ним слежку, его нисколько не удивил. Дмитрий и сам их давно заметил, благо, что филеры из них были так себе. Хуже было что пацан, совершенно не замечал пары субъектов, постоянно таскавшихся за великим князем и, очевидно, приставленных для его охраны. Срисовать их оказалось делом не сложным. Сёмка пока следил за похождениями адмирала, досконально изучил маршруты его прогулок, и передал их своему наставнику. Так что тому не составило никакого труда несколько раз встретить его как бы невзначай и убедиться во всем самому. Зрительная память у него была хорошая, и скоро он знал агентов «наружки» в лицо. Правда, существовала опасность, что и те его запомнят, но Будищев старался вести наблюдение из дальних алей, магазинов и тому подобных мест.

Через пару минут Максим снова заглянул внутрь заведения, чтобы убедиться в том, что его подопечные на месте. Внутри умопомрачительно пахло едой, но лишних денег у него не было. Вообще, в последнее время дела мастерового шли не очень. Дело было в том, что он всегда остро реагировал на несправедливость и потому был на заводе не самом лучшем счету. Во всяком случае, начальство его недолюбливало и после очередного конфликта строптивому работнику просто указали на дверь. Товарищи, разумеется, не оставили его без помощи, но просить было стыдно, так что пока он был на мели.

На сей раз Сёмка сидел за столом один, усиленно работая ложкой. Правда, прибор и чашка его наставника были ещё на месте, так что, вполне вероятно, тот просто вышел в уборную, но мастеровой всё равно забеспокоился и попытался это выяснить, но тут ему преградил путь Игнат и сурово заявил:

— Ежели господин хороший чего желает, так пусть закажет. А просто так туда-сюда шлындать и беспокоить порядочных людей, никак нельзя-с!